Алексей Свиридов - Десять минут за дверью

Через несколько дней вызовы знатоков разнообразных мест к Хеглунду прекратились. Еще через ночь из одного из удельных полков исчезли двое. Лыжный след завалил снегопад, но тот, который успели разглядеть, вел на запад. Доложили Хеглунду, на что тот сказал:

- Глупцы. Думают, что последнее место, про какое я спрашивал и есть выбор. Их пусть ловить не надо.

Войско шло поначалу быстро, и не успел народившийся месяц стать круглою луною, как была пройдена граница княжества, и началась чужая, теперь уже враждебная земля. Внешне ничего не изменилось, тем более что Хеглунд избегал даже самых маленьких деревень, но передвижение замедлилось, а еще через три перехода войско остановилось совсем. Лагерь был разбит на заснеженном берегу озера, заледеневшая гладь которого уходила далеко к горизонту. План боя был готов, и воевода ждал противника. Через день ввечеру бабка из пастушьего отряда с криками и бранью пробилась к воеводе с жалобой на якобы пристававшего к ней кашевара. Вышедший Хеглунд прикрикнул на помирающую со смеху на собственными прибаутками охрану, и провел бабку к себе. Для кашевара последствий не было. Вместо этого были вызваны следовые военачальники, и до полуночи Хеглунд с ними совещался. Разошедшиеся по полкам воеводы не спали почти до утра.

Рассвет застал лагерь готовящимся к бою. Один за другим отряды сворачивали шатры, сдавали в обоз припасы, которые до сих пор тащили на себе и выходили одни на лед, выстраиваясь чуть вогнутым строем, а другие в лес, пускаясь в обход озера. Пастуший отрядец тоже разбрелся, кто в передовые цепи, а кто - под разными предлогами отирался около воевод, чтобы в случае необходимости помочь словом и делом. Монахов из чернокнижного совета, вырядив в самые яркие одежды, Хеглунд отправил на возвышающийся над берегом холм - стоять с воздетыми к небу руками и создавать впечатление, а Айса и Данисия Антис отправил в тыл, сказав, что "Немного свежих сил в запасе не помешает. Чем дальше от основного дела будете, тем лучше. Там есть в лесу развалюха такая - я Данисию показывал, там побудьте." Таким образом, руки к небу на холме воздевали только десять фигур в нелепых мантиях. Двое их недавних сотоварищей прошли обоз, углубились в лес, и засели в сараюшке-развалюшке, летнем пристанище охотников.

5

Тепло костерка в охотничьей избушке удерживалось не столько щелястыми стенами, сколько снегом, завалившим строение почти по крышу. Оба молчали. Несмотря на то, что Данисий и Айс были примерно одного возраста, за все время совместного похода они не сдружились, и даже что называется не сошлись. Поначалу Данисий пытался расспрашивать Айса про Братство и его дела, но Айс уходил уходил от разговоров на эту тему, да и от разговоров вообще, ясно давая понять, что все вокруг происходящее - чужая для него жизнь, принять участие в некоторых эпизодах которой конечно придется, но которая от этого не станет родней. И тем более Данисий удивился, когда Айс вдруг сказал:

- Не очень сегодня холодно, и солнце есть.

Пока Данисий соображал, к чему это вдруг про погоду, Айс продолжил:

- Ваши вперед пошли, и Орда навстречу.

Данисий удивлено покосился на напарника. Невысокий, толстоватый, плохо выбритый, Айс не походил на человека, способного слышать за пять верст. Поняв значение взгляда Данисия, он усмехнулся.

- Это мне один из наших сказал, есть у нас такая уловка. И еще сказал, что теперь не до меня будет, так что будем ждать известий обычным путем.

Данисий встал, прошелся, снова сел. Опять встал, накинул полушубок вышел, через пару минут вернулся. Еще немного посидел, затем вышел на улицу снова, а когда вернулся, Айс его встретил словами:

- Ты теперь всегда в два приема ко двору бегать будешь? Или лишь сейчас прохватило?

- Слушай, Айс! Тебе может быть и плевать на то что сейчас там, на озере судьба решается, люди между прочим гибнут, а мне нет. Я понимаю: наука военная, резерв и все такое, но мне бы там сейчас легче было. А если ты колдун, так возьми и успокой меня, чтоб дрожь не била. Умеешь?

- Не умею, - ответил Айс, как бы и не заметив откровенного вызова в словах Данисия. - Ты сам не дергайся, а дрожь и так пройдет. И на меня кстати, не гавкай. Вон, дров подбрось!

Данисий дров подбросил, и огонь с новой силой заплясал в жалкой пародии на очаг, а Айс продолжил, в основном чтобы можно было отвлечь мысли:

- Да и не колдун я, если уж на то пошло. Есть способности кой-какие, добрые люди поднатаскали, и на службу к братству. Я так, рабочий, ремеслуха. Настоящие мастера да мудрые очень редко себя вот так вот проявляют, разве что уж очень сильно равновесие нарушено. Равновесие чего угодно: добра-зла, ума-глупости, тепла-холода. Это же очень просто - если чего то много и сразу, то придет обратная волна, и пошло туда-сюда, враскачку. Э, да ты меня не слушаешь совсем?

- Извини, это все конечно очень интересно, но лучше как-нибудь потом, когда поспокойней будет.

- Ну, твое дело, - и вновь наступило молчание. Минут через двадцать его нарушил звонкий раскат грома, потом еще два. Данисий потер руки:

- Ага, Громыкин служитель старается. А ну, давай еще! - но новых раскатов не последовало. Айс еще немного посидел, встал, вышел на улицу. В лесу стояла тишина. Укрытые снежными шапками могучие ели почти закрывали светло голубое небо. По одной из елей пропрыгала сорока, но Айс на нее внимания не обратил. Он смотрел на лыжню, которую они с Данисием проложили утром, и судя по выражению лица, она ему не нравилась. Забрался на крышу, почесал в затылке, что-то припоминая, а потом сложил руки рупором и издал вопль - одновременно вой и хохот. Из двери снизу как ошпаренный выскочил Данисий:

- Ты что?! Счумел?! Лешего таким криками накличешь!

- Не шуми. Кого надо, того и накличу.

Айс повторил крик. Ошарашенный Данисий хотел что-то сказать, но Айс прервал его:

- Тише! - и удовлетворенно добавил: - Идет.

Данисий проследил взгляд и почувствовал, как сердце опускается куда-то если не в пятки, то на уровень живота уж точно. Не стронув ни единого снежного кома, не покачнув ни одной ветки, лихо перескакивая с дерева на дерево к ним приближался леший. Был он большой, почти с человека ростом, но гораздо плотнее и шире, серый, как зимняя белка. Раскачавшись на суку он с размаху приземлился на рядом с Айсом, и несмотря на сильный испуг Данисий удивился, что ветхая крыша от этого не проломилась. Последовал обмен фразами: Айс вполголоса хохотнул, леший раскатился утробным гоготом, а Айс ответил истерическими переливами, хотя лицо и оставалось спокойным, и разговор продолжился в том же стиле. Лес наполнился звуками, могущими донестись разве что из окон сумасшедшего дома, или из народного балагана на майской ярмарке. Даже если бы эти двое специально задумали добить и так морально надломленного Данисия, лучшего способа найти было бы нельзя. Он стек вниз по косяку и прикрыл глаза, а Айс посмотрел на него неодобрительно и продолжил беседу. К счастью для Данисия она продолжалась недолго. Одним мощным прыжком леший вернулся на дерево, и исчез из виду так же быстро и аккуратно, как и появился. Айс-вредитель осторожно слез, взял Данисия за шиворот, и пару раз с размахом ткнул лицом в снег, после чего парень пришел в себя настолько, чтобы сказать нетвердым голосом: