Аксюта - Ксенолог с пересадочной станции

Моё сердце пропустило один удар, Кеми заметно побледнела, а у Мика не дрогнул ни один мускул на лице и голос оставался совершенно спокойным.

— Так, и что нам теперь делать?

— Мы тут немного посчитали, ситуация получается не слишком критичная, разве что слегка неприятная. Вам с девушкой лететь осталось меньше двух часов, за это время содержание кислорода не должно упасть ниже уровня минимального жизнеобеспеченья и если вы не будете заниматься активными формами отдыха, на Землю прибудете в более-менее приличном состоянии. Пошумит немного в ушах, да голова ещё минут пять кружиться будет, зато сможете с перевозчика — «Ин Ти Компани» слупить приличную компенсацию за причинённые неудобства.

— А вернуть нас или выслать команду спасателей?

— Эй, парень, я же сказал, ситуация некритичная. К тому же пока кто-то до вас доберётся, пройдут те же два часа. А вернуть вас назад мы не можем, катер-то автоматический, удалённому управлению не поддаётся.

— Понятно, — Мика отключился, жестом фокусника вытянул у меня из кармашка пилочку для ногтей (всегда её ношу с собой: отличная вещь, полифункциональная), поддел ею какой-то щиток и воткнул внутрь прибора, пошурудил там ею и так же ловко сунул обратно ко мне в карман. Потом развернулся всем телом к притихшим нам.

— Я что-то не поняла, какие два часа? Мы же летим от силы полчаса, — не смогла я промолчать.

— И это и ещё кое-что, по сумме чего я делаю вывод, что мы опять попали в нехорошую историю, — немного непонятно ответил Мика.

— А подробней? — потребовала Кеми.

— Во-первых, говорили мы не с диспетчером, а непонятно с кем. То есть может он и диспетчер, но не из нашей станционной службы слежения и контроля.

— Из чего ты делаешь такие выводы? — не поверила я. Как такое вообще может быть?

— Переадресация звонка, неработающий монитор, то, что он сразу так уверенно сказал, что мы летим уже около двух часов. Ну, положим, в какой именно момент мы покинули станцию, никто не отслеживал, но по радару в диспетчерской наше местонахождение определяется элементарно. Далее, этот субъект врал нам про систему регенерации воздуха. Нет там никакого специального режима ограниченного функционирования, система очень гибкая и увеличивает интенсивность работы в зависимости от нагрузки. Её просто не нужно ни во что такое переводить ради экономии ресурса, она и сама отлично с этим справляется. Зато можно выставить жёсткие настройки, чтобы в определённый момент времени она выделяла строго определённое количество кислорода. Я немного знаю эту модель, правда не автоматический, а пилотируемый её вариант, но разница у них есть только в системе управления, все остальные узлы, насколько я знаю, затронуты не были.

— То есть, нас кто-то целенаправленно пытается придушить, — сделала вывод Кеми. Она была по-прежнему бледна, но странно спокойна.

— Не вас, а нас с Тайришей, — поправил её Мика. Он говорил быстро, явно пытаясь догнать убегающую вперёд мысль. — О вашем с Хаани-нани присутствии на борту они, кем бы они ни были, похоже не подозревают. Этим же объясняется и путаница со временем. Если бы мы летели вдвоём с Тай, недостаток кислорода ощутили бы только через два часа.

— Так в чём проблема? Мы ещё не так далеко от станции, нас вполне можно вернуть, — Кеми не оставляла надежды, что есть какое-то очень простое решение.

— А как туда дозвониться? — попыталась я разъяснить ситуацию. Кажется, я начала въезжать в Микино видение ситуации. — Если вместо станции мы попадаем неизвестно куда, а в родном управлении даже не подозревают, что у нас возникли какие-то проблемы. Можем даже ради порядка поэкспериментировать и попробовать позвонить ещё раз.

— Не можем, — поправил меня Мика. — Я слегка грубовато оборвал контакт с внешним миром, — он кивнул на по-прежнему открытый щиток, из которого торчали потроха корабельного коммуникатора. — Вернуть всё как было, можно минут за пять, но я не стал бы с этим торопиться, пока мы не решим, что с этим всем делать.

— Кто-нибудь вообще понимает, что происходит и что вообще всё это значит? — Кеми вскочила, сделала пару быстрых нервных шагов и опять плюхнулась в кресло. Я покачала, головой, Мика буркнул: «Нет», потом глянул на экран минианализатора и вновь попытался рассуждать:

— Это всё довольно бессмысленно. Если бы мы с Тай были только вдвоём, дело бы действительно ограничилось лёгким недомоганием, как и говорил тот парень. Но нас четверо.

— А может это всё-таки покушение, а про то, что здесь Кеми и Хаани-нани они просто сделали вид что не знают?

— Ерунда. Если бы мы действительно были ничего не подозревающими туристами, мы бы первым делом сообщили, что нас тут в два раза больше и всё далеко не так радужно.

— Ладно. О причинах мы можем только догадываться, — перебила его Кеми. — Давайте лучше подумаем, как пережить этот полёт без потерь.

— Простите, — вмешался до сих пор молчавший Хаани-нани. — Я правильно понимаю, что дело в ухудшении качества дыхательной смеси?

— Именно, — решительно кивнул Мика. — Если верить моему прибору, ничего кроме постепенного снижения количества кислорода не происходит. Никаких посторонних добавок тоже пока не появилось.

— Я могу на некоторое время уйти из числа активно живущих, — продолжил арктоимянин.

— Заснуть? — переспросила я, лихорадочно перерывая память в поисках особенностей биологии этой расы. Это что-то безобидное, с чем можно согласиться, или, наоборот, что-то серьёзное, с чем соглашаться нельзя ни в коем случае?

— Да, но глубже.

— А это идея, — согласился Мика. — Мы ведь тоже так можем.

— Говори только за себя, — поправила его Кеми. — Я сейчас заснуть ни просто так, ни по особенному не смогу. Разве что у тебя аптечка с собой и в ней есть снотворное.

— Есть, но это нас не спасёт. Потребление кислорода во сне не на много меньше, чем в состоянии бодрствования. Я вообще-то имел в виду диапаузу — временное физиологическое торможение всех процессов в организме.

— Я знаю, что это такое, — перебила его Кеми. — Но я на это не способна.

— Документы у тебя с собой? Можно взглянуть на твою генокарту?

— Да, пожалуйста! — Кеми порылась в карманах и достала тонкую пластину из пластика с псевдокристаллической структурой, на которой были скомпанованы все личные данные. — А ты сможешь её прочитать?

— Не всё подряд, для этого у меня действительно квалификации не хватит, но вот заложена ли в тебя способность впадать в диапаузу определить смогу. Чисто по аналогии с собственной. — Он вставил пластинку в разъём на своём напульснике и включил программу считывания и дешифровки. — Так, а пока мы ждём результаты, я объясню свою идею. Мы вдвоём, или втроём в зависимости от того, что я найду в расшифровке генокарты, уходим в диапаузу и в таком виде летим до Земли. Активно бодрствующей остаётся Тай (ну, или вы вдвоём, что хуже, но допустимо), и перед самой посадкой нас будит. Заодно ты следишь за показаниями анализатора, — это он уже обратился ко мне, я в ответ кивнула, подтверждая полное внимание, — я покажу, как это сделать и что нужно предпринять в случае, если в воздухе всё-таки появится что-то лишнее. Как альтернатива: можно всё-таки попытаться дозвониться до станции и вызвать оттуда спасателей, или опять же дозвониться до тех, кто всё это организовал, рассказать им, что нас тут не двое, а четверо и потребовать того же. Других вариантов я не вижу.