Ольга Ларионова - Подсадная утка

Но Ана почему-то медлила с ответом и вглядывалась в лицо своего собеседника как-то особенно долго и пристально.

— Запись сделана в вольере с человекообразными обезьянами, — произнесла она наконец. — Реакция на появление змеи.

— Но на нашей Альфе нет… э-э-э… альфообразных… — с неожиданной растерянностью протянул пришелец. Лицо и волосы его мгновенно обесцветились, как это бывало тогда, когда альфиане общались между собой на значительном расстоянии. И действительно, прошло около десяти минут, и вдруг в комнату ворвались четверо из тех, что прибыли вместе с ним. Все так же не произнеся ни звука, но ожесточенно жестикулируя, они прямо-таки вырывали друг у друга ленту с удивившей их записью.

— Транслятор! — крикнул кто-то из них.

Приемная кассета транслятора жадно втянула в себя ленту, послышалось зуденье — и лица альфиан снова неузнаваемо исказились. Они поголубели, полиловели; утончившиеся губы были мучительно закушены, у кого-то задергалась щека, кто-то сжал виски кулаками — это было такое невероятное, тысячекратно усиленное сопереживание чужой боли и чужого страха, что Ана не выдержала и вскрикнула. И тогда случилось и вовсе неожиданное: тот альфианин, что стоял ближе всего к ней, мгновенно развернулся, как-то даже не глядя схватил ее (получилось — за волосы, словно утопающую) и, рывком подтянув ее к себе, согнулся, закрывая ее своим телом…..

Кончанский ударил кулаком по клавише транслятора — зудение прекратилось. Все — и альфиане, и земляне — облегченно встряхнулись, сбрасывая с себя это наваждение. Ана сердито фыркнула, освобождаясь от своего непрошенного защитника, и принялась приводить в порядок свои волосы. Всем было чуточку неловко.

— Мы сейчас свяжемся с базой, — проговорил один из гостей, — и думаю, что мы воспользуемся аналогичными записями… Правда, эффект был бы во много крат сильнее, если бы поток пси-импульсов непосредственно выходил в космос, а не транслировался по записи.

— То есть перенести клетки с обезьянами прямо на буй?

— Именно! Хотя… животные находятся у вас под охраной?..

— Ну, Совет пойдет на исключение, — сказал Рычин. — Главное — успеть насобирать обезьян по всем зоопаркам…

— Да, времени у нас и у вас в обрез.

— Если бы вы так не торопились… — начал Кончанский, но дверь за пришельцами уже закрылась — они никогда не прощались.

— Ну, у нас-то времени меньше, — Ана ринулась к пульту передатчика. — Я даю запрос на обезьян и питонов. Кончанский с Руогомаа готовят к их приему ракетодром в Куду-Кюель. Рычин, ты отвечаешь за то, чтобы среди твоих пилотов не было… м-м… чужих.

— Постараюсь. Прихвачу еще ракет, бенгальских огней и сирен. Но боюсь, что кому-то из нас придется остаться в Совете…

— Зачем? — запротестовал Кончанский. — Какой смысл контролировать Совет, если его от буя будет отделять двухдневный перелет?

— Не время спорить, — прервала их Ана, — действовать пора. Тем более, что теперь выяснено главное. Что именно? А вот что: когда я держала в руках пленку с «обезьяньей» записью, я уже давно поняла, что это такое, а они продолжали спрашивать. Я постаралась собрать всю свою волю, чтобы усилить свой пси-поток — они его не приняли! Значит, наших мыслей они читать не могут.

— Это, действительно, главное, — пробормотал Рычин, — Нас заворожила их способность чернеть и зеленеть, обрастать носами и ушами… А ведь это бутафория, и только. Дешевые трюки.

— И еще, — сказала Ана. — Хотя они все и выше нас на голову и лапищи у них — будь здоров, но я должна польстить тебе, Рычин: по-моему, мышцы у тебя сильнее…

Огромный космический лайнер — флагман Солнечной армады — неподвижно застыл на приколе у только что возведенного буя — с той стороны, которая находилась под укрытием пульсирующей защиты. Через некоторое время он должен был отойти отсюда, унося на своем борту всех членов объединенной экспедиции — впрочем, нет, не всех. На буе навсегда оставался тот, кого и на Земле, и на Альфе называли просто ОН, хотя имя его было всем известно: С. Сеге Д. Обитателям Земли, естественно, хотелось бы запомнить не только имя, но и облик пришельца, но это желание было невыполнимым, так как альфиане не имели постоянного лица и меняли его непостижимым образом. Да, многое людям было недоступно: вот и сейчас они находились на борту корабля, выстроенного по альфианским чертежам и из сплавов, найденных альфианами; прикрывала их пульсирующая защита, созданная сетью неземных излучателей. Этот буй был выстроен тоже не людьми — его сооружали автоматы, и только увидев размеры этого гиганта, люди поняли, почему его можно было построить лишь в окрестностях Сатурна — из огромного числа каменных глыб, составляющих верхний разреженный слой кольца планеты, киберы выудили несколько обломков помельче, расплавили их и из этого расплава соткали тончайшее кружево космической станции, раскинувшей свои ажурные витки на добрый десяток километров. Плотной была только центральная часть этой спирали, не более шестисот метров в поперечнике. С одном стороны, обращенной к Солнцу, она была выпуклой; в глубине выпуклости таились генераторы гравитации, лифт, соединяющий «ночную» сторону с «дневной», и излучатели, обеспечивающие постоянную защиту трюмов. «Ночная» сторона представляла собой плоскость, накрытую сверху прозрачным колпаком, под которым свободно мог бы поместиться лондонский Тауэр. Два внутренних нитка спирали помещались под куполом, вдоль стен которого тянулись бесконечные клетки с обезьянами. Дальше, за пределами купола, сплошная поверхность кончалась и начиналось каменное кружево, в причудливый рисунок которого вплетались все последующие нитки пульсирующего коридора, широким раструбом открывающегося в Пространство, словно зазывая, заманивая оттуда неведомых грозных чудовищ, которые столько лет оставались безнаказанными и неуязвимыми. И — голодными.

А посередине твердого диска, возле центральной башни, виднелось что-то голубое, небольшим озерцом растекшееся по поверхности. Лишь те, кто побывал под куполом, знали, что это не вода, а шелковистая и теплая альфианская трава. Напротив башенки, по другую сторону голубой лужайки, установлен экран, на котором видно нее, что делается в кают-компании лайнера.

Все это, возведенное в непостижимо короткий срок, было чудом, но все-таки людей больше поражала не техника, а исступленная, фанатичная воля альфиан, решивших во что бы то ни стало очистить космос от невидимых хищников и не желавших откладывать эту фантастическую охоту на десмодов ни на день, ни на час, ни на миг.

Что могли поставить рядом с этой техникой и этой волей люди Земли, которые еще два десятилетия назад казались себе такими целеустремленными, такими мудрыми, такими всемогущими?