Море Дирака - Михаил Тихонович Емцев
— Ну, как вы себя чувствуете у нас? — спросил он, присаживаясь на краешек дивана.
— Где я? — спросил Карстнер.
— Не волнуйтесь, вы у друзей.
Человек улыбнулся еще шире и ослепительней.
— Я не волнуюсь… Как я сюда попал?
— О! Совершенно случайно. Вам, очевидно, стало нехорошо. У вас уже бывало такое? Нет? Ну, тем лучше. Вы были без сознания, и я решился доставить вас сюда, пока вам не станет лучше.
— А где… они? Те двое?
— Кого вы имеете в виду? — Человек искренне изумился. Его блестящие черные глаза смеялись.
Карстнер пожал плечами.
— Вам показалось, что вас кто-то преследует? — Человек не переставал улыбаться, и на его щеках играли симпатичные ямочки. — Это, знаете ли, бывает, перед приступом.
— На каком этаже я нахожусь?
— В цокольном. Вы предпочитаете бельэтаж?
— Это дом три?
— У вас есть тут знакомые?
— На седьмом этаже есть выход на чердак?
— Конечно. Вы уполномоченный противовоздушной обороны?
— И он не замурован белой стеной?
— Может быть, вы еще немного поспите? А потом мы с вами поговорим.
— Так вы сказали, цокольный этаж? И попасть к вам можно через чердак?
— Ну, зачем же обязательно так сложно? Можно и со двора, через черный ход.
— Это квартира 18-б?
— Вы проявляете поразительную осведомленность.
— Так да или нет?
— 18-б.
— Разрешите мне самому в этом убедиться.
— Пожалуйста. Я помогу вам подняться… Раз вы через весь город шли в гости… только для того, чтобы передать привет, должны же вы удостовериться, что попали по адресу.
Карстнер откинулся на подушки и прикрыл глаза.
— Да, я принес вам привет… От Янека… Слава богу, что все так кончилось… Что это была за стена?
— Какая стена?
— Перед чердачной лестницей. Я уж думал, что мне конец. Только она вдруг исчезла… А потом появилась опять.
— Наверное, у вас был жар. Никакой стены перед чердачной лестницей нет.
— Но она была…
— Ее не было.
Человек с седыми висками больше не улыбался. Спокойно и уверенно он смотрел на Карстнера.
— Да, вы, правы. Это от переутомления. Никакой стены не было, — тихо ответил Карстнер.
— Ну, вот видите… Если вам мешает свет, я погашу.
— Нет, благодарю. Я не буду спать. Если можно, дайте мне поесть.
— Хорошо, — сказал человек и опять засмеялся.
Карстнер подумал, что никогда еще не видел таких веселых и умных глаз.
— Постойте! — позвал Карстнер, когда человек был уже в дверях. — Не уходите. Значит, эсэсовцы за мной тоже не гнались?
Человек развел руками непринужденным жестом популярного конферансье.
— Где вы меня нашли?
— На улице. Возле дома.
— Не на седьмом этаже? И я могу, не опасаясь, выйти на улицу?
— Вы мыслите удивительно нелогично, дорогой мой. Если вас вчера никто не преследовал, это не значит, что так будет сегодня, завтра, через месяц. К человеку, который знаком с Янеком, гестапо всегда питает известный интерес.
— Да, — сказал Карстнер. — И у меня нет документов.
— Ну, вот видите! У вас слабое здоровье, вы даже потеряли сознание на улице. Из одного лишь чувства сострадания вам нужно помочь… Надеюсь, вы меня поняли?
— Да. Мне очень повезло, что я потерял сознание именно у вашего дома…
— Вот ваши документы, — сказал человек с седыми висками.
Карстнер внимательно рассмотрел заграничный паспорт, удостоверение личности, солдатскую книжку и брачный контракт. Документы выглядели безукоризненно.
— Почти как настоящие, — сказал он.
— Бланки, во всяком случае, настоящие.
— Когда мне нужно уходить?
— Сегодня. Вот железнодорожный билет и разрешение на выезд в Данию. Теперь деньги… Тысяча марок и на сто марок мелочи. А это семьдесят английских фунтов пятифунтовыми купюрами.
— Это же целое состояние!
— Не обменивайте за один раз больше одной купюры.
— Фальшивые?
— Нет, настоящие. Только номер у них одинаковый.
— Ну, ясно, фальшивые.
— Если будете пускать в ход по одной, их примут даже в Сити.
— Местного производства? — спросил Карстнер, кивнув головой на закрытую дверь, за которой гудели какие-то электрические приборы.
— Нет. Здесь просто частная физическая лаборатория… Один мой друг вынужден был оставить университет Марии-Августы. Теперь он работает здесь.
Карстнер спрятал документы и деньги во внутренние карманы нового, тщательно отглаженного пиджака.
— Сегодня к вечеру будет хорошая погода. Небо чистое, ясный, спокойный закат… Вы уверены, что человек, который послал вас в Маллендорф, умер?
— Я последний, кто видел его в живых. Это было в лесу…
Карстнер оборвал рассказ на полуслове. Он понял, что человек с седыми висками знал о нем все.
— Забудьте обо всем, кроме того, что вы солидный коммерсант, отправляющийся в деловую поездку, — сказал человек.
— Обо всем?
— Да. Как вы уже однажды забыли о Ремерсе, Лиззи Мерперт, о супругах Юлиус из «Алой розы».
— Хорошо… Вы только скажите мне, была ли та стена?
— Нет.
— Я могу еще раз увидеть это место?
— Зачем?
— А потом… когда все это кончится, вы скажете мне больше, чем сегодня?
— Я бы очень хотел, чтобы мы с вами дожили до тех дней. Когда они придут, многое покажется не столь уж важным. Наступит переоценка ценностей во всемирном масштабе… Только что стало известно о покушении на Гитлера.
— Что?
Карстнер впервые увидел под глазами веселого человека с седыми висками усталые морщины. И глаза где-то на самом дне хранили горечь.
— Вы правы, — тихо сказал Карстнер. — Сегодня важно только одно… Все остальное должно отойти на задний план. Мне уже пора?
— Скоро за вами заедет машина.
— Тогда расскажите мне о покушении. Я уже понял, что оно не удалось.
Человек молча кивнул и вышел из комнаты. Он скоро вернулся, неся большой красно-коричневый чемодан.
— Здесь образцы товаров вашей фирмы и всякие мелочи, которые необходимы в дороге людям вашего возраста и положения. Машина уже пришла.
…Отправление экспресса «Гамбург — Копенгаген» почему-то задержали на два часа. Карстнер решил на всякий случай пообедать. Он зашел в привокзальную пивную и сел за длинный деревянный стол.
— Обед у нас отпускается только по мясным талонам, — сказал кельнер. За деньги можно получить только пиво.
«Чуть не влопался!» — подумал Карстнер и, повернувшись к кельнеру, пояснил:
— Видите ли, меня направляют за границу, и карточки я оставил жене. Мне ведь они будут ни к чему.
Кельнер понимающе кивнул.
— А где можно поесть за деньги?
— Вы приезжий?
— Я из Кеппеника, но неоднократно бывал в Гамбурге по делам фирмы.
— Тогда вы легко найдете «Адлон». Это близко, нужно только перейти через площадь.
— Знаю.
— Там отпускают без карточек. Но цены…
Карстнеру вдруг стало страшно покидать душную, накуренную пивную, куда-то идти, пересекать большую пустынную площадь.
«Слишком
