Тамара Крюкова - Чудеса не понарошку

- Не морочь мне голову. Пойди лучше займись чем-нибудь.

И тут случилось непоправимое. Мефодий чуть-чуть задел хвостом чашку, которой, видно, уже давно наскучило стоять на столе. Чашка сорвалась с места и понеслась. Но что еще хуже, она вообразила, будто умеет летать и... стукнувшись о кухонный пол, раскололась пополам.

Мама ничего не сказала, но посмотрела на Митю так, что тот понял: ее молчание ничего хорошего ему не сулит.

- Мамочка, это не я, - сказал он.

- Не ты? А кто же? Может, я? Или Мефодий?

Митя знал, что предавать друга, а тем более ябедничать, нехорошо, поэтому сказал:

- Нет. Она сама. Может быть, ей надоело стоять на одном месте.

- Понятно. Мефодий у нас сам разговаривает и мешает мне работать, чашка сама бегает по столу. Только Митя у нас ни при чем! В последний раз предупреждаю, чтобы на кухне без дела я тебя не видела, иначе...

Когда мама говорила "иначе", это означало, что она сердится, а всякому ясно, что, когда мама сердится, лучше держаться от нее подальше, поэтому Митя взял Мефодия и безропотно пошел в комнату.

- Все из-за тебя, - прошипел он на Мефодия.

- Это не я виноват, - сказал Мефодий.

- Не ты? А кто же? Может, я? - спросил Митя точь-в-точь так же, как только что спрашивала его мама.

- "Кто-кто" - те, кто заготавливают неправильные речи, вот кто.

Те, кто заготавливают неправильные речи, обиделись в свою очередь.

- Почему это речь неправильная?

- Да потому, что когда я сказал: "Здравствуй, мама!", то получилось, что это моя мама, а не твоя. А на самом-то деле она твоя.

Митя задумался. Мефодий был прав.

- Теперь понятно, почему она нас перепутала. Да, чтобы ее удивить, надо сказать что-то совсем другое, - предложил Митя.

Но, прежде чем сказать что-то совсем другое, надо было найти дело, чтобы появиться на кухне, или, на худой конец, придумать его.

И они начали думать. Митя думал о том, что надо думать быстрее, потому что их ждет Авося. А Мефодий думал о том, можно ли понять со стороны, думает он или не думает... И еще о том, как должен выглядеть лев, который думает... И еще о том, что когда он станет настоящим...

Оказалось, что Митя думает гораздо меньше, потому что Мефодий не успел додумать еще и половину всех своих мыслей, когда Митя сказал:

- Придумал! Сегодня конец недели! Мама должна расписаться в дневнике. Только ты постарайся удивить ее до того, как она распишется. Другого такого дела нам не найти.

- Не бойся, я ее так удивлю, что она вообще расписаться забудет, - заверил Мефодий.

- Нет, так сильно не надо, - забеспокоился Митя о маме.

- Тогда подготовь ее заранее, чтобы она начала удивляться постепенно, - посоветовал Мефодий.

- Хорошо, - кивнул Митя. - Пошли?

- Подожди, а как же речь?

Времени на заготавливание новой речи не было, поэтому Митя сказал:

- Там что-нибудь придумаем. Я тебе подскажу.

С Мефодием в одной руке и с дневником в другой Митя направился на кухню.

- Мам, я пришел по делу, - в подтверждение своих слов Митя показал дневник. - Только ты успокойся, волноваться вредно, - начал он подготавливать маму к предстоящему удивлению.

Неизвестно почему, мама, вместо того чтобы успокоиться, напротив, заволновалась.

- Так и знала! - всплеснула она руками. - То-то ты не гуляешь, а вертишься на кухне. Неужели двойка?

- Нет, - сказал Митя.

- Значит, замечание, - вздохнула мама. - Опять думал на уроке неизвестно о чем?

- Нет, я вовсе не думал.

- Прекрасно! Теперь на уроке ты вовсе не думаешь!

- Я думаю... - оправдывался Митя, и Мефодий понял, что надо срочно прийти ему на помощь. В тот самый момент, когда мама отвернулась, чтобы погасить огонь под вскипевшим чайником, Мефодий произнес:

- На уроке думать вовсе не обязательно.

Как и следовало ожидать, мама удивилась.

- Вот как? А что же, по-твоему, обязательно делать на уроке? - спросила она у Мити, не обращая на Мефодия ни малейшего внимания.

Митя понял, что мама опять их перепутала. И зачем только Мефодий встрял без предупреждения?

Митя повернулся к Мефодию и тихонько, чтобы мама не услышала, прошептал:

- Заткнись, тебя никто не спрашивает! - а потом, обратившись к маме, громко продолжил: - На уроке нужно слушать учительницу и отвечать ей.

Мама удовлетворенно кивнула и полезла в холодильник за маслом. Так как Митя замолчал, Мефодий понял, что настал его черед говорить, и он сказал все точно по подсказке:

- Заткнись, тебя никто не спрашивает!

Мама так удивилась, что даже забыла закрыть холодильник.

- Не неси чепуху, а то я тебя тресну, - едва слышно пригрозил Митя Мефодию.

- Говорить учительнице "заткнись"? - спросила мама, глядя на Митю в упор. - И что же, интересно, говорит на это учительница?

В это время дверца холодильника захлопнулась, толкнув маму под локоть. Ложка, которой мама размешивала крем, выскользнула у нее из рук и шлепнулась на пол, оставив на нем разбрызганную кремовую кляксу. Мама охнула и нагнулась за ложкой, а Мефодий без запинки сказал:

- Не неси чепуху, а то я тебя тресну!

- Что-что?! - кажется, такой удивленной мама еще в жизни не была.

Митя молча показал Мефодию кулак.

"Что бы это значило?" - подумал Мефодий, а так как он был очень догадливым львенком, то быстро сообразил и добавил:

- Кулаком!

Очевидно, мама не заметила, что это произнес не кто иной, как Мефодий, зато она отчетливо видела, как Митя в это время потрясал в воздухе кулаком.

Надо было срочно все маме объяснить, и Митя сказал:

- Мама, это говорю не я. Я молчу. Вот посмотри, и ты сама убедишься, что я молчу.

Митя изо всех сил сжал губы, чтобы мама получше убедилась в том, что он молчит. Мефодий подумал, что не нужно мешать Мите показывать маме, как он молчит и, чтобы мама получше услышала, как сильно Митя молчит, он тоже не раскрывал рта.

Мама с опаской и в то же время жалостливо посмотрела на Митю.

- Митюша, а может быть, лучше позвонить, чтобы гости сегодня не приходили? Как ты считаешь? - сказала она и, взяв с полки записную книжку, начала искать в ней нужные номера телефонов.

- Я считаю, что это ерунда, - начал было Митя, но Мефодий, который совсем разошелся, перебил его:

- Я считаю ерунду, - сказал он, а так как к тому же умел считать до десяти, то решил, что незачем скрывать свои познания и продолжил: - Одна ерунда, две ерунды, три ерунды, четыре ерунды, пять ерундов, нет ерундей, нет, ерунд...

- Достаточно, - перебил его Митя.

- И я тоже думаю, что достаточно, - согласилась мама.

И Мефодий замолчал. Он был слишком горд, чтобы продолжать считать, когда этого никто не хочет.

- Может, у тебя жар? У тебя голова не болит? - Мама озабоченно потрогала Митину голову.

Митя хотел сказать, что ничего у него не болит, но вовремя заметил, что Мефодий раскрыл рот и тоже собирается что-то сказать. Тогда Митя зажал ему мордочку ладошкой. Мефодию не понравилось такое непочтительное обращение (да и кому бы понравилось?), поэтому львенок укусил Митю за руку.