Любен Дилов - На поющей планете. (Сборник)

— Скажи что-нибудь! — раздался в шлемах рев англичанина.

— Смотри и жди! — отозвался Антон.

— Я не тебе.

— Не нервничать, Томми! Если он может говорить, заговорит. Надо думать, на языке туманности Андромеды...

— Оставь остроты на потом! Что мне делать?

— Потрогай его! — сказал Антон и задохнулся, словно ему самому предстояло коснуться этого черного резинового тела, изящные линии которого не имели ничего общего с функциональными параметрами человекоподобных роботов, которых использовали на испытаниях самолетов и автомобилей. Это мог бы быть негр манекен, снятый с витрины, если бы вместо головы у него не торчал черный баскетбольный мяч.

Англичанин был не из пугливых, но его приближение к пришельцу выглядело на экране более, чем робким. Однако при первых же его шагах гость подпрыгнул, полетел ему навстречу, обхватил обеими руками громадные плечи Томми и повис на нем.

— Томми, это объятие, — развеселился Антон, окончательно уверившись, что им подбросили робота. — Смотри, не разревись. И не лезь целоваться, вдруг у него гнилые зубы.

— Соединяю тебя с базой, — услышал он в шлемофоне голос Акиры. — Шеф ударился в панику...

— Санеев! — перебил его гневный окрик. — У вас что, другого дела нет, как разыгрывать спектакли? Вам полагается...

— И это тоже входит в номер? — спросил Антон. — Акира сказал тебе, что он мне кажется весьма низкопробным? Бедновата у вас фантазия...

— Да вы что, с ума сошли? Сейчас же прекратите! Выключайте передачу! Без батарей хотите остаться?

— Ладно, раз не желаете смотреть на собственное представление — не надо...

— Слушай, ты как разговариваешь?! — голос в шлемофоне перешел на визг, но тут же осекся, в нем послышалось сильное беспокойство. — Антон, да ты здоров? Вы здоровы? Что у вас происходит?

— Выключай! — разозлился Санеев, и японец прекратил телепередачу, отрапортовав по радио:

— Говорит Корморан, на борту все нормально. Как вы сами видели, у нас происшествие. Пока опасности не предвидится. Следующий сеанс в положенное время. Конец!

Миниатюрные фигурки на экране замерли в нелепом объятии, словно собирались провести таким образом остаток своих дней. Антон ухмыльнулся японцу. Акира решил подмигнуть ему в ответ, но мясистые азиатские веки не были приспособлены для этого европейского способа общения. Он с трудом прикрыл веки, тут же глаза его опять распахнулись и уставились на экран.

Неуклюжие пальцы Гибсона словно наощупь считали невидимые ребра черного гостя. Кибернетик подкрутил объектив, и оба ясно увидели, что кончики скафандровых пальцев слегка погружаются в неожиданно мягкую, словно подлинная человеческая плоть, черноту.

— Интересно, из чего его смастерили? — восхищался кибирнетик. — Просто невообразимо! Мне бы тоже хотелось его потрогать...

Пришелец словно услышал его и повернул свой баскетбольный мяч другой стороной к объективу телекамеры. Там тоже ничего не было — ни глаз, ни носа, ни какого бы то ни было другого отверстия. Он снял правую руку с плеча Гибсона и безошибочно указал ею на дверь командного отсека.

— Хочет войти, — сипло сказал Гибсон.

— Это он тебе сказал?

— Эн, перестань! Что на тебя нашло? Ну, пускай это модельное положение, все равно ты должен вести себя так, как положено командиру.

Это подействовало. Антон пошевелился во вдруг ставшем неуютным скафандре, заставил себя задуматься над тем, что делать дальше. Такой быстрый допуск чужеродного тела на корабль был нарушением устава, первая черная точка в тесте уже была поставлена. Что сделано, то сделано, но пустить в кабину эту штуку он не имеет права.

А до каких пор держать его в шлюзе? Томми не может сидеть там до бесконечности. В шлюзе полно баллонов с кислородом, но англичанин потеряет силы от истощения. Пустить воздух в шлюз и забрать Томми — вторая черная точка: почему не обеззаразил камеру со всем, что в ней было? А начнешь обеззараживать, Томми придется просидеть в ней два-три часа. Есть еще вариант — откачать воздух из командного сектора, забрать Томми, а потом обеззараживать весь корабль, но опять-таки неизвестно, станет ли робот тихо и мирно сидеть в шлюзе. При его прыткости он мог первым полезть в кабину. Да, модельная ситуация, или номер, как продолжал называть ее Антон, хоть и бездарна, а сыграть ее нелегко. Уже на этом этапе она требовала решений, которые могут быть оценены как ошибочные. И кто знает, чем еще их удивит робот, раз он такой совершенный, простым визитом он вряд ли ограничится. В его программу наверняка заложено и нападение или попытка овладеть управлением корабля. В лучшем случае он начнет бормотать или писать что-нибудь непонятное: проверять, как они стали бы вести себя при первой встрече со внеземными существами...

— Энтони, говори, что ли! — прогудело в шлемофоне. — До каких пор мне тут сидеть? Я весь провонял...

Антон глянул на хронометр. Истекал второй час с той минуты, как англичанин очутился в шлюзе. Он сочувственно спросил:

— Обмочился, что ли?

— Вроде, — раздраженно ответил Гибсон. — Только не думай, что со страху! Сначала я в самом деле поверил, что этот тип — из другой цивилизации. А проклятый скафандр — то ли фильтры не поглощают, то ли шлем не изолирован, только и впрямь воняет. Или, может, этот резиновый тип...

— Забываешь физику, —отозвался Антон, все еще не в силах принять решение. — Ты же в вакууме, до тебя запахи не могут доходить.

Слово «вакуум» подтолкнуло англичанина. Он поднял воздушный шланг, чтобы посмотреть по указателю, сколько воздуха осталось у него в баллонах. Тут черная фигура снова с пугающей быстротой закрыла экран. Она махала обеими руками: одна из них плавными движениями показывала на нижнюю часть баскетбольного мяча, туда, где у людей находится рот, другая описывала плавные круги. Потом она коснулась баллонов на спине Гибсона и сделала нечто, совсем сбившее их с толку: показала в угол камеры, где хранились баллоны с кислородом. И опять постучала пальцем по мячу.

— Ты что-нибудь понимаешь? — сдавленно спросил Акира.

— Яснее ясного! — сказал Гибсон.

— Не выйдет! — вмешался Антон.

Голоса перекрещивались в треугольнике шлемофонов.

— Почему? — это спрашивал Томми.

— Легко поддаешься искушениям! — отрезал Антон.

Акира поспешил возразить:

— А может, ему требуется! Подумаешь, что такого, если...

— Снаружи обходился? Воздух, милый мой, иногда взрывоопасен, — напомнил Антон.

Баскетбольный шар на экране плавно покрутился на невидимой шее. Две черные ладони легли одна поверх другой на грудь, туда, где у человека находится сердце.