Наталия Мазова - Когда не пал Монсегюр

Я собираю всю свою энергию в комок. Может быть, на магическом уровне он весьма неприятный противник, но с информационкой у него плоховато - а ведь это оптимальный способ воздействия для любой из нас, воспитанных Лайгалдэ. На сегодня это будет последний удар, но зато какой...

Солдаты в черно-желтой форме замирают, обожженные моим взглядом, не смея ко мне прикоснуться.

- Скажи мне только, Зверь, - бросаю я властно, - та, что воскрешала тебя, назвала ли тебе свое имя? А если назвала, то какое из множества - Хозяйка Звезд или Каменное Сердце?

Великий Экзорцист отшатывается в ужасе, губы его непроизвольно шевелятся, и я читаю по ним: "Petricordia..."

Я угадала - и готова отдать что угодно за то, чтобы это оказалось неправдой.

Ибо это действительно страшно.

На моей стороне лишь то, что он по-прежнему еще не измерил моих сил, я же знаю о нем почти все. И не так уж это и мало на самом-то деле...

Тем временем Ле Жеанно начал что-то бормотать не то на Языке Закона, не то на здешней латыни. И вот тут он в корне неправ. Не хотелось мне прибегать к силе Слова, но ведь сам же нарывается!

- Тот, кто Камню продал свою душу, тщетно к Утешению взывает! Вечно будет длиться пляска смерти - даже под мелодию молитвы! О будь же, будь ты проклят, Зверь - от зверя тебе и погибнуть, ибо человек не пожелает запятнать себя!

После этого финального аккорда я почти с облегчением отдаюсь в руки черно-желтой стражи.

...Пока Ле Жеанно приходил в себя от моей наглости, его приказ был нарушен. Меня действительно связали и заткнули рот, но вместо того, чтобы привязать к дереву, бросили в палатку, как тюк с добром. На голове у меня мешок, чтобы, не дай-то боже, не приворожила кого своей красотой. Впрочем, мешок дырявый и не мешает ни дышать, ни смотреть.

Костер мне обеспечен. Пытать не будут - зачем пытать, Зверь и без того боится, как бы я еще чего-нибудь не сказала.

Выступление отряда задерживается - рыскают по лесу, упустив драгоценное время, все еще надеются, что Хозяину не удалось далеко уйти. Ну-ну... Пока они там бегают, лучше всего расслабиться как следует и войти-таки в транс. Нечего гонять себя на износ, если можешь почерпнуть силы откуда-то еще.

...От публичного сожжения Верховный Экзорцист ни за что не откажется. Но что, если в целях сохранения престижа ему придет в голову сначала выдрать мне язык?

Хреново. Об этом-то я и не подумала. Одна надежда, что он тоже не подумает...

Та, кого древние силиэнт звали - Гэльдаин, если ты и вправду святой Бланкой проходила по этой прекрасной Обожженной Земле, услышь мои мольбы и будь снисходительна к той, что так часто поминала всуе имя Твое! Если же не чудо огня, а что-то иное должно спасти этот мир - все во власти Твоей...

Голоса - вернулись те, кого посылал на поиски барон Северин. Капитан арбалетчиков устало бредет мимо моей палатки, на ходу приподняв полог, заглядывает внутрь. Я в трансе, и он, скорее всего, принял меня за спящую.

Мне уже доводилось встречать этого человека, и каждый раз я не могу не отметить его сходства с Флетчером. Та же матово смуглая кожа и кошачья гибкость движений - но это в нем как раз типично мутамнийское, а вот широкий рот, всегда готовый к улыбке... Имя его - Росальве диа Родакаср, так что мутаамн он только по матери.

- Господин мой, я четыре года служил вам верой и правдой, и надеюсь, что после этого мои советы могут вызывать у вас лишь доверие...

- Я слушаю тебя, сын мой, - отзывается Ле Жеанно от своей палатки.

- В таком случае я бы настоятельно рекомендовал вам немедленно отпустить эту женщину!

Вот это да!!! Я не могла ослышаться - именно это он и сказал. Ой, что сейчас будет...

- Что я слышу? Ты осмелился...

- Дослушайте меня до конца, господин мой, я не кончил. Кто такая эта Ирма диа Алиманд? Одна из многих. По всему Романду, задрав подолы, бегают десятки таких же, как она, свихнувшихся на учении этой самой лжесвятой.

- Тем усерднее должны мы выпалывать дурную траву, сын мой! К тому же у меня есть неоспоримые доказательства, что она ведьма и состоит в сговоре с дьяволом.

- Но Герхард Диаль-ри - один, и без сомнения, стоит десятка таких, как она.

- В этом ты прав, - Великий Экзорцист скорбно вздыхает, даже забыв прибавить "сын мой".

- Эта же ведьма, насколько я понял, влюблена в него, как кошка. Отпустите ее - и куда она, по вашему мнению, побежит? Не может быть, чтобы у них не было сговора. И тогда в наших руках будут и он, и она...

- Тише, сын мой! Она может услышать...

- Да спит она. Я сам только что заглянул. Небось всю ночь скакала - тут мои ребята лошадь поймали в лесу...

Молчание. Верховный Экзорцист размышляет. А я и сама не знаю, чего больше хочу - чтобы он согласился или отказался. Ведь самое скверное в этом то, что диа Родакаср абсолютно прав - отпустить меня, и я тут же кинусь на поиски Хозяина. Без меня ему не пройти по Закону Цели, но и в Романде оставаться небезопасно - он же не знает, кто его выдал, и не может доверять никому из местных...

- Я всегда ценил твою преданность, - наконец отвечает Ле Жеанно. - Найдется у тебя полтора десятка людей, способных незаметно следовать за ней, не привлекая внимания?

- Найдется. Я сам готов их возглавить.

Показалось мне, или на губах диа Родакасра в самом деле мелькнула злорадная усмешка?

3

Лет эдак сто сорок назад, во время Восьмилетней войны Романда с Мураамной, старший сын графа Арлетского Роже собрал небольшой отряд и отправился искать золота и славы в чужих краях. Что произошло с ним в мутамнийской земле, не ведомо никому, однако домой он возвратился не только без войска, но даже без родового меча графов Арлетских (злые языки болтали, что сей меч был проигран в кости мутаамнам в одном из притонов), в обтрепанном плаще и с посохом странника. На беспутного Роже снизошло откровение Господне. Отринув мирскую суету, пошел он по Романду, по пути основывая монастыри совершенно особенного типа - женская и мужская общины бок о бок. "Докажите Господу, что не только на небесах, но и на грешной земле способны вы быть друг другу лишь братьями и сестрами!" - призывал Роже.

Так что не я одна такая в Романде. Со времен крещения не переводились в этой земле разнообразные святые, пророки и чудотворцы, и всех их воспринимали весьма благосклонно. И лишь Эренгар Ле Жеанно додумался до мысли, что ближнего своего, молящегося Господу немного не так, как ты сам, должно за это посылать на костер...

Монастыри святого Роже обычно стоят вдали от людских поселений - в горах или глухом лесу. Вот на один из них я и набрела на третий день своих скитаний по лесу, со стражей Экзорциста на хвосте. И провалиться мне на месте, если к этому моменту арбалетчики не дозрели до того, чтобы придушить меня самостоятельно, не дожидаясь приказа Зверя.