Джон Де Ченси - Дорогой парадокса

– Радио?

– Ну, может, у вас оно называется уоки-токи. Скажи в него что-нибудь.

Дейв нахмурился.

– Сказать? В него? Ну тут же ничего нет!

– Говори прямо в эту сторону, – сказал я, показывая пальцем.

Дейв закатил глаза к небу, потом поднял ко рту переговорное устройство и произнес:

– Хелло?

– Хелло! – раздался голос Кларка.

Дейв подпрыгнул, уронив устройство.

– Господи Иисусе! Звук такой, словно он в комнате. Это не может быть уоки-токи.

– Да уж, для связного устройства дальнего действия оно замечательно хорошо принимает.

Дейв показал пальцем:

– И это?..

– Да, это Кларк, – ответил Карл.

– Привет, эй, вы? – раздался озадаченный голос Кларка. – Джейк, ты здесь?

Я поднял устройство.

– Да, Кларк, все в порядке. Прости, пожалуйста, мы просто снова проверяли.

– По-моему, вы можете спать спокойно насчет того, что эта штуковина работает, – сказал сварливо Кларк.

Дейв покусал нижнюю губу, потом спросил:

– Это ведь робот, верно? И он там… на этом летающем блюдце?

– Временно-пространственном корабле, – сказал я ему.

– На Луне?

– Кларк, ты все еще на Луне?

– Да, лапочка, на Луне. А это твой новый приятель?

– Да, это Дейв.

– Привет, Дейв!

Дейв смущенно оглянулся вокруг, прежде чем сказать:

– Э-э-э… привет.

– Какой разговорчивый молодой человек, а? – прокомментировал его смущение Кларк.

Дейв был поражен. Вдруг что-то в нем словно оборвалось, и он подскочил на месте.

– Ну, это уж слишком. – Он швырнул трубку в пепельницу и воздел руки к небу беспомощным жестом отчаяния.

– Не могу в это поверить. Мало всего остального, этот робот еще и хохмач, каких мало. Он на этом гребаном космическом корабле где-то там на нашей долбаной Луне. Господи, и я еще с ним разговариваю, как с соседом по дому!

– Ай-яй-яй, какие сильные выражения, – жалобно произнес Кларк.

Лицо Дейва неожиданно посерьезнело.

– Простите меня, – тихо сказал он и вышел из комнаты.

Карл выждал секунду, потом поднял коммуникатор.

– Кларк, идиот ты и задница! – прошептал он хрипло. – Теперь ты его страшно обидел!

– Ох уж мне эти людишки-невротики! Терпи их тут, понимаешь ли! – проворчал Кларк.

Дейв вернулся через пять минут, неся поднос, на котором выстроились высокие бутылки. Лицо у него слегка посерело.

– Не знаю, как вам, ребята, но мне срочно нужно выпить. А пиво – это все, что у меня есть.

Мы все взяли по бутылочке. Дейв уселся, как следует отпил и задумался. Он еще выпил, прежде чем сказать:

– Я только что пережил потрясение. Я вам кое-что о нем скажу через пару минут, но сперва я вам скажу, почему я поверил вашей фантастической истории, только на основании того, что вы мне сказали и я сам видел. Я поверил в нее не потому, что в ней есть хоть одна капля здравого смысла, потому что ничего такого в ней нет. Не потому, что ваш рассказ правдоподобен, так как его не назовешь правдоподобным. Но речь идет о маленьких подробностях. Я писатель. Я замучен своим умением ПОДМЕЧАТЬ вещи – мелочи в особенности. Крохотные блесточки убедительных деталей. Вроде вашего акцента, Джейк.

– Моего акцента? – было очень странно слышать, как кто-то высказывается, что у меня есть акцент…

– Ну да. Вообще-то он американский. Но я не могу назвать, откуда он, из какого региона Америки. А ведь я специалист по региональным диалектам. Я замечательно пишу диалоги, по словам моих продюсеров. Но вашего акцента я никогда не слышал и не могу сказать, откуда он. И твой акцент тоже, Лори. А вот Дарла говорит совершенно иначе, чем вы оба. Если бы мне пришлось называть конкретно, что у вас за акцент, я бы сказал, что он – средне-атлантический. Ни английский, ни американский. Но в вашем говоре есть и следы других акцентов. Меланж какой-то, и мне его никак не раскусить, этот ребус.

– Лучше бы сказать – среднеколониальный акцент, – сказала Дарла.

– Да, наверное, – Дейв глотнул еще пива. – Акценты. Ладно. Теперь костюмы. Эти странные штуки, которые на вас надеты. Эта одежда никак не могла быть сшита ни в одном месте цивилизованного мира. Я не могу знать наверняка, но стиль… Я хочу сказать, что такого стиля я никогда в жизни не видел. И ведь они неброские, я хочу сказать, все эти тряпки не шились напоказ, разве что твоя эта куртка, Джейк. Но она потрепана и потаскана. Локти почти протерлись. Эту куртку носили до потери пульса, господи помилуй! Опять же, тут есть две возможности. Или же это списанные вещи из гардероба какой-нибудь киностудии, или это настоящая куртка, которую носил настоящий человек, который родился и жил в совсем другом времени и пространстве.

Дейв осушил бутылку до дна, взял с подноса другую и приложил к ее верху какой-то инструмент. Металлическая крышечка соскочила.

– И ты сам, Карл. Я заметил сразу. В тебе появилось нечто странное, даже если не считать странной стрижки и этого футуристического комбинезона, который на тебе надет. Ты выглядишь совсем другим. Словно ты путешествовал, посерьезнел. Словно ты ВЫРОС. Ты и есть постарше, если верить твоим рассказам. Примерно на год, да?

Карл кивнул.

– Ну вот. Значит, все сходится. Если все завязано на этом уровне, на уровне убедительных деталей. На рациональном уровне вся эта история столь же крепко сшита, как шляпа из лопуха – травинками. Но мне придется в нее поверить. Это устройство для переговоров могло оказаться просто переделанным радио, но даже и в этом случае оно – весьма странный предмет. Я не стал бы принимать ваш рассказ на веру только на этом основании, но… все это, включая маленькие детальки… все одно к одному… я словно бы переселился в другое измерение, громадное, как космос, вне времени, как вечность, ничейная земля между тенью и светом, и так далее.

Дейв медленно выпустил воздух из легких, снял очки и потер левый глаз. Потом он пятерней зачесал назад свои взлохмаченные темные волосы.

– Но есть и еще одна штука. Последний гвоздь в гроб, так сказать. Неопровержимая улика. То, что меня потрясло. Пока я был в кухне, я тебе позвонил, Карл. Я ГОВОРИЛ С ТОБОЙ. Ты был дома, у твоих родителей.

Карл словно обмяк изнутри. Он опустил голову и уставился в пол.

– Ладно, – сказал Дейв. – Что же нам делать? Чем я могу вам помочь?

Снятый Дейвом домик был маленьким, в нем были только две спальни, но он готов был уступить нам их обе и спать на диване. Когда я стал протестовать, он сказал, что все равно он обычно падал и засыпал без сил тут же, после того, как работал до самого рассвета. Кровать была только одна, и Карл и Лори настояли, чтобы на ней спали я и Дарла. Они обошлись слоями одеял и подушек, положенных на пол во второй спальне. Мы настроились на длительное пребывание в доме. Вообще-то, сказал Дейв, он не переносил гостей, ночующих в доме больше, чем три ночи подряд, но он был готов устроить нас и терпеть наше присутствие столько, сколько понадобится.