Дмитрий Бондарь - Чужая мечта

Отщелкнуть застежки оказалось не просто — хитромудрое сплетение рычажков не сразу поддавалось вскрытию. Подергав их за разные концы, я все-таки открыл контейнер. Внутри лежала какая-то ржавая гайка с блестящими нитями.

— Что это? — я попытался выковырнуть ее из ложа. — Волосатая гайка?

— Не тронь руками! — Корнеев даже привстал со своего дивана. — Осторожно. Подойди с ним сюда. Это, братец, самый настоящий артефакт из Зоны. Простенький, дешевенький и практически бесполезный, но для демонстрации вполне достаточно и такого. Налей в стакан воды. Полный. До края. Ага? Теперь брось в стакан артефакт.

Я выполнил его команды, ожидая, что из стакана выплеснется некоторое количество жидкости. Но случилось все по-другому: вода поднялась над стаканом, и застыла, верхний срез водяного столба бурлил, как будто кипел, стакан с гайкой переливался радужными сполохами. Контейнер выпал из моих рук, и покатился по полу. Я проморгался и …. Все осталось как было — кипящая вода висела в воздухе над стаканом.

Корень довольно улыбался.

— Пойми, Максик, это А-Р-Т-Е-Ф-А-К-Т из Зоны. А есть и такие, которые отклоняют пули, заживляют раны, многократно облегчают вес предметов и еще целая куча других. Видимо, какая-то их комбинация придала нашему нейрокомпьютеру уже известные тебе свойства. Как — не знаю, но он работает! И вот это важно!

— Тебе это зачем? — задал я самый тупой вопрос вечера. — Второй бабкой Вангой хочешь стать? Или погоду предсказывать во всемирном масштабе?

— Это тоже хорошее и денежное дело, но нет. Фондовый рынок, — затянувшись сигаретой, ответил Корень, перевернув стакан с гайкой над контейнером. Вода осела на стол, устроив небольшой потоп.

И здесь до меня доперло! Если на самом деле такая четкость моделирования будущего достигнута — все! Не надо будет Корню никаких банков, холдингов и заводов! Иди на биржу и бери деньги! В любых количествах!

— Охренеть! — это вырвалось откуда-то из моей подкорки.

— Вот так, сынок! И если ты притащишь мне эту штукенцию, я тебе все прощу и еще бабла дам столько же, сколько ты должен. И, напротив, если не притащишь, можешь там и оставаться — слишком много вложено сил и средств в эту тему. Теперь, зачем я тебе все это сообщил: во время взрыва наш драгоценный ящик мог пострадать. В этом случае тебе надо будет найти все документы, по которым можно машинку воссоздать. Вот так, Максиимка. Задача ясна?

Я не знал, что ему ответить. Ай, да Зайцев! Ай, да сукин сын! Нашел, на какой крючок Корнеева И.П. до самой жопы подцепить! Эх, было бы это еще правдой! От замелькавших в сознании возможностей дух захватывало. Просто сидел и тупо смотрел на развернутую карту, на артефакт в контейнере, на улыбающегося Корня. Вдруг какая-то мысль метнулась в голове от одного уха к другому, — так, во всяком случае, мне показалось.

— Зачем же надо было меня так бить?

— В воспитательных целях. Чтоб четко понимал кто здесь хозяин, чтоб в голову дурацкие мысли не лезли, чтобы проникся своим положением. Я не хочу, чтоб ты от меня еще два года бегал — после этой командировки. И поэтому считай этот урок моим последним предупреждением. Ага?

— А еще кто об этом ящике знает?

— Из живых вне Зоны? Никто. Я очень много над этим работал, — усмехнулся Корень, а я представил, через какую гору не самых легковалимых трупов пришлось ему пройти.

— То есть, конкурентов у меня не будет?

— Снаружи нет, — Иван Петрович, прикурил еще одну сигарету, — а там, внутри? Кто знает? Вся надежда на твои способности. Костя! — вдруг крикнул он, — заходи, мы закончили.

— Да, код сейфа, коды уровней, электронная сопроводиловка — вот в этом коммуникаторе — Корень выложил на стол кожаный чехол с гаджетом. — Ну, все, отсыпайся, завтра рано утром в путь. Костик, проводи меня.

Он поднялся и, не прощаясь, вышел. Следом за ним скользнул Костик.

Легко сказать — «отсыпайся»! После того, что он мне выложил, уснуть не было никакой возможности. Я, конечно, понимал, что воспользоваться этим нейрокомпьютером у меня вряд ли получится, но, бог мой, какие возможности открываются! И не только для фондового рынка.

К тому же рынок это хорошо, конечно, но правит фондовым рынком не математика и логика, даже не инсайд. Рынком правят большие деньги. Если какому-нибудь Джи-Пи Моргану или Баффету захочется, чтобы акции Верхнеурюпинского колбасного пивзавода поднялись в цене за месяц в девять раз, будте спокойны, они это сделают, и не посмотрят на предсказания, математику и всякую экономику. Они выше этих глупостей. А когда это взбредет в голову господам из Джи-Пи — не сможет предсказать ни один компьютер. Странно, вроде бы Петрович это должен хорошо понимать. С другой стороны, есть ведь и валютный рынок и сырьевой, а там, в силу присутствия большого количества очень серьезных участников с противоположными интересами, все не так просто — помимо огромных денег присутствует еще и политика, внутренняя и внешняя, которая реально считается. Хотя, если не искать спекулянтских пузырей, выгода от такого предсказателя и на фондовом рынке очевидна.

Однако, не врал Зайцев. Хороша приманка! За такой кусман не то что в Зону, в Ад пойдешь пританцовывая. Главное — поверить, что это не лажа, а с верой у Корня уже, похоже, все пучком.

Выспаться мне не удалось, но, когда рано утром меня пришел будить Костик, я был уже собран, бодр и готов к самому главному походу в моей жизни.

27 июня 2016 г.

Утро выдалось пасмурным, невеликий аэродром местного аэроклуба сверкал политой дождем взлетно-посадочной полосой и маленький белый L-410 смотрелся на ней как детская игрушка. Обвисший «колдун» обещал полное безветрие.

Костик, дождавшись, когда я вылезу из машины, взял меня под локоток и, как ему казалось, повел меня к самолету. Ага! Теперь мне и самому нужно было побыстрее попасть в Зону.

Корень, вырядившийся как на прием к губернатору — дорогущий костюм, неброский шерстяной галстук с редкой золотистой искрой, ботинки по полусотне баксов за каждый сантиметр подошвы — опираясь на закрытый, усыпанный каплями дождя, зонт, ждал нас у самолетика:

— Привет, орлы! — и, не дожидаясь ответного приветствия, направился к трапу.

Когда мы с Костиком и еще двумя мрачными хмырями, комплекцией своей и лицами походившие на чуть уменьшенного незабвенного Н. Валуева, заняли свои места, Корень сказал:

— Летим на этой каракатице чуть меньше трех часов, потом пересадка на военный борт, там минут сорок и ты, Максик, высаживаешься. Кстати, посмотри сумку, мы там тебе кое-чего принесли. А сейчас помолчим, мне надо подумать.