Альфред Бестер - Кто-то там наверху меня любит

«Виток 373. Лед тонет в спирте, но пенка плавает на воде».

— Пенка! Трубочная? Увы, дорогая, он, похоже, курит.

«Виток 374. Во всех случаях насильственной и быстрой смерти глаза жертвы остаются открытыми».

— О Боже!

«Виток 374. В 356 году до н. э. Герострат сжег храм богини Дианы, величайшее из семи чудес света, чтобы обессмертить свое имя».

— Это правда? — спросил Мэдиган у Флоринды.

— Я уточню, — отозвалась она.

Она спросила у меня, и я рассказал. «Правда не только это. Имя архитектора храма забыто, а Герострата помнят».

— Где только малыш нахватался подобной чепухи?

— Да ведь там добрых две сотни спутников болтается, может, кто из них натрепал?

— Ты хочешь сказать, что они сплетничают между собой? Это смешно.

— Да, пожалуй.

— Но все-таки откуда он узнал про Герострата?

— Напряги воображение, Джейк. Многие годы на Земле действуют линии связи. Кто знает, какая информация проходит по ним? И как много этой информации по ним протекает?

Мэдиган тяжело покачал головой:

— Нет, уж скорее я подумаю, что здесь замешана рука Москвы.

«Виток 376. Желтая лихорадка более опасна, чем тиф».

«Виток 377. Даже такое низкое напряжение, как 54 вольта, может убить человека».

«Виток 378. Кубок Славы Морской украл Джон Сэдлер».

— Становится все более зловеще, — сказал Мэдиган.

— Держу пари, он смотрит телевизор, — ответила Флоринда. — Что это за Джон Сэдлер?

— Уточню.

Информация, которую я дал Мэдигану, поразила его.

— Так знай же, — сказал он Флоринде. — Кубок Славы Морской, Conus Gloria Maris, — одна из редчайших морских раковин. Их существует в мире всего около двадцати.

— Да?..

— Американский музей выставил одну раковину в 30-х годах, но ее украли.

— Джон Сэдлер?

— В том-то вся загвоздка. До сих пор неизвестно, кто это сделал. Никто не слыхал о об этом Джоне Сэдлере.

— Как же так, никто не знает, а ОБО знает? — озадаченно спросила Флоринда.

— Это как раз меня и смущает. Он не просто повторяет услышанное. Он начал делать выводы. Дедукция. Как у Шерлока Холмса.

— А мне почему-то вспомнился профессор Мориарти. Посмотри последний бюллетень.

«Виток 379. При подделке денег избегайте грубых ошибок. Например, не бывает серебряных долларов, выпущенных между 1910 и 1920 годами».

— Я это видел по телеку, — выпалил Мэдиган. — Фокусы с серебряными долларами в развлекательной программе.

— Он еще и ковбойские фильмы смотрит. Как тебе это:

Десять тысяч коров заблудились в путиУбежали из стойла, как теперь их найти!Сыновья с карабинами — я просил их помочьУнеслись безвозвратно в смертоносную ночь…Под Гэмблингом, среди холмовПропало десять тыщ коров!

— Нет, — со страхом в голосе произнес Мэдиган. — Это не телевизионный вестерн. Это СИНКОМ…

— Кто?!.

— СИНКОМ Первый.

— Но ведь он исчез, от него не слышно ни сигнала!

— Вот теперь мы слышим.

— С чего ты решил?

— На СИНКОМ установили демонстрационную ленту: речь президента, пара фильмов о США и национальный гимн. Собирались этой лентой начать передачи. «10000 коров» — один из тех фильмов.

— Ты хочешь сказать, что ОБО действительно общается с другими спутниками?

— Включая сюда и потерянные.

— Тогда объясни это. — Флоринда положила на стол листок бумаги, на котором было напечатано: «381. KONCTPYKTOP».

— Да я и произнести это не могу!

— Это не английский. Это кириллица — в том виде, в каком способен передать ее алфавит ОБО.

— Кириллица? Русский?

Флоринда покивала головой:

— Это произносится «КОНСТРУКТОР». Разве русские не запустили три года назад серию спутников «Конструктор»?

— Боже мой, ты права! Их было четыре — «Алеша», «Наташа», «Васька» и «Лаврушка», и все они исчезли.

— Как СИНКОМ?

— Именно.

— Но теперь мы знаем, что СИНКОМ не сломался. Он просто потерялся.

— Значит, товарищи «Конструкторы» тоже, видать, заблудились.

Вскоре стало невозможно скрывать, что со спутником не все в порядке. ОБО тратил столько времени в сеансе на треп вместо того, чтобы передавать данные, что экспериментаторы буквально взвыли.

В отделе связи обнаружили, что вместо узкой полосы частот, выделенной для ОБО, спутник вещает в широком диапазоне, засоряя эфир, и подняли шум. Директор вызвал Джейка и Флоринду для выяснения обстоятельств, и они были вынуждены рассказать все о своем трудном ребенке.

Они с восхищением цитировали галиматью ОБО, а директор не верил ни единому их слову. Не верил и распечаткам, которые они притащили с собой и истолковывали по ним речь спутника. Директор сказал, что они из одного сумасшедшего дома с теми чудодеями, которые выискивают высказывания Фрэнсиса Бэкона в пьесах Шекспира.

Убедила директора лишь мистерия с телевизионными кабелями. В то время по телевидению передавали одну рекламу про стенографистку, которую никто не приглашал на свидание. На экране ослепительная фотокиномодель страдала в глубокой депрессии над своей машинкой, а мимо шли парень за парнем — и ни одного взгляда на нее. И вот она встречает свою лучшую подругу у автомата с газировкой, и эта знающая все на свете подруга объясняет ей, что страдания несчастной происходят из-за дермагермов — это такие микробы, они живут на коже и ничего не делают, только воняют. И, чтобы от красавицы не пахло тухлятиной, подруга предлагает той пользоваться аэрозолем для ухода за кожей фирмы «Нострум», содержащим специальные добавки, которые двенадцатью различными путями губительно воздействуют на отвратительных дермагермов. Только вот в конце той передачи, из-за которой случился скандал, подруга вместо того, чтобы предложить всем зрителям покупать такой же спрэй и тем самым поднять спрос на него, сказала:

«Да кто они, черт возьми, такие, чтобы ради них губить кожу химией? Парни выстроятся в очередь, чтобы попасть на свидание с девушкой, выглядящей как ты, даже если от нее несет как от помойки».

Это видели десять миллионов телезрителей. К тому же реклама была вставлена в фильм, а фильм был «кошерный», как объявлялось в прессе. На телевидении предположили, что какой-то шутник взял и переключил звуковой кабель с вещательной станции на свою студию. Телевизионщики учинили строгую проверку, которая все ширилась по мере того, как телевизионные станции на всем континенте от побережья до побережья начинали хулиганить. Призрачные голоса завывали, шикали и мяукали во время шоу-передач; рекламные материалы объявлялись лживыми; политические речи «закрикивались»; прогнозы погоды сопровождались безумным смехом, а затем, дабы доконать окончательно, давался точный прогноз. Это и помогло Флоринде и Джейку понять, кто виновник всех телечудес.