Р. Артемьев - Вторжение

Пятеро излишне активных претендентов и тут не оставили меня, маяча поблизости и обмениваясь колкостями. Я оставил на Васю пополнение, а сам направился к кучке горячих голов. При моем приближении они встали.

— Господа — на лицах отразилось внимание — полагаю, вы уже слышали, что в связи с Таймырской операцией мне требуется один человек. Псион второго уровня, если быть точным.

Все усиленно закивали. Молодые маги, недавно получившие второй уровень, часто испытывают эйфорию от полученных способностей. Из-за чего переоценивают свои силы и погибают глупой смертью. Этим, например, ниже шестого яруса соваться нельзя, а они собрались штурмовать крупнейшее Гнездо страны. Ничего, сейчас я опущу вас на землю.

— Передо мной стоит проблема выбора. Нужно найти самого сильного бойца, способного выжить в самых тяжелых условиях — Пак начал отводить новичков подальше от нас. Умный у меня зам — Сам я сделать это не в состоянии. К счастью, у меня есть идеальный тестер, который сможет разрешить все мои сомнения. Вот он.

Моя тень налилась черным цветом, от нее пахнуло холодом. Медленно, словно вылезая из густого озера смолы, рядом со мной начала формироваться четырехлапая фигура, кроваво-красными глазами угрюмо взирая на стоящих перед ней бойцов. Прошло не более трех ударов сердца, прежде чем дух воплотился полностью. Выглядел он как покрытый чешуей доберман, если бывают доберманы высотой мне по горло, длинные лапы заканчивались острыми когтями. Капля слюны упала на асфальт и с шипением растворилась, когда Адский Пес сделал шажок вперед.

— Хочу напомнить, останется только один — вот такое у меня незамысловатое чувство юмора.

В общем, дракой это назвать нельзя. Псу потребовалось секунд шесть, чтобы разметать растерявшихся парней, и он с рычанием обернулся ко мне. В голове возник бесплотный, окрашенный дикими нотками голос:

— Поиграем?

— В другой раз, охотник. Сейчас я занят. Что скажешь о щенках?

— Им еще долго расти — в голове раздалось фырканье — совсем слабые.

Пес исчез, а к разбросанным по асфальту телам уже бежал Вася.

— Пусть пополнение отнесет пострадавших в лазарет.

— Ага — мой зам посмотрел на меня дикими глазами — а кто это был?

— Адский Пес. Нас Покойник познакомил.

Возможно, кое-кто посчитает, что я слишком жесток. Или что мне нравится издеваться над слабыми. Возможно. Но мой полк считается лучшим, а процент потерь среди бойцов самый низкий.

В действительности Покойник случайно вытащил этого духа из Нижнего Мира, и потерял над ним контроль. Гость, оказавшись в нашем мире, решил поиграть с новым другом, и чуть не убил его (он вообще не очень хорошо воспринимает концепцию материального тела). К счастью, вызов происходил в моем присутствии. Хотя наша схватка превратила пару этажей в руины, в конечном итоге мне удалось одолеть Пса, и с тех пор он относился ко мне с уважением и мечтал о реванше. Напрасно мечтал, кстати. Наши с ним тренировочные схватки обходились мне дорого, но давали бесценный опыт, поэтому я где-то раз в два месяца наведывался на полигон возле Покойницкой лаборатории. Знакомство было удачным.

— Вася — остановил я своего заместителя — так кого ты предлагаешь брать?

— Думаю, Мурашова.

Забавно, этот парень везде. Хорошо, попробуем.

Таких сил мы не собирали никогда. Я не помню ни одного случая, чтобы на штурм шло больше пятидесяти псионов, а в лагере, раскинувшемся в маленькой долинке, собралось около сотни опытных бойцов. Сильнейших бойцов, элиты.

СБР собрало свои лучшие силы ради одного Гнезда, и все равно не было уверенности, что их достаточно. Псионы второго уровня, а таких было большинство, даже в натренированных на совместную работу связках становились уязвимы на пятом-шестом ярусах. Третий уровень успешно работал где-то до девятого яруса, то есть, связываться с тварями выше четырнадцатого уровня им было смерти подобно. Сейчас ученые не смогли установить, насколько глубоко залегало Гнездо. Восемь ярусов давали точно, предполагали десять, плевали через плечо при слове «двенадцать».

Чижов собрал в штабном фургончике последнее перед началом операции совещание. Понятия субординации и дисциплины в СБР всегда толковались неортодоксально: при том, что приказы исполнялись беспрекословно, внешность командиров, их привычки и манеры могли шокировать любого инспектора. Мы в два ряда разместились вокруг узенького столика.

Сам Павел Сергеевич за все время нашего с ним знакомства ни разу не надел форму. Я видел его в костюмах, джинсах, теплой куртке и валенках, но не в положенной по уставу одежде. Из-за внешности, напоминавшей слегка располневшего Чехова, новички часто ошибочно принимали его за приглашенного преподавателя. Псионом он был слабым, но обладал хорошими организаторскими способностями.

Справа от него сидел Коробок. Вот уж кто нисколько не изменился. В последние годы его авторитет в научном сообществе несколько пошатнулся, из-за слабых перспектив руководимого им направления, но старые связи в чиновничьих кругах держали старого мудрого клоуна на плаву. После реорганизации он остался в СБР, руководить нашим Исследовательским корпусом.

Напротив него сидел Вадим Королев, высокий шатен с пылающей властолюбием аурой. Заместитель Чижова, он мне не нравился, хотя начальство его ценило. Все остальные участники были либо «архангелы», либо их заместители.

Рядом со мной сидел Злобный, самый знаменитый боец нашей страны. А может, и всего мира — я видел в Европе постеры с его изображением. Труды врачей увенчались частичным успехом, раны на его лице больше не кровоточили, и самые крупные шрамы удалось убрать, но с черно-красной расцветкой поделать ничего не удалось. В результате коротко стриженый Злобный напоминал Дарта Маула из «Звездных войн». Внешность и склонность к грубым высказываниям обеспечивали ему постоянное внимание журналистов, которых, кстати, в этот раз не пустили.

Позади Злобного сидел Черныш, Слава Чернышов. Сильный боец, хотя тактика могла бы быть и погибче. Особыми талантами парень не блистал, но некоторая медлительность в принятии решений прекрасно служила противовесом импульсивности командира. В целом, Злобному подобрали правильного помощника.

Следом шел Сэм, командир третьего полка и преемник погибшего Палача. Когда-то я поддержал его кандидатуру, видя в нем наследника своего друга и учителя, и с тех пор только убеждался в правильности выбора. Таймыр входил в зону его ответственности. В замах у него ходил Дед, старейший боевой маг планеты. Меня до сих пор удивляло, как его согласились принять на службу. Впрочем, мы и сейчас брали всех мало-мальски подходящих, а Дед умел быть убедительным.