Аластер Рейнольдс - В "Будокане"

— Вот только не вешай на меня мораль, приятель. — Джейк вернул динозаврика в инкубатор. — Мы их едим. Мы платим за то, чтобы войти в большой парк и стрелять по ним из противотанковых гранатометов. А я даю им шанс играть рок. Так что в этом плохого?

— Наверное, это зависит от того, есть ли у динозавра возможность выбора.

— А когда ты заставляешь пятилетнего малыша учиться играть на пианино, у него есть выбор?

— Ну, это совсем другое.

— Ну да, потому что заставлять кого-нибудь играть на пианино жестоко и необычно. Согласен. А на электрогитаре? Это же освобождение, дружище. Это все равно что вручить кому-нибудь ключи от космоса.

— Но это же чертовы рептилии, Джейк.

— Правильно. А ты заставлял музицировать трупы или гигантских роботов. Так в чем разница?

Тут он меня уел и, судя по самодовольному лицу, это понял.

— Ладно. Я признаю, что у тебя есть маленький динозавр, который теоретически может играть на гитаре, если кто-нибудь сделает ему маленькую гитару. Но это же совсем не то, что реально на ней играть. Что ты с этим собираешься делать? Просто сидеть и ждать?

— Мы его научим. Так же, как учат собаку делать разные трюки. Медленно, по одному элементу. За маленькие вознаграждения. И создадим репертуар, одну вещь за другой. Ему совершенно не нужно понимать музыку. Он лишь должен научиться издавать последовательность звуков. Думаешь, мы с этим не справимся?

— Мне бы потребовался стимул.

— И ты его получишь. Динозавры живут ради мяса. Ему не нужно понимать, что он делает, ему лишь надо ассоциировать одно с другим. И речь идет о тяжелом металле, а не о Рахманинове. Не такая уж трудная задача, даже для рептилии.

— Ты уже все продумал.

— Думаешь, «Гладиус» согласился бы вложиться, не будь у меня бизнес-плана? Это сработает, Фокс. Все сработает, и ты будешь в этом участвовать. До победного конца. Мы будем продвигать рок-турне, в котором соло-гитаристом и вокалистом выступит настоящий хищный динозавр.

Не стану отрицать, энтузиазм Джейка оказался заразительным. И всегда был таким. Но когда я так в нем нуждался, когда пришел к нему со своей большой идеей, он меня бросил. Даже сейчас я все еще чувствовал боль того предательства.

— Может, как-нибудь потом, — сказал я, покачивая головой и как бы с сожалением улыбаясь. — В конце концов, впереди еще долгий путь. Не знаю, насколько быстро эти зверюги растут, но никого не потрясет выступление рок-звезды ростом по колено, даже если это хищник. Может, когда Дерек подрастет и действительно научится что-то играть…

Джейк как-то странно на меня взглянул:

— Чувак, давай кое-что проясним. Ты еще не видел Дерека.

Я посмотрел ему в глаза:

— Тогда кто… это? И для чего… все это?

— Часть следующей волны. И с яйцами то же самое. В мире не хватит залов для всех, кто захочет увидеть Дерека. Поэтому мы сделаем много Дереков. Пока рынок не достигнет насыщения.

— И ты думаешь, Дереку это понравится?

— А его никто и спрашивать не станет. — Джейк смерил меня взглядом, пытаясь решить, насколько мне можно доверять. — Итак: ты готов познакомиться с большим парнем?

Я неопределенно пожал плечами:

— Пожалуй, я уже созрел.

Джейк остановился у другого шкафа — это оказался холодильник — и вытащил оковалок мороженого мяса толщиной с бедро.

— Понеси его пока, старина, — попросил он.

Я взял мясо в охапку. Мы вышли из лаборатории через другую дверь, затем прошли коротким коридором до следующей, за которой оказалось темное и гулкое помещение, что-то вроде ангара для самолетов.

— Жди здесь, — велел Джейк и отошел куда-то в сторону. Я услышал глухой звук, как будто повернули большой пакетный выключатель, и под потолком одна за другой зажглось множество ламп. Хоть мне и пришлось щуриться, привыкая к яркому свету, мысленно я поаплодировал тому, как Джейк проводит презентацию. Он ведь знал, что я приеду, поэтому легко мог оставить эти лампы включенными. Но отрицать его талант импресарио я не мог. Кстати, это оказались не обычные прожектора, а управляемые компьютером поворотные сценические софиты, способные менять цвет. Программу для компьютера Джейк ввел заранее. Теперь прожектора раскачивались и вращались, рисуя меняющиеся узоры на стенах, полу и потолке огромного ангара. Однако они до последнего момента не освещали то, что находилось в середине. Когда же лучи сошлись в этой точке, я почти представил, как в этот момент обезумеет толпа зрителей.

Так будет открываться шоу. Так оно должно открываться. Я смотрел на Дерека.

Он стоял в ярко-желтой клетке размером с четыре грузовых контейнера, составленных в блок. И я был рад этой клетке и тому, что ее явно спроектировали с большим запасом прочности. В клетку толстыми питонами уходили электрические кабели. На крыше завращались оранжевые стробоскопы — просто так, потому что они смотрелись круто. А в центре стоял Дерек.

В детстве у меня был игрушечный Т-рекс, подаренный отцом, и я подсознательно ожидал, что Дерек будет стоять, как та игрушка: туловище расположено более или менее вертикально, а ноги и хвост образуют треугольник, принимающий на себя основной вес. На самом деле рексы стоят совсем по-другому. Как и все ныне возвращенные рексы, Дерек держал туловище почти горизонтально, уравновешивая хвостом переднюю часть тела и голову. Почему-то мне это всегда казалось неправильным. А две ручки при такой позе выглядели еще более жалкими и бесполезными.

В отличие от давешнего детеныша, Дерек был не ярко-зеленым, а более привычного тускло-коричневого цвета. Фактически, если не считать человеческих ладоней и пальцев, внешне он ничем не выделялся. Просто еще один хищный динозавр.

Дерек смотрел на нас, и я слышал его хрипловатое дыхание, напоминающее очень медленно работающие кузнечные мехи. По отношению к общим размерам глаза у него были намного меньше, чем у малыша. И уже не такие милые. Это был прирожденный хищник — настолько большой, что мог проглотить меня целиком. — Он гигантский.

— Вообще-то, он довольно маленький, — возразил Джейк. — У рексов масса тела не увеличивается линейно. В детстве они растут быстро, потом держат вес около двух тонн до возраста примерно четырнадцати лет. Затем делают второй рывок и способны дорасти до шести тонн. Конечно, на новых Дереках мы сможем этот процесс немного ускорить. — Тут он взял у меня мясо и прошептал: — Следи за нейронным дисплеем. Мы напичкали Дерека имплантатами, как только он вылупился, — мы ведь собираемся работать с его мозгом в реальном времени. — Он повысил голос. — Эй! Мясной мозг! Смотри, что я тебе принес!