Фредерик Пол - Восход Черной Звезды. Эра осторожности

Обойдя банкетный зал по периметру, он обнаружил, что ему грозит серьезное поражение. Во главе зала стоял стол для гостей: узнать его было нетрудно, поскольку установили его на возвышении, высотой в метр, на фоне громадной голограммы, изображавшей объемную фигуру Живого Бога. Вокруг концентрическими кругами располагались столики для участников банкета, и столиков было достаточно. Но на каждом красовалась табличка «Заказано». Имелись именные карточки (как снисходительно объяснил Юпитеру умник-официант, которого Юп поймал за пуговицу), обозначавшие места, заранее приготовленные для высокопоставленных урней и людей. Для таких, как Юпитер, то есть людей, занимавших среднее по важности положение, места не были предусмотрены. Им предоставили шанс попытать счастье и добыть себе местечко за свободными столиками. Вскипев, Юпитер ворвался обратно в отхожее место и схватил конгрессонессу за руку как раз в тот момент, когда подошла ее очередь.

— Мэри-Мэй! — вскричал он. — Кошмар! Не сидеть же мне под самой стенкой, в дальнем углу! Ты можешь посадить меня за свой столик?

— Что ты, Юп! Свободных мест нет!

Он смерил ее угрожающим взглядом.

— Ты забыла, чья ты конгрессонесса?

— Нет, Юп, не забыла, — постаралась успокоить его Мэри-Мэй, дружелюбно улыбаясь. — Меня выбрал ты, я знаю. Но распределением мест занималась не я… и, понимаешь, Юп, милый, из-за меня вся очередь стоит, и вот-вот начнется банкет…

Он угрюмо посмотрел на нее и отпустил. Оставалась надежда на приглашение урня Джача. Он уже повернулся, чтобы уйти… но вспомнил юную сестрицу, которая во время парада дежурила на трибуне. Он подождал, пока она не вышла из кабинки, взял за руку и отвел в сторонку.

— Можешь сесть за мой столик, — гостеприимно предложил он.

Обнаружив Джача, который уже сидел за столиком под дальней стеной, он сообщил урню:

— Это моя знакомая. Я пригласил ее за наш столик.

Если урень и был против, возражения он оставил при себе.

Впрочем, сам банкет оказался событием волнующим и необыкновенным, и те, кто был обречен сидеть у дальней стены, не чувствовали себя обделенными. Умники-официанты разносили чашечки с вымоченными в вине нарезанными фруктами. Глупики то и дело пытались стащить какую-нибудь чашку, что вызывало у гостей приступы хохота. Постепенно настроение у Юпитера улучшилось. Черт подери, ведь это же величайшее событие его жизни!

Компания за столом подобралась приятная. Урень Джач, оказывается, занимал в иерархии урней весьма солидное положение. Юпитер понять не мог, отчего же он не добыл себе места за столиком для именитых гостей, но в делах урней по-прежнему многое для янки оставалось загадкой, даже сейчас, два поколения спустя.

Более того, сестрица, которую он пригласил за стол и звали которую Эмилия, поведала целый мешок интереснейших подробностей о Настоящих Американцах. По ее словам, президент крайне застенчив. Он почти ни разу не обратился к членам своего кабинета, только отвечал на их вопросы.

Самое поразительное, по словам Эмилии, это то, что Настоящие Американцы оказались чудовищно невежественны.

— Представляете? — Эмилия с торжественным видом посмотрела на Юпитера и Джача. — Они впервые услышали о Живых Богах! — При этих словах все сидевшие за столиком, и люди, и урни, невольно обернулись и взглянули на голографическое изображение фигуры Живого Бога позади главного стола.

— Тогда как же, по их мнению, мы, урни, стали умными? — удивленно поинтересовался Джач.

— Они вообще не видят разницы между глупыми и умными урнями, — захихикала сестра. — Помните ту сестрицу, старшую, которую Делилой зовут? Она стояла рядом с президентом, принимая гостей? Парочка глупиков проскользнула в зал, наверное, хотели что-нибудь из еды стащить, так вот эта Делила пожала им руки! То есть, хлопнула по костяшкам!

Подобных забавных эпизодов сестрица Эмилия, оказывается, знала еще немало, и за приятной беседой Юпитер проглотил пальмовый суп и фрикасе из чернильника, а официанты-урни то и дело подливали яву в чашечки, собирали грязную посуду и напоминали всем не забывать пригласительные билеты. Эмилия оказалась разговорчивой девушкой. Она многое услышала и запомнила. Например, беседу Настоящей Американки Делилы с Эй-Белинкой, умником, отвечавшим за работу перебрасывателя материи. Забавно, но Делила с явной неохотой отнеслась к идее отправки на Землю военных кораблей. Она не хотела об этом говорить, что для земной сестрицы было явно неудобно, потому что умник сидел у нее на коленях. Настоящая Американская сестра чувствовала себя не в своей тарелке, хихикнув, сообщила Эмилия. А другая сестрица, Миранда, постоянно перешептывалась с сенаторшами и конгрессонессами, пытаясь выяснить, как работает правительство янки в Мире. От каждого гнезда — по сенаторше и конгрессонессе, понятно, но чем они занимаются в правительстве? Принимают законы? А как их выбирают? Сенатора назначает сама Мать-сестра, а конгрессонессу — мужчина гнезда? И все? А выборы? Разве выборы не проводятся?

— А зачем нам эти «законы»? — удивился Юп.

— Не знаю, Юпитер, она не сказала. И не объяснила насчет «выборов». Честное слово, Настоящие Американцы такие забавные! Особенно президент! Вот я вам расскажу…

Но закончить очередной рассказ о странностях президента Эмилия не успела, потому что губернаторша, поднявшись, звонко постучала по чашечке с явой своей тяжелой стеклянной вилко-ложкой, привлекая внимание собравшихся.

— Президент Соединенных Штатов! Дамы и господа! Почтенные урни! — объявила она.

В зале наступила тишина, хотя и не мертвая — если в зал проникли глупики, пищат и возятся под столами, нечего рассчитывать на полную тишину. Наверное, от этого и вид у президента был какой-то смущенный — глупики пронзительно вскрикивали то от радости, то обиженно, видно, кому-то из них наступили на лапу. Может быть, дело было в чем-то другом; Юп обратил внимание, что президент Кастор Мелкинс с тревогой поглядывает на государственного секретаря, Делилу Цзунг.

Речь президента отличалась определенным своеобразием.

— От имени народа Соединенных Штатов Америки, — начал он и вынужден был остановиться, потому что губернаторша принялась поправлять микрофон, прикрепленный к лацкану.

— Благодарю, — сказал президент, облизнул губы и, бросив взгляд в сторону Делилы Цзунг, продолжил: — От имени народа Соединенных Штатов Америки мы благодарим вас за предоставленную мне возможность выступить перед вами и за то, что мы вообще оказались здесь. Важность этого события трудно переоценить. Оно войдет в историю, и грядущие поколения, благоговейно листая страницы летописей, будут вспоминать о нем, как о поворотном моменте, определившем судьбу наших народов на тысячелетия вперед.