Кирилл Юрченко - Люди в сером 2: Наваждение

— А ты поздно пришел, дружок! — прошипела старуха. — Там уже все порешено за тебя! И твово брата я видела. Он здесь был. Страшный, как смерть! И призрак генерала с ним! И Гога с Магогой!..

Старуха внезапно заткнулась, надув щеки, будто воды в рот набрала и просипела, прижав дрожащий палец к губам: тс-с-с!

Ляшко хотел накричать на нее, но тут же передумал, поняв, что старуха тронулась умом со своими вечными подглядываниями за соседями, оттого и несет бред. Он рассерженно махнул рукой и начал спускаться вниз.

Немного кружилась голова. Происшествие в квартире профессора по-прежнему казалось ему досадным и неприятным, но сейчас Анатолий готов был списать его на плохое самочувствие. Может, он банально простыл, и у него температура — еще не хватало заболеть перед отпуском.

Пройдя до середины двора, участковый остановился и посмотрел на дом. Нашел профессорское окно.

Сквозь чистое стекло три фигуры наблюдали за ним — отец, мать и сын Леденевы. Причем, голова мальчишки едва выглядывала над подоконником. И где-то там, с ними, была странная собака. Анатолий вдруг подумал, что и она, сидя на полу, тоже, наверное, смотрит в его сторону, как будто может видеть сквозь кирпич старых стен.

— Да идите вы на…! — резко выпалил он.

С напускной бодростью и насвистывая: «а нам все равно!..» он зашагал дальше, взяв с себя обещание думать только о завтрашней рыбалке, но вскоре не выдержал, вывернул голову через плечо.

Фигур в окне не было.

Глава 1

«Въ этой странѣ, менѣе другихъ изслѣдованной на всемъ материкѣ, лежитъ подножiе плоскогорiй, на которомъ возвышаются громадныя вершины, превосходящiя высотою даже вершины Пиренеевъ, а неподалеку къ западу открываются проходы, наиболѣе посѣщаемые во всѣ времена, между равнинами Туркестана и долиною Инда, благодаря чему Афганистанъ сталъ такъ важенъ въ военномъ отношенiи и еще болѣе того сталъ играть роль въ исторiи торговли и переселенiй…

Хотя ни преданiя, ни легенды не говорятъ ничего о переходахъ по горамъ въ древнiя времена арiйскихъ предковъ, но тѣмъ не менѣе близкое родство, почти тождество религiй, обрядовъ, молитвъ и сходство языковъ и цивилизацiи на берегахъ «индiйскаго Семирѣчья» — не допускаютъ сомнѣнiя въ томъ, что горные проходы… были хорошо известны и утилизированы. Походы Александра, затѣмъ владѣния греческихъ государствъ, простиравшихся отъ Бактрiаны до покатостей снѣжныхъ горъ и, можетъ быть, до самаго сердца Индiи, сблизили вновь оба конца арiйскаго мipa черезъ проходы Гинду-Куша; затѣмъ буддистскiе миссiонеры… Монголы, Турки, Персы проложили эти дороги по азiятскимъ вершинамъ, а теперь Pyccкie и Англичане, одни — расположившись лагеремъ въ равнинахъ Оксуса, а другiе — въ укрѣпленномъ полукружiи, въ которомъ Пешаверъ занимаетъ центръ, — ожидаютъ, въ чемъ сильно убѣждены туземцы, сигнала штурма и сраженiй».

Элизе Реклю. «Земля и люди». Всеобщая географiя. (пер. с франц.), т. IX. 1887 г.

«До похода Александра-Великаго въ Индiю, куда проникъ онъ черезъ Кабулистанъ, не имѣемъ мы объ этой странѣ почти никакихъ положительныхъ свѣдѣнiй; все что можно сказать о судьбахъ ея до этой эпохи основывается на соображенiяхъ и догадкахъ… Верить Парсiйскимъ преданiямъ, такъ о Кабулистанѣ упоминается еще въ Авестѣ, подъ вменемъ Ваэкерета, седьмой страны созданной Ормуздомъ* но самъ послѣднiй переводчикъ Авесты, Шпигель, не придаетъ большой цѣны этому преданiю, считая его скорѣе не за преданiе, а за догадку Гузварешских переводчиковъ Авесты. Ваэкерета характеризуется въ этой последней как «Дужако шаянэмъ», что, по Шпигелю, можно переводить и «Жилище Дужака», и «Жилище Дужаковъ», принимая слово Дужакъ за собственное имя лица или народа… Далѣе, также Авеста язвою страны Ваэкерета считаетъ пайрика, злыхъ существъ женскаго рода, одаренныхъ, на соблазнъ людямъ, очаровательными прелестями…

Скаты и гребни горъ в странѣ, видѣли мы, представляютъ повсемѣстно почти, остатки стѣн прежняго времени, обозначаемые теперь у туземцевъ общимъ названiемѣ Кафиръ-Кала, «языческихъ замковъ», или «языческихъ городищь», на томъ снованiи, что по мнѣнiю ихъ, это были укрѣпленiя древнихъ жителей страны».

Риттер К… Землевѣдѣнiе. Географiя странъ Азiи, находящихся въ непосредственныхъ сношенiяхъ с Россiею. Кабулистанъ и Кафиристанъ. С-Петербургъ. 1867.

*Авеста — собрание священных текстов зороастрийцев, старейший памятник древнеиранской литературы; Ваэкерета — населённая «ежами», страна «злых теней», земля лошадей (ведич., авест.); Ормузд (Аурамазда, Ахурамазда, Ахура Мазда, Ормазд) — верховное божество зороастрийского и ахеменидского пантеонов. Пайрика — предположительно, ведьмы (авест.), носители темных сил, созданные Ангра-Майнью (Анхра-Манью, Ахриман — олицетворение зла в зороастризме) в противовес деяниям Ахура Мазды.

Май 1981 г. Афганистан, провинция Герат, афгано-иранская граница.

К концу месяца после начала раскопок из-под слоев камней, песка и глины, нанесенных когда-то грязевыми потоками, стало возможно оценить размеры находки. Сооружение, тысячелетиями скрывавшееся от людских глаз, было довольно внушительно в диаметре и, вероятно, его когда-то уничтожил сель. Значительно пострадала наружная стена, не устоявшая перед разбушевавшейся стихией, но все же она выполнила в незапамятные времена свою главную задачу — защищать место поклонения, возможно, храм или усыпальницу, спрятанную за мощными лабиринтами стен второго и третьего рядов. И хотя понятно было, что в центре древнего архитектурного комплекса, расположенного на дне чашеобразной низины, находится нечто важное, до этой ценной части еще нужно было докопаться.

Каждый день Глеба Нершина, захваченного в плен офицера Советской Армии, приводили сюда под дулами автоматов еще до восхода солнца, когда свет зари становился достаточным, чтобы приступить к труду. Впрочем, он нисколько не тяготился это работой — напротив, она полностью занимала его сознание. Так и сегодня, рабочие, — нанятые чуть ли не за еду нищие крестьяне, заманенные на раскопки из окрестных мест, — совершив намаз, только кучковались у палаток, ожидая чужих повелений, а Нершин, удовлетворенный коротким сном, трудился в поте лица. Он увлеченно, и при этом очень бережно, извлекал грунт из-под пролета погребенной арки, на фронтоне которой виднелся полустертый веками и ни на что не похожий барельеф с фигурками животных и узорами затейливого орнамента.

В глубине этой арки располагался ход — куда он вел, нельзя было пока ничего сказать, но просунутая внутрь рука с определенностью ощущала движение прохладного воздуха. Возможно, где-то внутри всего лишь сходились пустоты, образованные естественным осаждением грунта, в которых теперь гулял сквозняк, но Нершину не хотелось верить в такое простое объяснение. Именно здесь, как он полагал, и находился тот объект, который защищали когда-то стены.