Роберт Хайнлайн - Достаточно времени для любви, или жизни Лазаруса Лонга

— Не беспокойся обо мне, Айра. Если они бессовестно выгонят меня вон, Минерва отыщет мне кровать. Постель Лазаруса, похоже, единственная, куда мне не попасть… может быть, пора уже на реювенализацию.

Исполняющий обязанности не торопился с ответом.

— Гамадриада… ты всерьез решила завести от него детей, а?

— Это мое личное дело, сэр.

— Извини. Хмм… не нарушая законных прав твоей личности, скажу — по-моему, ты неплохо придумала. Если хочешь, я со своей стороны постараюсь посодействовать.

Гамадриада поглядела на Иштар и развела руками — что делать? — а потом ответила:

— Сэр, он отказался достаточно твердо.

— Позволь мне, дочь моя, сделать кое-какие пояснения с точки зрения мужчины. От такого предложения мужчина чаще отказывается, даже если и хотел бы принять — мы стремимся убедиться в искренности женщины. Он может и согласиться, но позднее, только не нужно его подгонять. Это может лишь испортить дело. Но если ты действительно хочешь — не торопись. Ты очаровательная женщина, я верю в тебя.

— Да, сэр. И если у меня будет от него ребенок, все мы станем богаче, так ведь?

— Конечно. Но у меня другие мотивы. Если он умрет или оставит нас, останется банк тканей и банк спермы — ему до них не добраться. Но я не хочу, чтобы он убил себя, Гамадриада, или вновь отправился скитаться. И не потому, что мне его жалко. Старейший — уникальная личность, я затратил слишком много трудов, чтобы сохранить его. Твое общество приятно ему, предложение взбодрило… хоть тебе и кажется, что он болезненно на него отреагировал. Благодаря тебе он все еще жив, и если тебе наконец удастся родить от него ребенка, возможно, нам удастся надолго сохранить ему жизнь. На неопределенно долгое время.

Изогнувшись от удовольствия, Гамадриада улыбнулась Иштар.

— Отец, ты вселяешь в меня гордость.

— Дорогая, такой дочерью, как ты, всегда можно было только гордиться. Впрочем, я не приписываю себе всей чести, твоя мать женщина исключительная.

Не поднимаясь, Гамадриада обхватила друзей за плечи и крепко обняла их.

— О, я чувствую себя отлично!

— Тогда слезай со стола, тощая кобылка, моя очередь.

— Тебе массаж не нужен, — строго сказала Иштар, — у тебя не было сегодня эмоциональных стрессов. Самая тяжелая твоя работа — пару раз мячом со мной перекинулся.

— Но я такой нежный и чувствительный.

— Конечно, дорогой Галахад, а теперь ты самым благородным образом поможешь ей спуститься и мы искупаем ее — еще благороднее.

Галахад подчинился.

— Это вам следовало бы купать меня, — жалобно сказал он. — Я — слепой музыкант. — Он закрыл глаза и запел:

Стоит «фараон»За углом, за углом.И он частенько недружелюбенС парнем,У которого нет ни шиша, ни шиша,И вообще только одни неудачи.

Это про меня, неудачника: в доме две женщины, а мне приходится работать. Какой цикл, Иш?

— Конечно, расслабляющий. Гамадриада, поскольку ты говорила с Айрой при нас, я полагаю, что имею право высказаться. Я согласна с Айрой. Твое присутствие сексуально стимулирует Лазаруса, понимает он это или нет, ну, а если так, депрессия не опасна.

— А он действительно уже настолько поправился, Иштар? — спросила Гамадриада, поднимая руки, чтобы им было удобнее ее мыть. — Выглядит он получше. Однако манеры его почти не переменились.

— Ну что ты. Месяц назад начал мастурбировать. Шампунь, дорогая?

— Неужели? Чудесно! Ах, этот?.. Конечно, спасибо.

Как это здорово,Если у тебя, у тебяЕсть сестра или старый дядька.

— Закрой глаза, Гамаребрышко, чтобы шампунь в глаза не попал. У Иштар клиент всегда под присмотром. А мне ведь не сказала об этом. Сам заметил по графикам. Иш, а почему я всегда завожусь, когда тру Гаме спинку?

— Ты у нас такой возбудимый, золотко. А тебе незачем было знать. Но если за дело взялась Минерва, клиент всегда будет под присмотром… так и должно быть; теперь, я вижу, нам в клинике понадобится компьютерная служба получше. Несмотря на то что, согласно присяге, мы должны предоставлять ему возможность уединяться. Хоть ты, Гама, человек в нашем деле посторонний, надеюсь, ты понимаешь меня.

— О, конечно! Потише, Галахад. Меня и раскаленными клещами не заставишь сказать то, о чем я говорю с вами двоими. Даже Айре. Иштар, а как ты считаешь, из меня может получиться реювенализатор?

— Если ты чувствуешь призвание и умеешь работать… А теперь сполосни, Галахад. Ты умеешь сочувствовать, не сомневаюсь. А какой у тебя индекс?

Детка, это друзья.Не пренебрегай ими.День рождения и йом киппур.

— А… «минус-гений», — призналась Гамадриада.

— Гения мало, — вставил Галахад, — нужна еще потребность в работе, она и подгоняет работника, Гамми, детка.

И Рождество,И Ханука,Карты и даже конфеты.

— Ты фальшивишь, дорогой. Гама, ты «плюс-гений» — это чуть выше, чем у Галахада. Я проверила на всякий случай, вот и пригодилось. Очень рада.

— Это я… фальшивлю? Нет, ты заходишь чересчур далеко.

— У тебя есть и другие достоинства, мой верный рыцарь, не обязательно быть трубадуром. Гама, дорогая, если ты искренна и действительно хочешь этого, то к началу переселения сможешь стать помощником техника. Если ты, конечно, захочешь ехать. Если нет — в клинике всегда требуется персонал. Истинное призвание — это редкость. Но мне ужасно хочется, чтобы ты поехала с нами. Мы оба тебе поможем.

— Конечно же, Гамми! Я фальшивлю, надо же! А в колонии будет разрешена полигамия?

— Спроси Айру. Разве это важно? Возьми халат и накинь на Гаму, а потом быстренько потри меня — есть хочется.

— Хочешь рискнуть? После того, как ты отозвалась о моем пении? Я же вижу каждое пятнышко. Уж я тебя пощекочу.

— Зачеркнем крестом! Извини! Обожаю твое пение, дорогой.

— Это означает «похерить», Иш. Значит, мир. Гамми, бери халаты на всех, будь хорошей девочкой. Кстати, Длинные Ножки, пока я пел — совершенно не фальшивя, — то вдруг сообразил, в чем дело. Минерва ошиблась: «Веселый дом» — это бордель, а значит, сестричка неудачника служила там гетерой… вот и последний кусочек встал на свое место.

— Конечно! Не удивительно, что она субсидирует братца — артистам всегда платили больше.

Гамадриада принесла халаты и положила их на массажный стол.

— Я не знала, что ты не понял этого, Галахад. Я с первого раза обо всем догадалась.

— Жаль, что сразу не сказала.

— А это важно?

— Просто еще один ключ. Дело в том, Гама, что, когда пытаешься разобраться в культуре, то мифы, народные песни, словечки и афоризмы куда важнее формальной истории. Ты не можешь понять личность, если не имеешь представления о ее культуре. Точнее, «его», коли уж мы говорим на английском. Уже одно это слово кое-что говорит о культуре, в которой вырос наш клиент, раз местоимение используется в мужском роде вне зависимости от пола. А это значит, что мужики доминировали или что женщины лишь недавно подняли свой статус — но язык как всегда с запозданием отражает культурные перемены. А причина их — в том варварском обществе, которое породило Лазаруса, о чем свидетельствуют и прочие факты.