Александр Левченко - Наедине с самим собой

Все мы выпили по бокалу коктейля с растворенными там крохотными дозами белого порошка, и вскоре я стал замечать, что кое-кто уже «поплыл». Я же почувствовал только легкую тошноту и желание выйти на свежий воздух. Потом появилось слабое гудение в голове, и наконец я решил таки спуститься во двор.

Выйдя из подъезда, неожиданно для себя я пошел к автомобилю. Впрочем, неожиданно — не то слово, просто хорошо помню, что сначала не было никакого намерения куда-нибудь ехать, а тут без раздумий подошел к машине, сел за руль и тронулся с места. Вроде бы ничего не делалось против моей воли или за чьим-либо приказом, но во всем этом присутствовала какая-то странная целеустремленность, хотя наперед я ничего не планировал. Правда, странная это теперь, а тогда…

Я подъехал к сияющему огнями дискобару и, заглушив двигатель, полез рукой в потайной карман в обивке сидения, где лежал небольшой пистолет. Я держал его для самозащиты и, хотя ещё ни разу не воспользовался им, периодически перезаряжал, причем исключительно зарядами паралитического действия. Других у меня просто никогда не было, в этом я мог бы поклясться даже перед Страшным судом! Да и что ещё можно приобрести в легальной торговле? Тем не менее позднее оказалось, что заряды были фабричного снаряжения, а те, что остались в обойме, имели на себе три красных полоски — безоговорочный признак смертельных…

Спрятав пистолет в карман брюк, я выбрался из автомобиля и пошел к двери дискобара. Приобрел при входе билет, прошел в зал, где танцы были как раз в разгаре, и сел за свободный крайний столик. Удобно откинувшись на спинку кресла, обвел взглядом помещение, вытянул оружие и начал стрелять, неторопливо и без каких-либо четких критериев выбирая жертвы. Господи, зачем я это делал?!! Не знаю. Я не смог ничего объяснить ни суду, ни своим близким, ни самому себе.

На первых порах, конечно, никто в зале не понял, что происходит, поскольку музыка напрочь заглушала тихое чмокание пистолета, а в танцах молодежь позволяет себе что угодно. И только когда моя третья жертва начала валиться с ног, послышались первые испуганные вскрики, и присутствующие стали оглядываться в поисках объяснения. Я был моментально разоблачен, несколько самых смелых юношей бросились меня обезоруживать, и тут послышался нечеловеческий пронзительный крик: «Убийца!!! Маньяк-убийца!!!». В этот миг я снова нажал на спуск, и один из смельчаков также оказался на полу.

Началась паника. Люди ломились в окна, двери служебного входа, подсобные помещения, перепугано крича, толкаясь и сбивая с ног более слабых. Что же, их можно понять, ведь преимущественно это были совсем ещё дети, на которых устроил охоту сильный тридцатилетний мужчина с жутким, звериным равнодушием в глазах. Вот только кто объяснит мне, зачем, зачем я это делал? Почему продолжал стрелять даже тогда, когда они разбегались, подставляя мне беззащитные спины? Правда, я не думал, что убиваю, но разве изменилось бы что-нибудь, если бы даже знал об этом? Вряд ли.

Когда в помещении остались лишь неподвижные тела, я все так же неторопливо встал и пошел к выходу. Полиция подоспела, когда я как раз садился за руль своего автомобиля. Ехать пришлось уже в полицейском фургоне, и к тому времени без следа исчезли и шум в голове, и тошнота, взамен появились приятная расслабленность и полнейший душевный комфорт. Экспертиза установила, что я находился тогда в стадии легкого наркотического опьянения…

Припоминаю свое состояние, когда утром на следующий день я проснулся, обвел взглядом голые стены камеры и вдруг вспомнил все, что случилось вчера. Но это были ещё только цветочки. Настоящий кошмар начался тогда, когда мне сообщили, что мой пистолет оказался заряженным сильнодействующим ядом, и все семеро пораженных юношей и девушек умерли на месте. Это казалось настолько диким, бессмысленным и неправдоподобным, что я сперва просто не поверил и даже зашелся идиотским, неестественным смехом. Но жизнь иногда бывает страшнее самых ужасных фантасмагорий.

Что касается зарядов, то сомнений практически не было: это — результат какого-то невероятного стечения обстоятельств, когда отравляющая обойма попала в продажу как паралитическая, а я при заряжании того и не заметил. Но что произошло со мной?! Кратковременное помрачение ума? Но экспертиза не обнаружила у меня никаких психических отклонений. Действие наркотика? Результаты научных исследований убедительно опровергали и такое объяснение. Правда, один из свидетелей, врач по специальности, обнародовал свою собственную теорию, что, дескать, под влиянием того вещества, которое мы приняли, высвобождаются придушенные моралью или страхом наказания подсознательные преступные наклонности. Чепуха, конечно, однако мне показалось, что очень многие люди поверили в его слова.

Бывали такие минуты, когда я, постигнув всю глубину и чудовищность трагедии, решал, что жить после этого невозможно. И все же доминировали иные чувства. Я упрямо пытался дойти до какого-то рационального объяснения своих действий и установить, в чем состоит моя наибольшая вина? В том, что принимал нарко? В том, что не смог укротить собственное тело? Или в том, что никак не решусь взять на себя всю ответственность за совершенное? Я почему-то был убежден, что суд не вынесет мне столь сурового наказания, и поэтому долго не мог успокоиться после оглашения приговора. Что же, в конце концов я избежал пожизненного заключения, но как жить дальше?

Размышляя над всем этим, я неожиданно обнаружил, что со мной начало твориться что-то непонятное. Перед глазами вдруг закружились какие-то невыразительные образы, расплывчатые фигуры, картины, совсем не связанные с предыдущими мыслями. Галлюцинации? Но раньше со мной не случалось ничего подобного! Может, это последствия того проклятого эксперимента?! Меня охватило какое-то жуткое ощущение, и я, обхватив голову руками, снова упал на диван.

К счастью, это длило совсем недолго. Успокоившись, я встал, обвел скептическим взглядом свое окровавленное ложе и вдруг понял, что страшно, дико, безумно хочу есть. Холодильник, конечно, был отключен и пуст, но в погребе под кухней я обнаружил грандиозную кучу картофеля. Ура! Это как раз то, что нужно! Ведь недаром в детстве меня называли «картофельником».

Приготовив себе нехитрый завтрак в микроволновой печи, я, наверное, с добрый час не отходил от стола. А потом до самого вечера занимался разными бытовыми делами: дочиста отмылся в ванной, заклеил ободранные места фитопластырем, нашел чистую одежду, постельное белье, убрал в комнатах и навел порядок на кухне. Делать все старался как можно осторожнее, чтобы наружу не прорвалось ни одного звука, и даже близко не подходил к шторам. Поужинав, позволил себе включить стереовизор с большим настенным экраном и при почти полностью заглушенном звуке ознакомился с последними новостями, где упоминался и взрыв криогенной установки в институте технологических исследований (жертв, как оказалось, нет), а потом попытался посмотреть детективный фильм. Однако после двух сцен со стрельбой выключил визор. Слишком уж свежие воспоминания…