Роберт Говард - Конан, варвар из Киммерии

- Не уйдешь! - рычал он. - Попробуй заманить меня в засаду я поотрубаю головы твоим сородичам! Попробуй спрятаться - я горы расшибу и пойду за тобой даже в преисподнюю!

Издевательский смех был ему ответом.

Она увлекала его все дальше в снежную пустыню. Шло время, солнце стало клониться к земле и пейзаж на горизонте стал другим. Широкие равнины сменились невысокими холмами. Далеко на севере Конан увидел величественные горные вершины, отсвечивающие в лучах заходящего светила голубым и розовым. В небе горело полярное сияние. Да и сам снег отливал то холодной синевой, то ледяным пурпуром, то вновь становился по-зимнему серебряным. Конан продолжал бег в этом волшебном мире, где единственной реальностью был танцующий на снегу белый силуэт, все еще недосягаемый.

Он уже ничему не удивлялся - даже когда двое великанов преградили ему дорогу. Пластины из панцирей заиндевели, на шлемах и топорах застыл лед. Снег покрывал их волосы, бороды смерзлись, а глаза были холодны, как звезды на небосклоне.

- Братья мои! - воскликнула девушка, пробегая между ними. - Смотрите - я привела к вам человека! Вырвите его сердце покуда оно бьется, и мы возложим его на жертвенник нашего отца!

Гиганты зарычали - словно айсберги столкнулись в океане. Они взметнули сверкающие топоры, когда киммериец бросился на них. Заиндевевшее лезвие блеснуло перед ним, на миг ослепив, но он ответил выпадом и клинок пробил ногу противника повыше колена. С криком упал он на снег, но удар другого великана поверг Конана. Воина спасла броня, хотя плечо и онемело. И увидел Конан, как над возвысилась на фоне холодного неба огромная, словно бы высеченная изо льда фигура. Топор ударил - и вонзился в снег, потому что варвар откатился в сторону и вскочил на ноги. Великан зарычал и вновь поднял топор, но клинок Конана уже засвистел в воздухе. Колени великана подогнулись и он медленно опустился в снег, обагренный кровью из рассеченной шеи.

Конан огляделся и увидел девушку, смотревшую на происходящее расширенными от ужаса глазами.

Капли крови стекали с его плеча, и грозно вскричал Конан:

- Зови остальных своих братьев! Их сердца я брошу на поживу полярным волкам! Тебе не уйти!

В страхе она бросилась вперед - без смеха, без оглядки, без памяти. Варвар мчался изо всех сил, но расстояние между ними все увеличивалось.

Конан стиснул зубы так, что кровь пошла из десен, и ускорил бег. И вот между ними осталось не более ста шагов.

Бежать ей было все трудней, и он уже слышал ее тяжелое дыхание. Чудовищная выносливость варвара победила.

Адский огонь, который она разожгла в дикой душе Конана, разгорелся в полную силу. С нелюдским ревом он настиг ее и она, защищаясь вытянула руки вперед. Он отшвырнул меч и сжал девушку в объятиях. Тело ее дугой изогнулось в его железных руках. Золотистые волосы ослепляли Конана, а плоть ее, гладкая и холодная, казалась выточенной из обжигающего льда.

- Да ты ледышка! - бормотал он. - Я согрею тебя огнем моей крови!

В отчаянном усилии она освободилась и отскочила назад, оставив в его кулаке обрывок вуали. Золотистые волосы ее растрепались, грудь тяжело вздымалась, и Конана еще раз поразила ее нечеловеческая красота.

Она воздела руки к звездам на небосклоне, и голос ее навсегда запечатлелся в памяти Конана:

- Имир, отец мой, спаси!

Воин протянул руки, чтобы схватить ее, и тут словно бы раскололась ледяная гора. Небо заполыхало холодным огнем, и был он так ослепителен, что киммериец зажмурился. Огонь этот охватил тело девушки. И она исчезла.

Высоко над его головой колдовские светила кружились в дьявольском танце. За дальними горами прокатился гром, словно проехала гигантская боевая колесница и огромные кони высекли своими подковами искры из ледяной дороги.

А потом зарево, белые вершины и сияющее небо закачались перед глазами Конана. Тысячи огненных шаров рассыпались каскадами брызг, а небосвод закружился, как гигантское колесо, сыплющее звездным дождем.

Волной поднялась земля из-под его ног, и киммериец рухнул в снег. ничего уже не видя и не слыша.

...Он почувствовал присутствие жизни в этой темной и холодной вселенной, где солнце давным-давно погасло. Кто-то безжалостно тряс его тело и сдирал кожу со ступней и ладоней. Конан зарычал от боли и попытался нашарить меч.

- Он приходит в себя, Хорса, - раздался голос. - Давай-ка поживей растирай ему руки и ноги - может, он еще сгодится в бою!

- Никак не разжать левую руку, - сказал другой. - Что-то он в ней держит.

Конан открыл глаза и увидел бородачей, склонившихся над ним. Его окружали высокие золотоволосые воины в латах и мехах.

- Конан! - воскликнул один из них. - Никак ты живой!

- Клянусь Кромом, Ньорд, - простонал Конан. - Или я живой, или вы все уже в Валгалле.

- Мы-то живые, - ответил ас, продолжая растирать ступни Конана. - Не смогли соединиться с вами потому, что пришлось прорубаться через засаду. Тела еще не успели остыть, когда мы пришли на поле. Тебя не было среди павших, и мы пошли по следу. Клянусь Имиром, Конан, почему тебя понесло в полярную пустыню? Долго шли мы за тобой, и, клянусь Имиром, найти не надеялись - поземка уже заметала следы...

- Не поминай Имира слишком часто, - сказал один из бойцов. - Это ведь его владения. Старики говорят, вон между теми вершинами.

- Я видел деву, - прошептал Конан. - мы встретились с людьми Браги на равнине. Сколько времени дрались - не знаю. В живых остался только я. Я ослабел и замерз, и весь мир вокруг переменился - теперь-то я вижу, что все по-прежнему. Потом появилась дева и стала увлекать меня за собой. Она была прекрасна, словно холодные огни ада. Тут напало на меня какое-то безумие и забыл я все ан свете, помчался за ней... Вы видели ее следы? Видели великанов в ледяной броне, сраженных мной?

Ньорд покачал головой.

- Только твои следы были на снегу, Конан.

- Значит, я рехнулся, - сказал киммериец. - Но я видел девушку, плясавшую нагишом на снегу так же ясно, как вижу вас. Она была уже в моих руках, но сгинула в ледяном пламени...

- Он бредит, - прошептал Ньорд.

- О нет! - воскликнул старик с горящими глазами. То была Атали - дочь Имира Ледяного Гиганта. Она приходит к тем, кто умирает на поле битвы. Когда я был юным, то видел ее, валяясь полумертвым на кровавом поле Вольфравен. Она кружилась среди трупов, тело ее было подобно слоновой кости, а волосы сияли золотом в лунном свете. Я лежал и выл, как подыхающий пес, потому что у меня не было сил поползти за ней. Она заманивает бойцов с поля сражения в ледяную пустыню, чтобы ее братья могли принести их неостывшие сердца в жертву Имиру. Точно говорю вам, Конан видел Атали, дочь Ледяного Гиганта!