Рей Дель - Корпорация Жизнь после смерти

— Хорошо, — решительно сказал он. — Во-первых, мне приходится жить в этой комнате с ободранными обоями, сэр. Я ненавидел ее долгие годы. А еще будильник, и телефон, и…

Александр терпеливо улыбнулся:

— Давайте по порядку. Что касается комнаты, мне кажется, мы неплохо поработали над ней. Она ведь в точности походит на ту комнату, в которой вы жили раньше, разве нет? Вижу, что да. И разве вы не сами ее выбрали и обставили?

— Да, но…

— Ага, значит, мы были правы. Понимаете, мистер Потс, мы исходили из предположения, что раз вы сами создали ее в прежней жизни, значит, она вам подходит лучше всего. Кроме того, будильник вам понадобится, чтобы не опаздывать на работу, а телефон позволяет держать связь с сотрудниками.

— Но я ненавижу черчение! — вскричал Финеас. Он во все глаза смотрел на этого демона-обманщика, как будто ожидая, что тот примет свое настоящее обличье. Но ничего подобного не произошло. Вместо этого мистер Александр медленно покачал головой и вздохнул.

— Очень жаль. А мы-то так радовались, что даже начальник у вас останется прежним. Мы и правда думали, что вам будет легче работать с ним, чем с каким-нибудь незнакомцем. Однако, если вы недовольны, полагаю, можно все изменить. Чем бы вы хотели заниматься?

«Ну вот, это совсем другое дело,» — подумал Финеас.

Возможно, он был несправедлив к Александру. Сменить работу — это уже что-то. Финеас не ожидал такого поворота событий, но — да, было бы неплохо, если это можно устроить.

— С некоторых пор я чувствую призвание к чему-то большему, — произнес он.

— Как я понимаю, вы имеете в виду должность министра, например? Очень хорошо. К нам иногда попадают министры, мистер Потс. Замечательные люди, которые делают очень важную работу. Трудно, знаете ли, оценить их огромный вклад в нашу здешнюю жизнь. Давайте посмотрим, какой же у вас опыт в этой области… — Он лучезарно улыбнулся Финеасу, который несколько смягчился при виде этой улыбки. Александр подошел к книжной полке, достал оттуда какой-то тяжелый том и углубился в чтение. Постепенно улыбка его погасла, и выражение лица стало озабоченным.

— Ага, вот оно. Финеас Теофилус Потс. Так, начал обучение в тысяча девятьсот третьем. Хм. Отчислен спустя два года по причине возможной… возможной непригодности к работе из-за его темперамента: чересчур фана… э-э-э… Слишком усердно критиковал окружающих. Затем работал в магазине своего дяди и одновременно занялся черчением, которое стало впоследствии его основной профессией. М-да, — Александр повернулся к Финеасу. — Мне правда очень жаль, мистер Потс. Но я так понял, что у вас совсем нет опыта в такого рода делах.

Финеас смутился.

— Да, но…

— Не обессудьте, — Александр сокрушенно вздохнул. — Я действительно хотел бы сделать как лучше для вас, но все-таки… Отсутствие опыта… Боюсь, ничего не получится. Вообще-то мы обычно не спешим делать выводы… Не могли бы вы представить себе, какой образ жизни вы бы предпочли? Даже не надо описывать словами: вы просто подумайте, а я прочту ваши мысли. И тогда, может быть, мы сможем исправить положение. А теперь как следует постарайтесь, напрягите свою фантазию.

Со слабой надеждой Финеас попытался сделать как велено. Голос Александра монотонно бубнил у него над ухом:

— Еще немного. Нет, это картинка того, чего бы вы не хотели. Вот… М-м-м, нет. На секунду мне показалось, что у вас получилось, но все сразу исчезло. Думаю, мистер Потс, вы пытаетесь представить себе нечто абстрактное, а это невозможно. Я вижу что-то, но очень смутно… Вот! Так уже гораздо лучше.

Казалось, Александр еще пару секунд прислушивался к чему-то. Финеас же наконец пришел к выводу, что все это обман, и прекратил бесплодные попытки. Какой смысл?

Все образы, какие он смог представить, были неясными и путаными. Тем временем голос Александра ворвался в его сознание.

— Боюсь, мистер Потс, мы ничем не можем вам помочь. Я только что увидел очень четкую картинку в вашем мозгу, но вы вообразили именно ту жизнь, какую мы вам здесь предоставили. То же жилье, та же работа. По-видимому, это единственный образ жизни, который вам знаком. Конечно, если вы захотите что-то изменить, у нас в городе есть очень много хороших школ…

Финеас, едва сдерживаясь, резко вскочил на ноги:

— Вы… Вы хотите сказать, что все останется по-прежнему?

— Боюсь, что так.

— Но вы же ясно дали понять, что это — рай.

— Да, я так сказал.

— А я говорю вам, — закричал Финеас, полностью потеряв контроль над собой, — что это самый настоящий ад!

— Все может быть, я никогда этого не отрицал. А теперь, мистер Потс, я был бы рад продолжить нашу беседу, но меня ждут другие посетители. Так что, боюсь, я вынужден просить вас уйти.

Александр оторвал глаза от лежащих перед ним документов, и под его взглядом Финеас безропотно направился к двери. Там он остановился, дрожа и чувствуя себя совершенно разбитым. Дверь осталась открытой. Мимо Финеаса, удивленно посмотрев на него, в кабинет прошла Кэтти. Затем дверь закрылась, а Финеас все еще стоял, прислонившись к косяку и не в силах сдвинуться с места.

Изнутри доносился неясный гул голосов, и Финеас невольно прислушался, словно эти звуки могли помочь ему прийти в себя.

— …Кажется, он очень тяжело это воспринял, мистер Александр, различил он голос Кэтти. — Неужели мы ничего не можем поделать?

— Это не в наших силах, — негромко отозвался Александр. — Теперь все зависит только от него. Я предложил ему пойти учиться, но, боюсь, он из тех невезучих горемык, которые не видят дальше собственного носа. Даже сейчас он наверняка убеждает себя, что все это просто иллюзия, созданная, чтобы подвергнуть испытанию его бессмертную душу и способность оставаться самим собой. В этом случае мы вряд ли сможем ему помочь.

Но Финеас уже не слушал его. Услыхав слово «иллюзия», он прижал руки к груди и бросился прочь, обратно в офис Слоуна. Ну конечно же, как он сразу не догадался? Все это просто обман, еще одно испытание. Всего-навсего иллюзия. И ничего больше.

Что ж, пусть испытывают: он будет смиренно сносить все мучения, не жалуясь. Как всегда, он будет уверенно противостоять соблазнам. И пускай даже Слоун лишил его возможности поститься, он, Финеас, найдет способ наказать себя за прегрешения. Пусть Каллахан сломает ему спину, пусть тысячи пчел разом набросятся на него: он устоит.

— Прости мне мои многочисленные прегрешения и тот еще больший грех, который теперь мучит меня, прости и помоги не грешить более, но сохрани меня в праведности до конца дней моих, — повторил Финеас, и вошел в здание, где его ждала ненавистная работа и новые муки. Когда-нибудь он будет вознагражден. Когда-нибудь.