Карл Левитин - Променянный рай

Кипа исписанных страниц на его столе росла час от часу. Клод отказывался от любых встреч и развлечений, он даже не подходил к телефону. Словно запойный, он работал денно и нощно, но без каких-либо следов радости или удовольствия. Однако труды его вскоре дали результаты. Стали приходить цветастые конверты из издательств, в которых лежали туго спеленутые гранки и верстки, а однажды пожаловал собственной персоной известный режиссер, и они с Клодом всю ночь напролет просидели за столом, выкурив весь наличный запас табака в доме. Гонорары, и немалые, не заставили себя ждать, особенно после того, как одна из написанных Клодом книг получила вдруг высшую литературную премию, а фильм, снятый по его сценарию, завоевал "Оскара" на международном кинофестивале. Репортеры рвались в дом, словно спущенные с цепи, но Клод никого не принимал и продолжал работать как проклятый. Он почти не разговаривал с Нэт, и она, чтобы убить время, тоже нашла себе работу - не обременительную, но и вполне бессмысленную, лишь бы только не сидеть в пустом и фактически нежилом доме.

Так прошел год.

Нэт на всю жизнь запомнила это утро. На мандариновых деревьях лежал бутафорский южный снег. Солнце поднималось из-за моря, чтобы в считанные минуты растопить негустые хлопья, едва покрывающие ветки. Но когда в комнату вошел Клод, на Нэт словно пахнуло свежим зимним воздухом Бакинорда. Что-то изменилось в нем: он оставался все таким же собранным, целенаправленным, но в глазах его Нэт увидела почти забытую ею теплоту. Клод впервые за эти долгие месяцы пришел к ней - не вообще к какому-то человеку, мешающему или способствующему ему в его непрестанном труде, а именно к ней, Нэт, своей жене.

- Посмотри, - сказал он и улыбнулся.

Не надел вновь на себя сверхчеловеческую гримасу полного спокойствия, а улыбнулся - чуть неуверенно после долгой отвычки. И положил на стол длинную и узкую книжку.

Раньше он никогда не показывал Нэт их банковский счет, да, впрочем, и показывать-то было нечего. Но теперь в графе "Приход" стояла весьма и весьма круглая сумма. Нэт на миг похолодела: неужели он стал коллекционером денежных знаков, скрягой, блаженствующим при виде кучи кредиток и ради них способным погубить и свою и ее жизнь?

- Посмотри, - сказал он. - Теперь мы можем себе позволить выскочить из этой чертовой обменной карусели и зажить так, как сами того хотим. Понимаешь? Как сами хотим, а не как считает ВБО, будто это и есть наше самое горячее желание. Провались они пропадом, все эти обмены. Уплатим им их штраф и выбудем из этой идиотской игры.

- Но, Клод, а как же наш дом, как же Джули? - спросила Нэт так, словно и не лежал между ними этот безумный год, когда они разучились понимать друг друга.

- Я тут долгими зимними вечерами придумал одну штуку, - ответил он, безо всякого удивления услышав ее вопрос и на секунду не допуская, что под словом "дом" она имеет в виду их роскошную виллу. - Быть может, все еще наладится, Нэт. У меня есть мыслишка.

Ей вдруг сразу стало спокойно. Она любила, когда он так говорил интригуя, но в то же время как бы намекая, что все будет в полном порядке, потому что он все предусмотрел и продумал. В былые дни не раз случалось, что он каким-то непонятным образом справлялся с, казалось бы, непреодолимыми трудностями благодаря тому, что у него оказывалась на этот случай "одна мыслишка". Правда, на этот раз было совсем неясно, как можно вернуть их прежнюю жизнь, ведь получить доступ в картотеки ВБО практически невозможно, и, стало быть, не существовало путей к тому, чтобы узнать, кому теперь принадлежит Джули. Точно так же Нэт не видела решительно никакой возможности вернуть себе Бакинорд - разве что новый владелец его сумел выбраться из сетей ВБО и сохранил тем самым право продать свой дом кому угодно за любые, самые бешеные деньги. Но верить в такое счастье было бы наивно.

- У нас есть в доме заявочные формы ВБО? - спросил Клод.

- Но ты же решил откупиться от них и никогда больше ничем не меняться? - радость Нэт готова была перейти в печаль.

- Только один, а лучше - два последних разика, - Клод явно не желал терять хорошего расположения духа. - В сущности, моя мыслишка именно в том и состоит.

И он ушел к себе в кабинет, унося разысканные Нэт листы заявочных форм. Она слышала, проходя мимо, как его машинка стрекотала с большими перебоями. Похоже, Клод не находил верных формулировок для своих мыслей.

- Ты не помнишь случайно, какой ширины у нас были окна на террасе? неожиданно крикнул он из-за стола.

Нэт посчитала это за приглашение войти к нему в кабинет. Клод сидел в кресле, подобрав под себя обе ноги, и курил трубку, чего не делал уже очень давно.

- Я все, конечно, помню, и вовсе не случайно, - сказала она. - Шесть моих лап, - и Нэт отмерила по длинной стороне стола ширину окна, до предела раздвинув большой палец и мизинец правой руки.

- Хорошо, - сказал Клод и поцеловал ее руку. Совсем как в старое доброе время.

Заполненные Клодом формы ушли в бездонные хранилища электронной памяти ВБО, и жизнь вновь потекла без каких-либо особенных событий, если не считать за события маленькие ежедневные радости и горести, которые они оба стали ощущать вновь, словно послеоперационные больные, у которых кончился наркоз. И почти не удивились, когда почта принесла голубой конверт. Маленькая картонная карточка, составленная компьютером, сообщала, что после длительных уточнений (ВБО приносила извинения за столь долгое время работы над заказом уважаемого клиента) центральная ЭВМ санкционировала найденный вариант и предлагает им в трехдневный срок подтвердить свое согласие на производство обмена. Разумеется, как и положено, не называлось никаких адресов, имен и прочих конкретностей - клиент ВБО обязан был полагаться на решение, принятое супермозгом Бюро, оставляя за собой право отказа от обмена в том случае, если хотя бы одно из его требований не было удовлетворено в полной мере. В этом практически невероятном случае правила предусматривали выплату клиенту огромной компенсации за понесенный им моральный ущерб - утрату какой-то части своей веры во всемогущество ВБО и его способность сделать явью любую мечту.

Схватив конверт, Клод бросился к видеотелефону и, не заглядывая ни в какие справочники, набрал номер местной конторы ВБО - очевидно, он выучил его наизусть. Пунктуальный служащий перезвонил через минуту, чтобы сообщить, что согласие принято, утверждено, сопоставлено с ранее полученным согласием другого клиента, которому перейдет их вилла, направлено на санкционирование в центральную ЭВМ, где таковое получено.

- Начиная с этого момента ваш обмен считается законным образом оформленным. От имени Всемирного Бюро Обмена искренне поздравляю вас и желаю счастья. ВБО всегда к вашим услугам, - закончил свое сообщение человек на экране видеотелефона.