(Алексрома) Ромаданов - Оживи покойника

- Молодец, - похвалил Кузьма Кузьмич. - Не зря мы в гражданскую свою кровь проливали!

- Приступим, Кузьма Кузьмич?

- Приступайте, Эдуард Аркадьевич.

- Майя Геннадиевна, мы вас ждем, - сказал академик по телефону.

Не прошло и десяти секунд, как в палату въехал на колесиках столик с инструментами и медикаментами, а за ним - каталка с Ваней, который уже проснулся, но отчаянно надеялся, что все еще спит.

- Осторожно, капельницу не заденьте... Левее ставьте, заботливо распоряжался Эдуард Аркадьевич.

- Не волнуйся, малыш, все будет хорошо... Я поправлюсь, вот увидишь, - "успокоил" Ваню Кузьма Кузьмин.

Возле самого лица Федора повисли прозрачные эластичные трубки, соединившие Ваню с "большим человеком". Ваня вскрикнул, и одна из трубок наполнилась темно-красной жидкостью.

- Потерпите, Кузьма Кузьмич, сейчас будет немножко больно, - ласково предупредила Майя Геннадиевна, вводя иглу в вену сановного реципиента.

Кровать задрожала, но старый большевик подавил в себе крик, спокойно выдержав "пытку". "Надо срочно что-то делать!" занервничал Федор. Не придумав ничего лучшего, он стащил со столика с инструментами хромированные ножницы и чикнул ими по трубкам. Крупные красные капли разбились о вощеный пол...

- Что такое? - удивился академик, замерявшим пульс "большому человеку" с другой стороны кровати. - Майя Геннадиевна, почему не поступает кровь?

- Она пролилась, - послышался плаксивый ответ.

- Что?!!

В следующий момент началось нечто такое, на что вряд ли мог рассчитывать сам Федор. В просвете между кроватью и полом быстро замелькали ноги, и палата потонула в криках: "Порвалась! Как порвалась?! И эта тоже?! Иглу вынь! Убить тебя мало! Кровь подотри! Жгут давай! Жгут давай!! Жгут давай!!! Забыли! Забыли!! Забыли!!!" Раздался дробный топот, и все ноги унеслись. "В тюрьму вас всех, в тюрьму!" - глухо донесся из коридора голос поддавшегося общей панике академика. Воспользовавшись моментом, Федор выскочил из-под кровати.

- Вы по какому... вопросу? - пролепетал ничего не понимающий Кузьма Кузьмич.

- По вопросу жизни и смерти, - ответил Федор, перезая окровавленными ножницами идущую от капельницы трубку. - Привет от грядущих поколений!

Прихватив со столика что потяжелее - толстую бутыль, начиненную ватными тампонами, - Федор уперся в ручку каталки с ошалелым Ваней и, быстро разогнав ее, выбежал в коридор. "Кузьма Кузьмин просит вас помочь ему позвонить по кремлевской вертушке", - крикнул он явно забеспокоившемуся "шкафу". "Шкаф" молча повернулся, чтобы пройти в палату... Федор высоко подпрыгнул и долбанул его бутылью по голове - толстое стекло загудело, но не разбилось, а "шкаф" закачался, но не упал. Федор размахнулся пошире и хрястнул по лбу безмолвно развернувшегося охранника - стекло глухо звякнуло, и на серый костюм осевшего по дверному косяку "шкафа" крупным снегом посыпались белые тампоны. "В чем дело?" - послышался сзади взволнованный голос Эдуарда Аркадиевича. Федор быстро обернулся и увидел посреди коридора группу из нескольких человек перепуганного персонала во главе с самим академиком. Вместо ответа Федор снова разогнал каталку и направил ее прямо на скопление белых халатов... Меньше всех повезло академику: он почему-то был уверен в том, что с ним ничего не случится, и вовремя не отскочил к стене, а в результате был отброшен на ту же стену, но со сломанным ребром. Вырвав на бегу жгут из рук одуревшей от горя Майи Геннадиевны, Федор устремился к лифту, и пока он дожидался шедшую с первого этажа кабину, все, кто был в коридоре, замерев в безмолвии, смотрели на него с испугом и любопытством, как на пришельца из другой галактики. В лифте с Федором случилась истерика от нервного перенапряжения и, перетягивая Ванину руку резиновым жгутом, он хохотал до слез, вспоминая эту немую сцену.

Федор вышел из лифта, оставив дверь открытой, чтобы кабину нельзя было вызвать наверх, выбежал в полумрак вечерних сумерек, обогнул цветник и по широкой асфальтовой дороге, проходящей через всю огромную территорию пригородного больничного комплекса, помчал каталку в сторону ворот. "Главное, чтобы нас заметило как можно больше людей: "слуги народа" как огня боятся слухов - об огласке говорить не приходится, - лучше бы даже устроить небольшой скандал", размышлял Федор.

- Дядя, ты кто? - неожиданно спросил несколько пришедший в себя на свежем воздухе Ваня.

- Посланец, - ответил, задыхаясь, Федор, - из будущего.

- Уя-а, - восхитился Ваня. - Из коммунизма?

- Что-то вроде того...

Федор скосил взгляд в сторону остававшегося слева главного корпуса: рядом с ним никого не было видно, должно быть, больные ужинали. "Стой, стрелять буду!" - послышался сзади крик. Федор на секунду обернулся и увидел метрах в пятидесяти борзо догонявшего его с пистолетом в руке поджарого охранника, того самого, которого он отправил в кусты за клизмой. "Врешь, не будешь ты стрелять, - мысленно ответил ему Федор, - здесь тебе не полигон, а правительственная больница". Однако разрыв между ними быстро сокращался. Когда сзади уже было слышно азартное дыхание налегке бежавшего охранника, Федор отпустил каталку с привязанным к ней Ваней и, резко затормозив, приготовил для набегавшего охранника подкат. "Ха!" - весело выдохнул охранник, перепрыгивая через согнувшегося перед ним Федора. Моментально среагировав, Федор успел поймать его за ногу - охранник дернулся в руке Федора, увлекая его за собой, и хряпнул носом об асфальт. Федор вскочил и, наступив ногой на запястье охотника, вырвал из его руки пистолет.

- Не штреляй, - попросил разбитыми губами перевернувшийся на спину охранник.

- Отдыхай! - Федор подпрыгнул и опустился пяткой на его солнечное сплетение.

Нейтрализовав преследователя, Федор подбежал к перевернувшейся на обочине каталке.

- Ты как, нормально? - потрепал он по вихрам боком висевшего на ремнях Ваню.

- Ээ!

- Что такое "ээ"? - улыбнулся Федор, ставя каталку на колеса.

- Здорово ты его! - восхищенно сказал Ваня.

"Ну-ну, - подумал Федор. - Знал бы ты, что сейчас решается судьба твоего царствования..."

- Потерпи еще немного, скоро тебя отвяжу, - сказал он вслух, впрягаясь в каталку.

До ворот уже оставалось недалеко. Возле самого забора Федор увидел пруд, по бережку которого прогуливалась парочка в больничных халатах. "Привет влюбленным!" - крикнул Федор. Парочка тут же растворилась в темноте: скандала не получилось... Зато в световом пятне от фонаря промелькнул престарелый привратник в фуражке.

- Эй, дед, иди сюда! - закричал Федор, останавливаясь.

- Чем могу?.. - вышел дед на освещенную дорогу.

- Отпирай ворота, не то пиджак для посмертного ордена продырявлю, я псих! - взмахнул Федор пистолетом.