Герберт Уэллс - Борьба миров (без указания переводчика)

Я должен сознаться, что после всех пережитых ужасов и опасностей во мне укоренилось чувство сомнения и неуверенности. Порою, когда я сижу у себя в кабинете и пишу при свете лампы, мне вдруг начинает казаться, что цветущая долина внизу вся объята пламенем, а дом мой пуст и покинут. Я иду по Байфлитской дороге. Мимо меня проносятся экипажи, мальчишка-мясник с тележкой, рабочий на велосипеде, дети, идущие в школу, — и вдруг все становится смутным, призрачным, и я снова крадусь с артиллеристом среди грозной, мертвенной тишины. Ночью мне снится черная пыль, покрывающая траурной пеленой тихие улицы и окутывающая своим черным саваном изуродованные трупы. Они поднимаются — страшные, обглоданные собаками. Искаженные подобия людей шепчут что-то, мечутся, и я просыпаюсь в холодном поту среди ночного мрака.

Когда я приезжаю в Лондон и вижу оживленную толпу на Флит-стрите и Стренде, мне приходит в голову, что это только призраки минувшего, двигающиеся по улицам, которые я видел такими безлюдными и тихими; что это лишь тени мертвого города; что это обманчивое подобие жизни в гальванизированном теле.

Так странно стоять на вершине Примрозского холма (я был там накануне того дня, когда начал писать последнюю главу) и видеть обширное нагромождение домов, неясных и голубоватых в пелене дыма и тумана, сливающихся с горизонтом; видеть публику, разгуливающую среди цветочных клумб; видеть толпу зевак вокруг боевого треножника марсиан; слышать возню играющих детей и вспоминать то время, когда я видел все это место покрытым развалинами и пустынным в лучах рассвета последнего великого дня…

Но самое странное — это снова сжимать руку жены и вспоминать о том, как мы считали друг друга мертвыми.

1898

Приложение:

Планета Марс и условия жизни на ней

Четвертая планета солнечной системы Марс — ближайший (если не считать Венеры) сосед Земли. Эта планета стала особенно привлекать к себе внимание широкой публики с тех пор, как романисты в своих фантазиях населили ее разумными существами. Как сильна была полвека назад уверенность в обитаемости Марса, показывает такой случай. В конце прошлого столетия одна богатая поклонница астрономии завещала Парижской академии капитал в сто тысяч франков для выдачи тому, кто первый завяжет сношения с жителями иных миров; при этом она, однако, сочла необходимым сделать оговорку: «кроме Марса»; жертвовательнице казалось, что войти в сношения с марсианами совсем не трудно; задача эта так проста, что даже не нуждается в поощрении.

Мысль о возможности прилета марсиан на Землю, высказанная в романе Уэллса, является отголоском этого широко распространенного убеждения. Современная наука, однако, во многом изменила прежние взгляды на этот вопрос.

Далек ли от нас этот мир? Так как и Земля и Марс движутся по эллиптическим, вытянутым орбитам, то они не везде отстоят одинаково друг от друга. Самое близкое расстояние между орбитами Земли и Марса равно 56 миллионам километров. Значит, ближе чем на 56 миллионов километров Земля и Марс подойти друг к другу не могут. Но и в таком сравнительно близком соседстве обе планеты бывают редко — один раз через каждые 15–17 лет, во время так называемых «великих противостояний» Марса. С нетерпением ожидают астрономы этих моментов и спешат воспользоваться кратковременной близостью Марса, чтобы тщательно изучать нашего загадочного соседа. Но это благоприятное время длится недолго: подобно случайно встретившимся путникам, планеты вскоре расходятся вновь, так как Земля в безостановочном беге кругом Солнца перегоняет Марс. Через два с лишком года после «великого противостояния» планеты сближаются снова, но на этот раз их разделяет уже большее расстояние. Приблизительно каждые два года повторяются сближения Земли и Марса, но расстояние между планетами при этом все возрастает и доходит наконец до 100 миллионов километров. Затем планеты снова начинают теснее сближаться при встречах, и так до следующего «великого противостояния».

В сильные телескопы видно, что вокруг Марса обращаются два спутника, крошечные Марсовы луны: поперечник каждой из них равен всего нескольким десяткам километров. Наша Луна с поперечником в 3,5 тысячи километров — гигант рядом с этими карликами. Да и сам Марс не велик по сравнению с другими планетами нашей системы; по объему он в семь раз меньше Земли, и, следовательно, поверхность его меньше земной раза в четыре, т. е. равна поверхности одной только суши нашей планеты. Масса Марса тоже меньше, чем масса Земли, и не в семь раз, а в десять; значит, и плотность его меньше, чем плотность земного шара. Благодаря такой небольшой массе Марса тела на этой планете весят почти втрое меньше, чем на Земле; килограммовая гиря вытянула бы там на пружинном безмене всего 380 граммов. «Самые обыкновенные наши действия на Марсе казались бы фантастическими», — писал астроном Ловелл, посвятивший всю свою жизнь изучению этой планеты. — «Всякий предмет оказался бы там неестественно легким: свинец весил бы не больше, чем у нас, на Земле, весит камень; камень стал бы таким же легким, как у нас вода, и всякое тело казалось бы превращенным в какое-то другое, непохожее на него. Мы очутились бы вдруг в невесомом, эфирном мире. С небольшим напряжением совершали бы мы самые трудные работы, так как наша мощь увеличилась бы в семь раз. Вода текла бы не спеша, ленивой струей, а падающие тела опускались бы на землю с грациозной плавностью».

От Солнца Марс отстоит в полтора раза дальше, нежели Земля, и обегает свою обширную орбиту в 687 земных суток; следовательно, его «год» равен почти двум земным годам, а каждый сезон года — весна, лето, осень, зима — продолжается около шести месяцев. Но «сутки» Марса почти равны нашим: полный оборот вокруг своей оси Марс совершает в 24 часа 37 минут.

Замечательно, что ось вращения Марса примерно настолько же наклонена к орбите, как и земная ось. Значит, этот маленький мир должен иметь те же самые климатические пояса, — холодный, умеренный и жаркий, — какие имеются на Земле; расположены эти климатические пояса так же, как и на нашей планете. Однако слова «жаркий» и даже «умеренный» мало подходят к климату Марса, который отстоит от Солнца дальше, чем Земля, и поэтому Марс — холодный мир. Марс получает тепла и света в два с четвертью раза меньше Земли. Если бы атмосфера Mapса была подобна земной, то климат Марса был бы настолько же суровее земного, насколько климат Архангельска холоднее климата Цейлона.

Но на самом деле атмосфера Марса непохожа на нашу. Марс окружен весьма разреженной атмосферой, — плотность ее близ самой его поверхности примерно вдвое меньше, чем на наших высочайших горных вершинах. Водяных паров эта атмосфера содержит в двадцать раз меньше, чем земная, а кислорода — примерно вшестеро меньше. Неплотная атмосфера слабо удерживает теплоту, получаемую от Солнца поверхностью Марса, и поэтому средняя температура этой планеты гораздо ниже земной. Даже на экваторе температура в полдень едва поднимается выше 10R, а при восходе и заходе Солнца падает значительно ниже нуля. Зной наших летних дней на Марсе совершенно. неизвестен. Это мир суровых морозов, сковывающих всю поверхность планеты и превращающих воду в подобие камня.