Алексей Бессонов - Ледяной бастион

Через несколько минут огромные стенные зеркала блеснули золотом погон. Роберт внимательно осмотрел себя: строгий и одновременно роскошный черный мундир сидел на нем как влитой. Влажно лоснящаяся портупея чуть обвисала, добавляя в портрет штришок этакого вальяжного легкомыслия – довольно хмыкнув, Роббо поправил на бедрах пояс с кобурой и вышел в коридор.

Его рабочий кабинет был затянут зеленой кожей и оттого несколько мрачен. В светлых помещениях Роберт не мог сосредоточиться – для пробуждения фантазии ему требовался темновато-тяжеловесный интерьер и зловещая роскошь натуральных материалов: дерева, кожи, зерненой бронзы. Усевшись в высокое вращающееся кресло, он вытащил из верхнего ящика гигантского письменного стола миниатюрный пульт и слегка раздвинул тяжелые золотисто-коричневые шторы. Ровно настолько, чтобы впустить в кабинет робкую струйку ласкового оранжевого света уходящего дня – ей хватит, а ему он не нужен вовсе…

Дверь кабинета вопросительно клацнула, и на пороге возник дворецкий:

– Ее милость госпожа следователь, милорд…

Роберт кивнул; его зубы привычно стиснули заранее приготовленную сигару, щелкнула зажигалка. Вошедшая в кабинет женщина застала его окутанным клубами густого ароматного дыма.

–Лорд Роберт Вербицкий, если не ошибаюсь?

Роббо заметно пошевелился в кресле, дым лениво покинул его ноздри двумя сонными сизыми струйками. Он намеренно медлил с ответом. Следователь выглядела шедевром, достойным самого восторженного любования – ему хотелось точнее определить для себя угол, при рассмотрении из которого драгоценность заиграет всеми своими красками.

Она стояла посреди комнаты, спокойно ожидая приглашения сесть: невысокая, темноволосая, серое с искрой короткое платье чуть кокетливо обтягивало ее ладную фигуру. В ней был вызов, тот самый вызов, что способен доставить тонкое наслаждение истинному ценителю – он явственно просматривался сквозь камуфляж притворного внешнего целомудрия, искристыми чертиками приплясывал в глубоких серых глазах, лукавыми обертонами грассировал в ее негромком мелодичном голосе.

– К вашим услугам, миледи, – Роберт улыбнулся уголками рта и с тщательно рассчитанной небрежностью указал на широкий кожаный диван напротив окна: – прошу. Выпьете?

– Увы, на службе я не пью.

– А что, Отто Галланд ввел в своем департаменте семидневную рабочую неделю? – едко удивился Роббо. – Охо-хо, боюсь, мне придется сделать соответствующий запрос по линии Конституционной комиссии…

– Вы знакомы с советником Галландом? – поразилась женщина. – Впрочем, я понимаю… на вас мундир Службы Безопасности с эмблемой Управления внутренних расследований – поэтому мой уровень доступа не позволил мне получить сколько-нибудь внятную информацию о вашей почтенной персоне. Я не знала, что вы являетесь офицером УВР…

– Мои погоны меняют суть дела? – осведомился Роберт.

– И да и нет, милорд. Впрочем, к делу… Меня зовут Кэтрин Раш, и в данный момент я исполняю обязанности старшего следователя в столичном департаменте расследования особо важных дел.

– Я полагаю, что старина Галланд счастлив иметь в своем распоряжении столь очаровательного следователя…

– Мой визит носит сугубо предварительный характер, – реплика Роберта со свистом пролетела мимо хорошеньких ушек женщины, – и не является официальным.

– Я весь внимание, миледи…

Серые глаза изучающе скользнули по его лицу:

– Надеюсь, имя лорда Гая Пикфорда знакомо вашей милости?

Роббо откинулся на спинку кресла. Пикфорд, один из крупнейших торговцев наркотой, легендарный контрабандист и совершенно непробиваемый мерзавец, был застрелен сразу же после окончания короткой, но весьма содержательной беседы между ним и Арифом; стрелял Роберт. Дело происходило две недели тому, и сейчас Роббо волновало одно: кого представляет эта милая дама, столь непринужденно ворвавшаяся в его дом. Если она всего лишь добросовестный и оттого нахальный сыскарь, то дело закончится здесь же. Если же прелестная Кэтрин работает на тайных покровителей покойного негодяя, вопрос придется решать иными средствами – а сейчас это ох как не вовремя!

– Вполне, – решился он. – А что?

– Лорд Пикфорд был убит. Совсем недавно, милорд. Вам напомнить, когда и кем?

Веки Роберта медленно опустилсь. Ясно… Если выяснится, что девочка недавно получила новую должность, все детали картинки сразу встанут на свои места. Голос друзей Пузыря Пика прозвучал бы в ее устах совсем иным тембром.

– Мэм, – Роббо задумчиво куснул сигару и чуть поморщился, – я рекомендовал бы вам держаться как можно дальше от этого дела. Поверьте, это расследование не принесет вам ничего, кроме досадных неприятностей. Мой вам совет: засуньте его поглубже в стол, а куратору доложите о полном отсутствии сколько-нибудь реальных версий относительно происшедшего. Если вы этого не сделаете и будете по-прежнему совать свой нос в чужие, простите, каки – вас одернут. Для начала.

Случись же вашему служебному пылу развернуться всерьез – вы просто окажетесь на улице.

Кэтрин едва заметно вздрогнула. Она была старше Роббо – вероятно, лет на пять – но, тем не менее, не могла устоять перед ироничной магией его самоуверенности. Она была старше по годам, но никак не по опыту. Да и годы у них были слишком уж разными. Ее – беззаботно университетские, скучно полицейские; его – полные самых невероятных приключений, до отказа забитые гремучей смесью тяжелейшего академического курса и бесконечных комбинаций Игры… Вербицкий мягко улыбнулся и раскрыл ногой дверку правой тумбы своего стола:

– Может быть, вы все-таки выпьете? У меня есть превосходный коньяк.

Ответная улыбка была вымученной:

– Кажется, ничего другого мне не остается…

– Рассудительность делает вам честь, – Роббо выставил на стол чашеобразные бокалы и скомандовал: – А ну-ка пересаживайтесь в кресло и подьезжайте ко мне поближе.

– Мне не хотелось бы злоупотреблять вниманием вашей милости, – в певучем голосе следователя звякнули официальные нотки, и Роберт почти искренне обиделся:

– Ну вот еще! Хотя я, честно говоря, собирался ужинать… Ну же, – он скорчил умильную рожицу и с притворной мольбой заглянул в глаза Кэтрин, – решайтесь! Следователей я ем только на затрак…

– О, Господи, – Раш вздохнула и прикусила губу, – сдаюсь. Пожалейте меня, милостивый владетель – и дайте слово не заходить в своем гостеприимстве слишком далеко.

…Через пару часов, проводив чуть захмелевшую женщину до ее коптера, стоявшего на гостевой площадке, Роберт вернулся в дом и расположился на широком балконе, опоясывавшем предпоследний, четвертый этаж центральной башни. Остекление было снято, и заскорузлые ветви старого круглолиста, мягко шурша в дыхании теплого ветра, с любопытством заглядывали через массивную гранитную ограду. На желтоватом каменном столе его ждал хрустальный графин виски, оправленный в золото бокал и вазочка с солеными орехами. Плюхнувшись в кресло, Роберт вдруг негромко рассмеялся.