Владимир Губарев - Фантом

- Верно. Радиационную разведку ведет. Он свое дело знает, - ответил Эрик Николаевич.

Девушка в белоснежном переднике внесла поднос с чаем.

- Благодарю, Зиночка. Гостям, пожалуйста, - кивнул секретарь.

Кардашов с удовольствием сделал глоток. Забыл, что давно уже во рту не было и маковой росинки.

- Зиночка, и несколько бутербродов, - едва заметно улыбнулся секретарь, по-моему, наши гости не успели позавтракать.

- Ничего, спасибо, - смутился секретарь райкома.

- Благодарить будешь попозже, когда мы к твоим делам перейдем. Я напомню, как на этом самом месте ты обещал к двадцатому посевную закончить, а сегодня уже двадцать шестое...

- Так тепло задержалось, сами знаете, - попытался оправдаться секретарь райкома.

- И из-за этого у тебя трактора не отремонтированы? Или ты считаешь, мы только на твои бумажки смотрим, а на полях не бываем? Не думай, что в обкоме только "Волги" - верно, с большака на них не свернешь, но у нас еще четыре "уазика"...

- Так это вы позавчера у Черемшина были?

- Ладно, о тебе потом, а пока я с его партизанами разберусь... Вторым звонил Самойлов. Опять-таки тебя, Кардашов, искал. Он поразговорчивей Тимофеева, все доложил - обо всей твоей самодеятельности...

- Безобразие, - не выдержал молчавший до сих пор второй секретарь. Перекрываете дороги, готовите детей к эвакуации, всю медицину города на ноги подняли, а мы узнаем об этом позже всех! Да по городу уже слухи поползли, что война началась... Товарищ Кардашов, вы хоть представляете, что натворили?!

- Город на грани паники, - тихо добавил заведующий отделом.

- Значит, надо выступить по радио и толково объяснить, что оснований для нее нет, - спокойно заметил Эрик Николаевич.

- Что?

Вошла Зина. Все сразу замолчали. Она поставила поднос с бутербродами на стол и вышла.

- Вы представляете, о чем вы говорите? - вскипел второй секретарь. - Тем более, если оснований нет...

- В городе пока нет, - отрезал Кардашов. - По тем данным, что есть у нас, облако прошло, к счастью, стороной. Так и надо сказать.

- Не понимаю...

- В середине пятидесятых, когда шли ядерные испытания и за границей был такой случай, - продолжал Кардашов, - облако пришло к городу. Начался ливень. Несколько человек попали под него - и лучевая болезнь первой степени. Если бы объявили по радио, никто не вышел бы на улицу. Всего полчаса-час надо было побыть дома и закрыть форточки. Только и всего.

- Как просто! - ехидно заметил второй секретарь.

- Иногда действительно просто. Но сейчас, думаю, сложнее. И намного.

Первый секретарь смотрел на карту, но искоса поглядывал на Кардашова.

- Мы пока не отменили ваших распоряжений, - тихо сказал он, - однако мы должны быть уверены...

- Мне сейчас трудно судить о происходящем, - перебил его Кардашов, - одно могу сказать: в этих районах, - он легко вскочил со стула и подбежал к карте, показал на юг области, - радиационный фон возрос очень сильно. Много частиц йода. Это я вам говорю как специалист. К сожалению, это не просто выброс, облако прошло, и все. У наших соседей на юге крупная авария. С открытием активной зоны реактора. Надо принимать экстренные меры. По всей области. Подчеркиваю - по всей области. И внимательно следить за ходом событий, и главное - контролировать их. Вот и все.

- Нет, не все, - перебил его первый секретарь, - теперь я тебе скажу. Я связался с Москвой - там ничего не известно...

- Значит, пока не доложили... - заметил Кардашов.

- Предположим, хотя и маловероятно, - спокойно ответил секретарь. - Я позвонил нашему соседу на юге. У них все спокойно. И наконец, я связался с руководством республики - там меня успокоили, мол, действительно на АЭС случился пожар. Сейчас он уже потушен. Вот так, дорогой Эрик Николаевич. В такой ситуации твои действия мы не можем расценивать иначе, как паникерство.

- Дай бог, если так. Но в своей жизни я кое-что видел, в том числе и пожары на станциях, - возразил Кардашов, - данная ситуация не укладывается в привычные схемы... А я все-таки два десятка лет в атомной энергетике.

- Не вижу ничего страшного, если мы отправим детей отдыхать на праздники, - заметил секретарь райкома, - им это будет только на пользу.

- Уже и его перевоспитал?! - второй секретарь стукнул ладонью по столу. Вот так и рождается паника... Именно так!.. Люди ничего не понимают в этой самой вашей радиации, и у них забирают детей. Вы представляете, что начнется?

- Поймут, если объяснить, - спокойно заметил Кардашов.

- Думаю, тебе надо приказать Самойлову, чтобы он пока не активничал, сказал первый секретарь. - Я попытался это сделать, но он, видно, вышколен у тебя: нет, говорит, я выполняю распоряжения только начальника АЭС. А обком ему не указ? Не в этих выражениях, конечно, сказал, но по сути так.

- Молодец!

- Кардашов, не до шуток. Положение серьезное. Так можно и партбилет на этот стол положить. - Первый секретарь сказал эти слова медленно, чтобы у Кардашова не оставалось иллюзий, что именно так и будет, если он... Но Эрик Николаевич не дрогнул.

- Я прекрасно понимаю ситуацию и свое положение. - Он прямо посмотрел в глаза первому секретарю, и тот невольно отвел взгляд. - Прошу мне и работникам станции оказать необходимое содействие. В первую очередь транспортом и милицией. Надо установить жесткий контроль на дорогах. Мы не имеем права пропускать через область на Москву зараженные машины. И, во-вторых, все средства гражданской обороны необходимо подготовить к работе. Потом будет поздно. Только сейчас!

- Неужели вы думаете, что это все удастся сохранить в тайне? - удивился второй секретарь. - Представляете, дойдет до Москвы и, наконец, за границей узнают... Вы представляете, если тревога окажется ложной?

- За границей через несколько часов зафиксируют повышение радиационного фона, - заметил Кардашов, - и естественно, запросят у нас данные. У меня нет сомнений - так и будет!.. Через несколько часов ситуация будет ясной. Хорошо, что Тимофеев уже там... Даже если по официальным каналам мы ничего не получим, мы будем знать все...

- Тимофеев, Тимофеев... Он что у вас, маг и волшебник?

- Тема? - улыбнулся Эрик Николаевич. - Он - специалист высшей квалификации. И этим все сказано.

Все замолчали. Первый секретарь пристально смотрел на Кардашова. Тот выдержал его взгляд.

- Хорошо, директор, действуй, - сказал первый секретарь, - свою ответственность ты знаешь. А партбилетом дорожи. Мне не хотелось бы, чтобы он оказался на этом столе...

- Мы не заблудились? - водитель вопросительно посмотрел на Тимофеева.

- Нет, еще километров пятнадцать. Аэродром должен быть где-то здесь, неподалеку. Сам понимаешь, на карте он не обозначен, - ответил Тимофеев.