Алексей Корепанов - Перед выбором

- Извини, Сергей, что не дал тебе поспать сегодня, - сказал Ральф, поднеся к лицу яблоко и с удовольствием вдохнув его аромат.

- Да ты что! - Сергей взмахнул рукой. - Не свихнулся ль, часом, в своей космической коробке? Столько лет не виделись, а он извиняется. Точно, спятил!

- Ладно, Серега, больше не буду.

Ральф встал и подошел к откидному столу у стены, заваленному тонкими листами чертежей. Рядом поблескивал кнопками небольшой ящик вычислителя с пепельным экраном.

- Работаешь?- Ральф ткнул яблоком в сторону чертежей. - Или просто для себя?

Сергей встал рядом с Ральфом, положив ему руку на плечо.

- Рассчитываю кое-что. Как сделать так, чтобы техники-смотрители были не нужны.

- То есть? - Ральф изумленно поднял брови. - Рубишь сук, на котором сидишь?

- А ты разве не делаешь то же самое? - засмеялся Сергей. - Ведь чем

больше исследована Солнечная, тем меньше для тебя работы, не так ли?

Ральф побледнел. Сергей внимательно взглянул на него, хотел что-то

сказать.

- Ну-ну, объясни, - опередил его Ральф.

Сергей откинул со лба темные волосы и присел на край стола, сдвинув в сторону чертежи.

- Понимаешь, я обслуживаю один из заводских цехов. Слежу за тем, чтобы не возникало никаких неполадок на моем участке автоматического производственного цикла. Вернее, следят кибы, а я контролирую их. Проверяю их исправность. А сейчас мы, техники-смотрители завода, ломаем головы над тем, как вообще убрать людей с производства. Вопрос стоит так: можно ли создать саморегулирующиеся сверхнадежные кибы? Конечно, бьемся над этой проблемой не мы одни.

- Производство без всякого вмешательства человека? - Ральф склонился над чертежами и довольно долго их изучал. - Да, это будет похлеще схем моих навигационных кибов. А ты что же, выходит, останешься без работы?

- Ну, это вряд ли. В нашем мире место для бывшего техника-смотрителя всегда найдется.

- Тем более, для изобретателя.

Ральф видел лицо Сергея в профиль, видел его прямой нос, лоб с вновь

упавшими на него волосами. Ох, молодец ты, Серега! Твоя голова всегда

была набита различными техническими идеями. И очень часто они

воплощались в жизнь. Ральф мог поклясться, что Сергей думает не

только о своих сверхнадежных кибах. Есть, конечно, и замыслы более грандиозные. Например, полная автоматизация производства в масштабе всей планеты. Или даже Солнечной...

Ральф спросил с улыбкой:

- Серега, скажи честно, ведь мечтаешь об этаком автоматизированном рае, а?

Сергей смущенно закашлялся. Ральф хлопнул его по плечу.

- Можешь не отвечать, все ясно.

Замолчал, а потом добавил медленно и тихо, словно про себя:

- Только оставь, пожалуйста, в своем Эдеме месте для меня. Не заменяй своим сверхумным и сверхнадежным кибом. Не надо.

Он отошел к противоположной стене и стал глядеть на светлеющее

небо. Сергей, зашуршав чертежами, соскочил со стола и остановился за его спиной. Несколько минут они молчали.

- Ральф, - тихо сказал Сергей. - Может быть это дурацкий вопрос... Но что тебя привлекает там? - Он выделил слово "там" . - Разве там есть утро? Есть что-нибудь, кроме пустоты?

Ральф ничего не ответил. Заложил руки за спину, прошелся по комнате. Сел в кресло, задумчиво провел пальцем по вазе. Сергей смотрел на него.

- Да, Сережа, - наконец отозвался Ральф. - Там нет ни утра, ни вечера. Там темно... И эвезды. Над головой, под ногами, вокруг... Очень много звезд. Там тихо... И красиво. Висишь в пустоте, в центре мира, а вокруг звезды... Я родился в космосе, Сережа. На астероиде, на космической станции. Там работали мои родители. Они и погибли там, когда мне было десять лет, ты знаешь... Мое самое раннее детское воспоминание - звездная пустота за куполом станции. Космос стал частью меня самого, отнять его все равно что отнять руку или ногу... А насчет того, что там нет всего этого... Что ж, тем приятнее возвращение. Ты, Сергей, бьешься над своими кибами и счастлив. А я стараюсь понять космос... Солнечная - наш дом и надо сделать так, чтобы жильцы этого дома не опасались никаких неожиданностей. Скажешь, громкие слова? Нет, просто такова наша профессия. Исследовать все закоулки, все темные уголки...

- А дальше? - внезапно быстро спросил Сергей, глядя, не отрываясь, в лицо Ральфу.

Ральф вздрогнул и чуть не столкнул локтем вазу со столика.

- Дальше?.. - растерянно проговорил он, словно застигнутый врасплох.

Он встал с кресла и, не глядя на Сергея, подошел к стенному шкафу, в котором плотными разноцветными рядами стояли книги.

- Дальше... - повторил он, как будто прислушиваясь к себе. - Послушай, Сережа, я и не знал, что ты библиофил!

Он обернулся к неподвижно стоящему посреди комнаты Сергею и с оживлением продолжал:

- Перед последним полетом я был в Варшаве у одного...

- Ральф! - перебил его Сергей. - Может быть это и не мое дело и ты можешь не отвечать... Но мне почему-то кажется, что ты хочешь лететь к звездам, очень хочешь. Не к Урану, не к Плутону, а к звездам.

Ральф прислонился спиной к стене, закрыл глаза.

"Да, Сережа, я хочу полететь к звездам. Вероятно, это написано на

моей физиономии. Конечно, в Солнечной мне хватит дел на всю жизнь. И неожиданностей здесь полным-полно. И я люблю свою работу, и знаю, что она очень нужна. Но меня тянет еще дальше, за орбиты этих планет с именами древних богов, намного дальше. К звездам. Я мчусь над оранжевыми и серо-белыми полосами Юпитера, я бросаю зонды в глубины его атмосферы и уверен, что ничего сверхнеобычного они не сообщат. Я петляю в Поясе и знаю, что все эти глыбы известны и занесены в земные каталоги, и их орбиты рассчитаны на сотни лет вперед. Я люблю свою работу... Но в Солнечной мне тесно. И не исключено, Сережа, что твои сверхмудрые кибы скоро смогут заменить меня здесь. Все основное известно, начинается время уточнений, мелких дополнений, непринципиальных поправок. Твои кибы, Сережа, ну пусть не твои, а каких-то других людей, отлично справятся со всем этим. Что я могу поделать, если меня тянет к звездам? Эта тяга сильнее меня..."

Он молча кивнул.

- А как же жильцы этого дома? Кто будет следить, чтобы им на голову не обвалился потолок?

"Кибы, Сережа... И в конце концов, не все же рвутся к звездам. Таллини или, скажем, Луис Марин бороздят окрестности Юпитера не первый десяток раз и нисколько не устали от него. Напротив! Чем дальше, тем больше привязываются. Или Стоянович. Буквально не вылезает из Пояса.

А сам-то ты разве не забываешь обо всем на свете у колец Сатурна?

Или в том же Поясе?.."

- Все это очень сложно, Сергей. - Ральф, наконец, оторвался от стены. - Трудно все это так вот сразу объяснить...

Трудно объяснить это влечение к звездам. Невозможно. В Солнечной чудесно, а хочется еще дальше. Словно предки твои прилетели с этих далеких звезд и теперь их праправнука тянет назад, на родину. Хоть разорвись...