Елена Прокофьева - Князь грязи

Андрей лежал, задыхаясь, перед глазами плавали оранжевые круги.

Потом почувствовал вкус коньяка на губах... Против воли сделал несколько глотков... Круги рассеялись. И он увидел над собой улыбающегося Веника.

- Это называется "айкидо". Смирись, Андрюша. Тебе меня не побить. Уходи...

Андрей отпихнул Веника.

Встал, пошатываясь...

Девушка на кровати вдруг громко, по-детски некрасиво кривя рот, зарыдала, протянула руки к Венику.

Веник подошел к ней, приобнял, погладил по волосам.

- Ладно тебе. На сегодня все кончилось... Сейчас ты будешь спать. А потом мы с тобой поговорим. Спокойно. Как умные взрослые люди. Возможно, даже и без наркотиков обойдемся... Тебя как зовут?

- Светланою...

- Светлана. Света. Лана. Лана... А меня - Веник.

- Кликуха, что ль? - опешила девушка.

- Нет, имя. Сокращенное от "Вениамин" - "сын возлюбленный", по-древнееврейски. Правда, имя не совсем соответствует истине... Увы!

- Ты - еврей?!! - ужаснулась Светлана.

- Нет. Я - поляк. Русский поляк. Но ты, надеюсь, не антисемитка?

- Не чего я?!!

Андрей зло сплюнул прямо на ковер в прихожей Веника и ушел, громко хлопнув дверью.

Глава 2

МЕЛКИЙ

Я ждал Рыбку всю ночь. Сидел на своем матрасе, пялился в темноту и думал почему она не пришла? Что она может делать в городе ночью? Выслеживать девчонку?! Не смешите меня!

Уже девчонка и ее родители ночью спят и никуда не ходят, зачем бы ей следить за ними ночью?

Нет, Золотая Рыбка решила подработать. Лишние пятьдесят баксов, которые не нужно будет отдавать этому... как его, Фило... сутенеру в общем. А почему бы и нет! Ее отпустили на задание, важное и ответственное, никто не будет спрашивать у нее, где и сколько часов она провела! Никто не поинтересуется, смотрела ли она всю ночь на окна девчонки, за которой следила, или занималась чем-то еще!.. Я-то знаю, чем она занимается, когда я сижу и жду ее, как придурок, когда я волнуюсь, не случилось ли с ней чего...

Давеча сидели мы с Кривым...

Кривой долго молчал, а потом посмотрел на меня проникновенно и сказал: "Система дает сбой". Это когда ему доложили, что Машка-Жучок в милиции, и что взяли ее из-за девчонки, украденной в свое время для Сабнэка, которую дура-Машка водила побираться вместе со своими... Это не просто ЧП, это катастрофа! Только представьте себе - одна из жен Сабнэка попала к "верхним" людям, к родителям, которые, наверняка захотят узнать, что же было с их доченькой в эти четыре года, где она была и что делала!

- Система дает сбой? - сказал Кривой. Он, похоже, не особенно волновался из-за произошедшего, хотя грозило оно гибелью всей Империи.

- Я знал, что рано или поздно что-то такое произойдет, - говорил он, Сабнэк слишком увлекся своими играми, он уже не думает ни о чем, кроме собственного кайфа, и ставит под угрозу безопасность Империи. Что ж, думаю теперь кое-кто даже из особенно упрямых перейдет на мою сторону.

- Кривой, но нужно что-то делать! - прервал я полет его политической мысли, - Не сегодня - завтра здесь уже могут быть ОМОНовцы с автоматами! Может стоит смотаться, пока не поздно?

Кривой только отмахнулся. Он размышлял о чем-то, и я своими паническими воплями мешал ему.

- Аластор берет дело в свои руки, - сказал он мне, наконец, и я увидел, как весело сверкнул его черный глаз, - И уладит возникшую проблему со свойственной ему мудростью.

Сабнэку не стоит знать об этом ужасном происшествии, иначе гнев его не будет знать пределов и падет на головы многих, виновных и невиновных. Знаешь ли ты, Мелкий, каков Сабнэк в гневе? Лучше тебе не знать. Считай, что ты знаешь его с хорошей стороны. Но у тебя есть шанс узнать его с плохой...

С ума сойти! Я никогда еще не видел Кривого в таком хорошем расположении духа, я даже подумал на мгновение: а не сам ли Кривой приложил руку к случившемуся - но потом решил, что не смог бы даже он всего этого подстроить, слишком неожиданно, удивительно и странно все произошло. Женщина узнает пропавшего ребенка в одном из попрошаек в метро! Это подстроить никак не возможно, такого не придумаешь даже! Да, еще раз приходится убедиться, что жизнь круче самых изощренных фантазий.

Кривому просто везет. Везет фантастически.

- Девочка тихо вернется на свое место, и никто ничего не заметит, Машка... ну, Машку мы уберем сегодня же ночью, так ей и надо, дуре.

- Машка в ментуре, - вставил я.

- И прекрасно, тем более пугающей будет выглядеть ее смерть. Рука Сабнэка может достать и в запертой камере МУРа... Рука Аластора, конечно, но это не принципиально важно.

- А как она ее там достанет?

- Как? Ну, Великий Жрец соткется из воздуха прямо перед носом перепуганной насмерть Машки, протянет к ней руку, и молния вырвется из его пальцев, чтобы превратить преступницу в прах! Есть у нас свои люди и в ментуре, которым не составит труда проникнуть к Машке в камеру, и перестань, наконец, задавать глупые вопросы.

- А девчонка?

Наверное, это опять-таки глупый вопрос, но сегодня мне почему-то кажется, Кривой ответит на все мои глупые вопросы.

Добрый он сегодня.

- Девчонку заберем обратно. Предпочтительнее было бы шею ей свернуть, но с Сабнэком до поры до времени конфликтовать не охота. Пусть месяц пройдет, пусть даже два, когда-нибудь родители допустят оплошность, а мы будем начеку.

- К тому времени она расскажет всем про нас!

- Не думаю.

Я снова произнес свое вечное: "А почему?" - но на сей раз Кривой просто игнорировал мой вопрос, словно и не слышал его.

- Мы наблюдаем за этой семьей... Скоро я буду знать распорядок их дня кто кем работает, кто куда ходит, кто кому брат, сват, тесть... Я буду знать о них все и вот тогда...

"Тогда" наступило, когда девчонку стали возить к учительнице.

Кривой сказал Рыбке:

- Не думаю, чтобы старушка стала очень осторожничать.

Не будет она, как Цербер, охранять чужого ребенка. Оденься поприличнее, чтобы выглядеть хорошей девочкой из нормальной семьи, и последи за ними. Отец ее высматривает злоумышленников в толпе бомжей, и на тебя внимания не обратит, если чего... Действуй, золотая моя, на тебя вся надежда.

На нее действительно была вся надежда. Я-то знал, что неоднократно уже Кривой предпринимал попытки вернуть девочку, но родители, наученные горьким опытом, не теряли бдительности, и не только не отпускали ребенка ни на шаг от себя, но и не подпускали никого, кто хоть сколько-нибудь казался им подозрительным.

И Рыбка пошла. Один день... другой... третий. Но она все время возвращалась ночевать! Я ждал ее до самого позднего вечера, она приходила, и мы вместе шли к Кривому, который каждый раз требовал от нее подробностей.

Рыбка рассказывала, но ничего утешительного она сообщить не могла, и я видел, что Кривой начинает нервничать.