Олесь Бердник - Марсианские зайцы

— А если мы их не найдем?.. — перебил Боря.

— Ну и что? Подождем, пока прибудут наши..

— А есть будем мох и что под руки попадется. Не помрем. Зато поможем ученым… Ну как — согласны?

— Хорошо! — аж подскочила Надя. — Я на край света полечу!

— Знаю. За тебя я уверен. А ты, Боря?

— Полечу, — как-то хрипло ответил Боря.

— Испугался, — презрительно протянул Андрей. — Прищурился, словно заяц. Боишься, так говори сразу!

— И ничего я не боюсь… Мне только маму жалко… Будет переживать…

— Можно сообщить запиской, — предложила девочка.

— Никаких записок, — отрезал Андрей. — Значит, договорились… Завтра вечером — здесь…

Затем проберемся к забору, перелезем — и к ракете… Я с собой возьму Топа. Он на Марсе пригодится — розумнющая собака. И еще одно… Одеваться — потеплее. На Марсе — холод страшный. Слышали на лекции?

Старт

Ночь была темная, беззвездная. На горизонте вспыхивали зарницы, в воздухе пахло свежестью. Дышать было легко-легко.

Андрюша, выбравшись из дома через окно, подбежал к будке и позвал Топа.

Собака — огромный, лохматый дворняга — выполз из дыры, подобострастно закрутил хвостом.

— Пошли, брат. Полетим на Марс.

Топ с готовностью побежал за парнем. За селом, у одинокой груши, к ним присоединился Боря. А у березового леска из канавы вынырнула Надя.

— Уже полчаса жду, — укоризненно сказала она. — Где ваши продукты?

— Вот, — похвастался Андрей. — В мешке. Дней на десять хватит… И костей Топовых захватил…

— А у меня… Два кольца колбасы, две четверти сала и каравай. Вот термос с водой…

— Ой, какая ты умная, Надежно! — Похвалил вожак. — А мы и не подумали о воде.

— Вот, — удовлетворенно сказала девочка. — Далеко бы мы без воды залетели…

— Ну, пора, — скомандовал Андрей. — Топ, тихо…

Ребята дружно побежали в направлении космодрома. Между березами засияли огни зданий. На верхушках ракет горели красные лампочки. Вскоре перед ними вырос забор. Где-где горели фонари, вдали маячили фигура часового. Андрюша выбрал темное место, повел друзей туда, прошептал:

— Ложитесь…

Неслышно подползли к загону. Пес, подвергаясь общему настроению, тоже прижался к земле. Андрюша быстро вырыл под забором ямку, просунул собаку на ту сторону забора.

— Сиди, Топ, сейчас я к тебе переберусь, — тихо прошептал он.

После этого Андрюша лихо перескочил через забор и упал на мягкую траву. За ним, кряхтя, перебрался Боря. Последней присоединилась к ним Надя. Топ радостно запрыгал вокруг детей, лижущим каждого в лицо.

Пригнувшись, путешественники побежали к темному массиву посреди космодрома. Это были вышки и ракеты. С той стороны, где горели огни, доносились голоса, гудели какие-то машины. Андрюша сделал знак рукой и лег на бетонные плиты. Надя и Боря последовали его примеру. Все дружно поползли к темной громаде космического корабля.

Он сверкал матовыми боками в тусклом свете далеких фонарей. Слева вверх шли металлические ступени. Андрюша прошептал:

— Сюда…

Дети быстро двинулись по тем лестнице, ведя за собой Топа. Пес охотно бежал за ними, одобрительно вертел хвостом, принюхиваясь.

Ступени вились все выше и выше — где-то под самое небо. У Бори дух захватило. Сердце колотилось, глаза заливал пот.

— Ой, как высоко, — прошептал он. — И село отсюда видно.

— Разве это высоко, — ответил Андрей. — Вот полетим на Марс — разве такая высота будет…

Наконец они наверху. Видно черное отверстие входа — он совсем рядом. Андрюша остановился и… задумался. По телу прокатился холодок страха, мелькнула мысль: а может, не надо?

Не успел Андрюша решить эту сложную проблему, как его в бок толкнул Боря.

Внизу послышались голоса, площадь космодрома озарил мощный луч прожектора.

— Последняя проверка, — сказал кто-то. Ему ответил голос Юрия Сергеевича:

— Особое внимание обратите на дублирующие автоматы.

— Бежим, — сдавленно зашипела Надя.

Дети стремглав бросились в отверстие, попали в узенький коридорчик. Перед ними бесшумно открылась дверь, в глаза ударил красный свет ряда лампочек над кнопками и рычагами, над панелями и странными приборами. Чуть выше, как большие рыбьи глаза, выделялись круглые иллюминаторы. Как только путешественники зашли в каюту, дверь закрылась.

— Здорово — автоматизация! — прошептал Андрей.

— Сюда придут, — стуча зубами, заявил Боря, — и найдут нас.

— Надо спрятаться, — добавила Надя.

Топ тихонько скулил, испуганный непривычной обстановкой. Андрюша оборот под стенкой, ища какую-то углубление. В одном месте он заметил полупрозрачную стену, а рядом — черную кнопку. Мальчик нажал ее. Стена исчезла, и за ней появилась просторная ниша с двумя кроватями. Андрюша радостно бросился туда, позвал товарищей. Едва друзья зашли в каюту, как дверь снова автоматически закрылась.

— Боря, ты со мной, — скомандовал Андрей. — Топ будет лежать с тобой, Надюша.

Живо!

— Что это за каюта? — Заикаясь, спросил Боря.

— Для космонавтов. Разве не видишь. Сейчас летят автоматы… но в следующий раз полетит Василий! Тот, что говорил на вечере, — помнишь?

Андрюша довольно хихикнул, усаживаясь на кровати.

— Вот будет шума, как узнают о нас!

Не успели друзья как следует улечься, когда центральной каюте зажегся свет.

Проплыла чья-то тень. Дети затаили дыхание. Было слышно, как тревожно хекает Топ.

"Хоть бы не подал голоса", — пронеслось в голове Андрюши.

Тень маячила некоторое время за дверью. Слышались какие-то гудки, звонки, вспыхивали и гасли разноцветные огоньки сигналов. Затем свет погас. Наступила полная тишина.

Дети замерли, подавленные напряженным ожиданием. Шли тягучие минуты. А, может, это были часы?

Вдруг послышался мощный гул. Казалось, весь мир задрожал, полетел кувырком.

Рядом с Андрюшей кто-то жутко заорал — или Боря, или Надя. Дико взвыл Топ. Дети смешались в одну кучу. Невероятная тяжесть прижала их к полу, стало трудно дышать…

Но так было недолго. Грохот медленно затихал и превращался в однообразное жужжание. Стало легче. Тяжесть исчезла.

Боря зашевелился, хрипло спросил:

— Где мы?

— В космосе — неуверенно ответил Андрей. — Наверное, летим…

Вдруг вверху вспыхнуло и прямо в глаза друзьям ударил яркий свет. Они зажмурились, растерянно прикрывая ладонями глаза. Послышался громкий тревожный голос:

— Там дети, Юрий Сергеевич!