Владимир Фильчаков - Причина жизни

Вот и все. Что? Ах, третий постулат. Ну, третий постулат вам придется придумывать самим. Tantum possumus, quantum scimus (Мы можем столько, сколько мы знаем). Дерзайте. И до встречи на других планетах.

Тот, Кто Отражается В Зеркале

Fortis imaginatio general casum.

Сильное воображение порождает событие.

Ну еще бы я не поехал! Хоть и чувствовал, что меня могут надуть. Двадцать пять тысяч долларов за неделю неизвестно какой «необременительной» работы! Да и кто бы не поехал? Любой поехал бы. Потому что шанс все-таки есть. Есть шанс, что тебя не облапошат как последнего простака, а честно заплатят. И пусть шанс этот мизерный… Разве не всегда так бывает — чем меньше шансов, тем больше надежд?

Самый настоящий замок. Серый камень, башни с бойницами, ров с водой, подъемный мост. Не хватало зловещей грозы, мрака и грохота грома, чтобы настроить меня на соответствующий лад — сияло солнце, пели птички, и замок выглядел вполне прилично. Такси въехало в ворота, шины прошелестели по гравийной дорожке вокруг бассейна с золотыми рыбками. Широкая лестница с балясинами, белая, чистая. Перед дверьми важный дворецкий в ливрее, сразу поспешивший навстречу. Церемонные приветствия. Чемодан, подхваченный ловкими руками невесть откуда взявшегося слуги. Огромный гулкий вестибюль, снова лестница, переходы, коридоры…

— Ваши комнаты, сэр.

Именно комнаты, да! Гостиная, кабинет, спальня, ванная, туалет. Что-то вроде номера люкс в отеле, из тех, что стоят две-три сотни долларов в сутки. Мебель в стиле ампир или как там его, я в этом не разбираюсь. Огромное зеркало в золоченой раме. Кровать размером со стадион. И я не преминул на нее завалиться прямо как был, в дорожном своем костюме. Банально, да? Ну и что? Кому из нас, выросших в полунищете, никогда не хотелось вот так упасть на такую огромную кровать? И еще. Подумалось — если и будут надувать, то красиво.

Дворецкий посмотрел равнодушно, сказал:

— Ужин в восемь часов.

И ушел.

А я, оказывается, устал. Тяжесть в веках, сонливость. А почему бы не поспать? И поспим! До ужина еще два часа. И я уснул. Проснулся от взгляда. Открыл глаза… На меня смотрело самое очаровательное существо, какое я когда-либо видел. Светловолосая девушка, завернутая в кисею.

— Вы кто? — поинтересовался я. — Привидение?

— Привидение, — с готовностью согласилась девушка. — Но тише, умоляю вас! И оденьтесь, пожалуйста, я отвернусь Сильное воображение порождает событие..

Я посмотрел на себя. Лежу под одеялом. Я пошевелился и обнаружил, что на мне надето что-то вроде пижамы. Странно. Кажется, я вроде бы не раздевался? И пижаму сроду не надевал… Встал, с удивлением посмотрел на свою одежду, аккуратно разложенную на низком столике.

— Да поторопитесь же! — нетерпеливо сказала девушка. — Разве вас не ввели в курс дела?

— Нет, представьте себе. — Я почувствовал раздражение. Посмотрел на часы. Шесть часов. Сколько же я спал? Полминуты, что ли? А девушка достала откуда-то из недр своей кисейной накидки сотовый телефон, набрала номер и сказала:

— Жертва еще не готова. Да. Минут пять-семь. Хорошо.

Я замер с одной надетой штаниной.

— Кто это жертва?

— Кто, кто… Вы, кто же еще. Да, зря вас не ввели в курс дела, я же говорила, что нужно было сообщить сразу…

Так. На надувательство это уже не похоже. Что еще за шутки?

— Какие шутки? — раздраженно сказала девушка в ответ на мои мысли. — Никаких шуток. Сегодня черная месса, и вы будете принесены в жертву, вот и все. Да одевайтесь же вы скорей!

— Послушай, детка, — сказал я, повязывая галстук и с сожалением думая о том, что в кармане брюк нет пистолета, который надо было обязательно взять с собой на всякий случай. — Послушай, детка, хватит шутить. И вообще, шла бы ты отсюда подобру-поздорову, а? Не до знакомства с тобой мне.. Девчонка передернула плечами, недовольно поморщилась.

— А я говорила, что надо предупредить. Все себя так ведут. Только ведь меня никто не слушает.

А уйти — я уйду. Только ведь без меня вы дороги не найдете, и граф гневаться будет, если месса хоть на минуту задержится. Впрочем… — она задумалась на минуту. — Такого случая еще не было. Месса, это вам не собрание какое-нибудь, на нее не опаздывают. Ну, вы готовы?

Собственно говоря, испугаться по-настоящему я еще не успел, хотя в голове и крутились мысли про сатанистов, заманивающих с помощью различных приманок свои жертвы. В моем случае приманкой оказались двадцать пять тысяч долларов, обещанных мне за неделю «необременительной» работы. Ну да, что может быть не обременительней быстрой смерти под ножом маньяка-сатаниста?

Девушка нетерпеливо топнула:

— Так вы идете, или вас придется тащить?

Я промолчал, а девчонка снова топнула и принялась набирать номер. Я рванулся к ней и выбил телефон из рук. И тут двери в спальню открылись, и на пороге возникли два здоровенных парня в черных трико. На головах у них были черные платки, такие же платки скрывали нижние части лиц. Парни молча подошли ко мне, железными пальцами взяли меня под локти и потащили к выходу. Я даже не сопротивлялся — по той силе, с которой они сжимали мои локти, я понял, что мне с ними не справиться. Вот когда стоило пожалеть, что в свое время не удосужился изучить какое-нибудь из восточных боевых искусств. На меня навалилась слабость, и я позволил увести себя. Меня провели по коридору, спустили по узкой лестнице в подвал, втолкнули в огромное ярко освещенное множеством факелов помещение и повалили на огромный дубовый стол. Как я успел заметить, никаких пентаграмм и перевернутых крестов, только в беспорядке повсюду расставленные факелы. И когда меня начали привязывать к столу, я по-настоящему испугался. По всему выходило, что это никакая не шутка. А когда я увидел мужчину в красном трико и маске, мой страх перерос в панический. Мужчина начал что-то монотонно говорить на непонятном языке, и тогда я закричал. Мне заткнули рот какой-то тряпкой, я бился в путах и вдруг увидел занесенный надо мной огромный нож… Внезапная слабость… Нож вонзается мне в грудь… Дикая боль… Свет меркнет…

Липкий пот покрывал мое лицо. Я вообще был весь мокрый. Дышать было нечем. Грудь сильно болела. Я разлепил глаза и ничего не увидел.

— Хм, — мысленно сказал я себе. — А жизнь после смерти вовсе не миф?

Что-то лежало у меня на лице, стесняя дыхание. Я поднял неимоверно тяжелую руку и откинул это что-то. Одеяло! Сразу стало видно спальню. Я лежал под одеялом абсолютно голый. Протянул руку к столику, нашел часы. Семь часов. Я зачем-то пощупал пульс на запястье. Пульса не было! «Батюшки, — подумал я. — Этого только не хватало!» Пульса не было и на шее! Ну вот, допрыгался. А сердце-то хоть стучит? Сердце стучало. Слава богу! Теперь и пульс нашелся, и на руке, и на шее. Живой, кажется. Это уже что-то.