Фредерик Пол - Другая сторона времени

Все сочли предложение разумным. Начав вспоминать, куда кто смотрел, они довольно вежливо втянули в разговор Даннермана, однако дальше этого не пошли. А когда чуть позже Пэт зевнула, она не посмотрела на кузена. Три Пэт свернулись калачиком рядом, и Даннерману пришлось спать без ставшего привычным комфорта.

К тому времени, когда Дэн проснулся, Розалина уже закончила составлять карту. Получилось довольно неплохо. Конечно, карта не была полной. В центре Розалина нарисовала шестиугольную камеру, в которой находились пленники, а стены обозначила цифрами по часовой стрелке, начиная от того места, которое они определили под уборную. Башня Даннермана находилась за стороной № 2. Сторону № 3, оставшуюся пустой, Розалина пометила знаком вопроса. За стороной № 4 находились увиденные ею шкафы; соседняя, № 5, отделяла их от широкого прохода, замеченного Пэтси, а № 6 скрывала стального верблюда Пэт.

Даннерман возвратил Розалине схему.

— Хорошая работа.

Она кивнула и, повернувшись, отошла, чтобы показать карту остальным. Глядя ей вслед, Даннерман нахмурился. Розалина хромала; с каких это пор? И сколько еще пройдет времени, прежде чем проявятся другие признаки болезни? А если им представится возможность бежать, хватит ли у нее сил?

И если не хватит, смогут ли они оставить ее здесь?

Мысли были неприятные, и Дэн с облегчением отбросил их, услышав писк шлема.

Пока очередь дошла до Даннермана, все четыре женщины уже прослушали сообщение и на всех оно произвело сильное впечатление. Пэт, первой снявшая шлем, приказала остальным воздержаться от комментариев; они поворчали, но подчинились.

Наконец Розалина с угрюмым видом передала шлем Даннерману. Когда он надел прибор на голову, перед ним сразу возник полковник.

— Mesdames et messieurs, — начал Дювалье, и снова его голос отступил перед звуковым наложением.

— Леди и джентльмены, это самое важное сообщение из всех, которые вы когда-либо слышали. Что-то вас поразит. Во что-то вам будет трудно поверить. Я и сам поверил с трудом, но мне дали неопровержимые доказательства, и наши друзья из космоса готовы предоставить их вам.

Оно касается Небес.

Вы удивлены, не так ли? Уверен, что многие из вас верят в Бога и его Небеса, как и я; так же уверен, что, подобно мне, вы считаете это делом религии, а не науки. Теперь я знаю, что это и то и другое.

Наши друзья из космоса открыли — а их научные исследования продвинулись намного дальше наших, — что в далеком будущем, очень-очень нескоро, случится нечто весьма странное. Все разумные существа, обитавшие когда-либо во Вселенной, снова оживут и станут жить вечно. Это обозначается научным термином «Эсхатон».

Существует и другое название. Мы, обычные люди, называем это «Небесами» или «Раем».

Он помолчал, глядя прямо в глаза Даннерману.

— Да, вы правильно меня расслышали. Мы говорим о «Небесах». О тех самых Небесах, о которых нам рассказывали всевозможные религиозные вожди и священники. Они, как видите, реальны, и наши новые друзья обнаружили научное доказательство этого факта.

Сейчас я не могу объяснить вам все. Я недостаточно подготовлен, и у меня нет времени. Дело в том, что над нашей вечной жизнью на Небесах нависла угроза, и представляют ее те, о которых я уже рассказывал, хорши. Я предупреждал, что они намерены завоевать Землю. Я не сказал тогда, зачем им это нужно. Причина, по которой они ведут завоевания, а иногда и уничтожают других разумных существ, заключается в том, что они хотят быть доминирующей расой, когда наступит Эсхатон, хотят править всеми остальными… вечно.

Полковник печально улыбнулся и махнул рукой. Перед Даннерманом появилось второе послание из космоса: расширяющаяся и сжимающаяся Вселенная, пугало и Семь Отвратительных Гномов.

— Помните эту картинку? — спросил Дювалье. — Возможно, увидев ее в первый раз, вы ничего не поняли. Я тоже, но теперь мне все объяснили. Здесь показано, как Вселенная сначала расширяется, потом, достигнув пределов роста, сжимается. В конце этого процесса, когда на смену Большому взрыву придет Большое сжатие, и наступит Эсхатон.

Видите ли, послание, заключенное в картинке, верно по крайней мере частично. Но другая часть — ложь. Хорши отправили послание, чтобы обмануть нас. Это они, хорши, а не наши друзья из космоса, хотят стать над всеми во время Эсхатона. И они настолько безжалостны, что готовы подчинить или уничтожить каждого, кто стоит у них на пути.

Это все, что я могу сейчас сказать. Вам, люди Земли, предстоит решить, пригласите ли вы наших друзей из космоса на Землю. Если вы это сделаете, то они представят доказательства, о которых я упоминал. Если пожелаете, они сделают и больше: дадут вам доступ к накопленным ими знаниям.

Однако прежде вы должны, конечно, все обдумать. Потом я поговорю с вами еще раз и сообщу, что они предлагают. А пока — до свидания.

Изображение пропало. Даннерман медленно стянул с головы шлем.

— Ну и ну… — пробормотал он, уступая устройство Деласкесу.

Все, чья очередь уже прошла, явно сгорали от желания высказать свое мнение, но помалкивали, ожидая, пока последний, Джимми Лин, увидит то, что уже увидели они.

Когда этот момент наступил, все заговорили одновременно.

— Какая чушь, — презрительно бросил Джимми. — Небеса! Придумают же!

— Богохульство так говорить о Рае, — с упреком сказал Мартин.

— Да, конечно, — подхватила Пэтси. — Только я все пытаюсь вспомнить кое-что… Пэт, Пэтрис? В колледже мы проходили…

Даннерман уже понял, что нужно делать.

— Стоп! — крикнул он. — Замолчите! Ни слова больше.

Этого Мартин Деласкес стерпеть уже не мог.

— Кто вы такой, Даннерман, что всеми командуете? — сердито сказал он. — Мне это надоело!

Розалина положила руку ему на плечо. Деласкес вспыхнул, но сдержался.

— Пожалуйста, Мартин. Уверена, что у Дэна есть на то причина. Давайте послушаем, что он скажет.

И Деласкес, и Джимми Лин, откровенно недовольные статусом Даннермана, промолчали. Все три Пэт тоже молча ждали, что сообщит их кузен.

Он удовлетворенно кивнул.

— Дело вот в чем. Чудик явно хочет получить какую-то информацию. Должно быть, он считает, что мы ею располагаем, иначе не стал бы этого делать. Я тоже думаю, что эта информация у нас есть, но давайте не выдавать ее.

Он поднял руку, предупреждая дальнейшие вопросы, и повернулся лицом к зеркальной стене.

— Чудик, вы нас слышите? Мы ничего не скажем и ничего не напишем, пока вы не примете наши условия. Мы будем говорить — в вашем присутствии. Задавайте любые вопросы, если хотите. Но теперь вам придется заплатить — мы не собираемся помогать вам бескорыстно.