Михаил Ахманов - Недостающее звено

У входа в тоннель Ивар остановился, снял с платформы трафора канистру и выпил воды. Подумал, стянул шлем, плеснул холодную струйку на голову и шею. Отдыхать было нельзя; где-то в переходах и залах подземного лабиринта блуждали, разыскивая его, боевые роботы. Возможно, тварь, поймавшая Контактера, подала сигнал, и в пещеру уже торопится стая сокрушителей… Он вздохнул и повернулся к Мозгу:

– Нас преследуют?

– Никого на грани восприятия, эмиссар.

«Кажется, оторвались», – пришла мысль Советника.

Ивар кивнул.

– Хорошо. Двигаемся дальше. Поищем магистраль, ведущую к старому городу. Надеюсь, там можно будет укрыться и передохнуть.

Они вступили в тоннель. Очевидно, это было такое же старинное сооружение, как дамба и проложенная по ней дорога; поверхность стен и потолка хранила следы землеройных машин, в полу зияли трещины и выбоины, кое-где встречались груды осыпавшихся мелких камней, перемешанных с обломками древних агрегатов. Здесь царили тьма и мертвая тишина. Трафор, снабженный гравиприводом, бесшумно плыл в воздухе, мягкие подошвы скафа не шаркали и не скрипели, и Тревельян не слышал даже собственных шагов. Точно призрак, он двигался вслед за световым пятном прожектора, огибая каменные завалы и кучи мусора. В кучах, видимо, копались, разыскивая и выбирая ценное сырье – Ивар видел лишь бесформенные куски пластика и керамики, но ни одной металлической детали. Останков прежних обитателей планеты тоже не попадалось, ни костей, ни черепов, ни каких-либо предметов, напоминавших украшения или одежду.

Шли быстро, в полном молчании. Командор, казалось, о чем-то размышлял, но лишь невнятный отзвук его мыслей доносился до Тревельяна. Думал ли он о нынешнем их положении или погрузился в прошлое? Какие картины всплывали в памяти предка? Ему было о чем вспомнить; в 2310 году, юным энсином, он высадился на Тхар, а после семьдесят с лишним лет бороздил пространство, водил корабли и десанты, сражался с дроми, бился с хапторами, горел и замерзал, а в промежутках между битвами залечивал раны. Еще не забывал о женщинах и произвел потомство, достойное героя… Да, воспоминаний у него хватало!

Впереди появилось неяркое зарево. Через сотню шагов проход оборвался на полукруглой площадке, сделанной будто бы из голубоватого, слабо светившегося фарфора, покрытого толстым слоем пыли. Подошвы Тревельяна потревожили ее, материал засветился сильнее, а за Иваром протянулась цепочка отливавших бирюзой следов. Площадка висела над пропастью, черным пространством, падавшим вниз на неведомую глубину; в стенах этого огромного колодца зияли темные круглые пасти тоннелей.

Едва Тревельян ступил на голубую поверхность, как в воздухе зажегся яркий луч и откуда-то из-под площадки всплыла конструкция, похожая на широкое тупоносое суденышко с матовым колпаком. Капсула – несомненно, транспортное средство – замерла там, где начинался луч, уходивший в один из тоннелей; средняя часть колпака сдвинулась, и Тревельян разглядел восемь кресел с вогнутыми сиденьями. Он уставился на них во все глаза – то были первые предметы, принадлежавшие вымершей расе и говорившие о внешнем виде исчезнувших существ.

– Они могли сидеть, – пробормотал Ивар. – Судя по размерам капсулы и кресел, рост поменьше, чем у нас, и сложение, вероятно, более субтильное… Гуманоиды?

«Задницы не похожи, – отозвался командор. – Гляди, сиденья как блюдца! Нижняя часть, должно быть, требовала особой упаковки. Может, хвост у них имелся?»

Усмехнувшись, Тревельян хмыкнул и приказал трафору:

– Залезай! Груз поставишь между кресел, сам ложись поверх и форму прими подходящую. Не выключай гравитатор – возможно, для этой машины ты тяжеловат.

– Слушаюсь, эмиссар! – Мозг, вместе с багажом, ринулся в капсулу.

«Транспортный узел тут или пересадочная станция, – заметил Советник. – Эта голубая платформа – перрон, а от него шли силовые лучи ко всем тоннелям. Сейчас, надо думать, лишь одна магистраль сохранилась, та, что к древнему городу. И сколько мы там будем куковать?»

– До рассвета, – сказал Ивар. – Надеюсь, к тому времени владыка Фардант разберется с владыкой Гнилым Побегом и пришлет за нами еще одну летающую корзинку. – Он втиснулся в кресло – оно было хоть странной формы, но удобным – и хлопнул по колену: – Поехали!

Словно повинуясь этой команде, колпак закрылся, и капсула, набирая скорость, нырнула в тоннель. Изнутри ее верхняя часть оказалась прозрачной, но любоваться было нечем – быстрое движение смазало желто-серый камень стен в однотонную полосу, вид которой действовал усыпляюще. Тревельян опустил веки и расслабился. Погружаясь в сон, он чувствовал, как едва заметный ментальный импульс касается сознания, осторожно скользит, не пытаясь проникнуть в глубинные слои, но будто спрашивая: что ты покажешь на этот раз?.. в какие миры уведешь?.. в какие пропасти и бездны?..

Он сонно улыбнулся и подумал: «Земли, приятель, ты не увидишь. Ни Земли, ни Гондваны, Роона, Ваала и других наших планет. Вот крейсер могу показать! Тяжелый крейсер с дюжиной аннигиляторов! Или что-нибудь жуткое – хищные деревья Селлы, кратеры на Горькой Ягоде, тундру Ледяного Ада… Такое, от чего волосы дыбом и мороз по коже – если, конечно, то и другое у тебя имеется».

Улыбка таяла на губах Ивара, мысли текли неторопливо, как волны в ласковых морях Гондваны. Ни угрожать, ни пугать ему не хотелось, для передачи же полезной информации было рановато, так как подобный акт требует доверия. Он вспомнил Осиер – не странствия по городам и дорогам, по рекам, джунглям и горам, а тот последний день, когда он встретился с Аххи-Секом, Великим Наставником и эмиссаром парапримов. Вспомнил зеленый остров среди синих вод, пальмы, что окружали полянку с хижиной, яркое солнце и звучный рокочущий голос собеседника. Недолго длилась их беседа, и, похоже, во мнениях они не сошлись… Но толковали как специалисты, как два разумных существа, обеспокоенных одной проблемой и ищущих пути к ее решению.

Пусть смотрит, подумал Ивар, уплывая в сон. Пусть! Ничего не поймет и будет озадачен… вроде влез в чужую голову и подсмотрел, а что к чему – неясно… Нет причин торопиться и откровенничать. Как сказал премудрый Аххи-Сек, быстро и много – не значит хорошо.

Сон, завладевший Тревельяном, унес его на Осиер. Дальние дороги, тайны, битвы, приключения и очаровательные женщины… Хоть кончилось все это неудачей, миссия была приятная. Во всяком случае, куда приятней, чем драма на Сайкате.

Последний эстап, план Гайтлера не сработал. Это стало ясно уже тогда, когда Тревельян крутился на орбите, изучая планетарную поверхность. На восточном материке жизнь так и кипела; там стояли города, тянулись меж ними дороги, плыли по рекам галеры, парусники и грузовые плоты, вздымали пыль торговые караваны, зеленели поля и фруктовые рощи, а кое-где даже шла война, что было, в общем-то, не характерно для центральной Империи и окружавших ее государств. А вот на западе, за океаном – тишина! Ни струйки дыма над поселением, ни корабля в гавани, ни лодки на реке, ни охотников в степях западных континентов, переполненных всякой живностью… Это означало, что все усилия Фонда Развития Инопланетных Культур опять ушли водой в песок. Хотя последняя попытка, оформленная в виде учения о шарообразности мира, считалась теоретиками ФРИК самой масштабной и самой надежной за двести восемнадцать лет присутствия на планете.