Александр Шалимов - Стена

- Мне никогда ничего не снится, - сказал Борода.

- А я видел сон только раз, - добавил Одноглазый. - Мне приснилась женщина, злая и безобразная. Она преследовала меня, а я никак не мог убежать, и, когда она настигла меня, я проснулся...

- А потом ты долго болел, не правда ли? - спросил старик, внимательно глядя на Одноглазого.

- Верно. Как ты узнал?

- Такой сон - частый знак близкой болезни.

- А если снов нет? - спросил Борода.

- Сны есть всегда, просто ты их сразу забываешь, как я и другие забыли то, что было до "огненной черты".

- Ты, кажется, хотел рассказать нам, какие бывают сны.

- Да... Вот однажды мне приснилось поле - зеленое поле, густо заросшее влажной травой и цветами. Было раннее утро, и я бежал по этому полю. Никто не преследовал меня. Просто мне было легко и весело. Я бежал по росистой траве, и надо мной плыли легкие розовые облака. А потом взошло солнце, но не смертоносное, а ласковое. Его лучи только согревали и сушили одежду, влажную от росы.

- И что же означал этот сон? - хрипло спросил Борода.

- Вероятно, только то, что когда-то давно, задолго до "огненной черты", я встречал солнечный рассвет на цветущем зеленом поле.

- А еще?

- Еще мне часто снится город. Большой город с очень высокими домами и узкими улицами. Нигде не видно развалин, а на перекрестках улиц кое-где маленькие площади и на них среди камня правильные ряды деревьев и цветы. Много ярких цветов. И между цветами бьют к небу струи прозрачной воды, ярко сверкающие в лучах солнца.

- А люди?

- Да, и люди. Множество людей. Они спешат куда-то, не обращая внимания на цветы, водяные струи и солнце.

- Значит, ты когда-то жил в таком городе?

- Вероятно. И, в отличие от других его обитателей, находил иногда время посмотреть вокруг.

- Поэтому теперь он является тебе в снах?

- Вероятно.

- Что же ты помнишь еще?

- Я не говорил, что помню. Это всего лишь сны.

- Которые ты умеешь толковать.

- Толковать - да. Но это не значит, что все так и было.

- Я перестаю понимать тебя, отец, - нахмурился Борода.

- Сон - лишь призрак, который возникает тут, - старик коснулся пальцами головы, - призрак воспоминаний или того, что живет в тебе и самому тебе неведомо. Может, это только мечты, а в действительности ничего не было.

- Но "огненная черта" была.

- В сущности, и этого мы точно не знаем. Что-то переменилось в мире, в котором мы жили. И все...

- Хочешь запутать меня?

- Нет. Это мои мысли. Ведь ты хотел знать их, не так ли?

- Тебя трудно понять.

- Это удел всех нас. Люди давно разучились понимать друг друга и даже самих себя. Вероятно, с этого и начались все несчастья.

- Значит, в том, что произошло, все-таки виноваты люди?

- Я не могу утверждать, но порой думаю так.

- Твои сны подсказывают такие мысли?

- Не только... Ты умеешь читать, Борода?

- Да, но я знаю мало книг. Книги - такая редкость. Они сгорели первыми. А те, что чудом сохранились, пошли на топливо для костров немного позднее. Люди хотели выжить любой ценой.

- Знаю. У себя в развалинах я собрал немного старых книг. В некоторых есть предсказания, что такое может произойти, если люди не одумаются.

- Предсказания?

- Да. Были люди, имевшие смелость предсказывать. Их называли фантастами.

- Расскажи об этих предсказаниях, отец.

- Это даже трудно назвать предсказаниями. В одной книге описано то, что случилось, так, словно автор видел все это.

- Но эта книга?

- Она написана очень давно, наверно, до моего рождения.

- Значит, они знали?

- Некоторые, наверно, догадывались.

- Ты слышишь, Одноглазый?

- Слышу, но можно ли верить? Где эта книга?

- Она хранится в развалинах. Обещаю отдать ее вам, если освободите меня.

- Слушай, Ботс!

- Я не Ботс.

- Мы уже договорились, что ты Ботс. Мне нужна эта книга. Но кто поручится, что ты не обманешь?

- Ты должен мне поверить. У тебя нет иного выхода. В некоторых случаях люди должны верить друг другу, ибо неверие - это уже проигрыш. Я оставлю книгу в условленном месте между развалинами и вашей горой. Завтра ночью ты возьмешь ее.

- Хорошо. Я верю. С заходом солнца освободи его, Одноглазый. Пусть парни проводят его и условятся о месте, где он положит книгу. Я не буду больше утомлять тебя расспросами о снах, отец. Прощай. А пока отдохни у нас до наступления темноты.

- Что скажешь, Одноглазый? Ушел он?

- Нет. Он умер, Борода. Умер, не начав вспоминать.

- Ты... Ты посмел?

- Спокойно, Борода! Глупо было отпускать его так. Я хотел испытать его немного. Ведь я имел право. Я тоже исследователь, как мы все.

- Что ты наделал! Книга... Как достанем теперь его книгу?

- Книга могла оказаться такой же ложью, как и "президент Ботс". Он сказал, что его звали Стоб. Тот старик тоже обманул нас.

- Что ты наделал, Одноглазый!

- Только выполнил свою обязанность. Мы обязаны экспериментировать в поисках правды. Экспериментировать, а не верить на слово, как последнее время делаешь ты. Эксперимент оказался неудачным, вот и все. Еще один неудачный эксперимент. Но он последний, Борода.

- Последний?

- Да. Мы уходим. Все. Сегодня ночью. Я тебе говорил. Парни уже собрались. Решай, как ты? Но учти, теперь я командую...

- Он очень мучился?

- Кто?

- Ну, этот... Ботс или Стоб.

- Не очень. Эти случилось быстро. Он был слишком стар. Сразу начал бредить. Слова были бессмысленны. Впрочем, одна фраза показалась мне интересной, но он на успел закончить ее. Он вдруг вспомнил о тебе. Он решил, что ты обманывал его, обещая свободу.

- Проклятие!

- Он сказал: этот, с бородой, который обманул, он, пожалуй, мог бы... Солнце не очень страшно для него... Всего три ночи пути...

- Три ночи? Но куда?

- Не знаю. Это были последние слова. Больше я не разобрал ничего.

- Он бредил. Я такой же, как и все вы. Я вырос в подземельях и никогда на выходил на солнце.

- А может, ты родился еще до "огненной черты" за год-два? Почему только у тебя растет борода? Вдруг солнечные лучи не смертельны для тебя?

- Хочешь избавиться от меня таким способом? Не выйдет! - Борода усмехнулся. - Действительно ли он бредил так, или ты придумал это сам, я не настолько глуп, чтобы говорить. Инстинкт подсказывает мне, что солнце гибельно. Я страшусь его лучей, как и все вы. И я еще не хочу умирать. Идите, как вы задумали. Я остаюсь и попробую найти книгу, о которой он говорил.

- Подумай, Борода.

- Я уже подумал. Наши пути разошлись. Буду искать правду один.

- Это твое право. Но мне жаль, что ты оставляешь нас. И хоть ты обидел меня несправедливым подозрением, повторяю: я ничего не придумал. Старик произнес те слова, и я передал их тебе точно.

- Хорошо. Прощай!