Андрей Ливадный - Серв-батальон

– Но… – Говард растерялся… – Но они же не пилоты! Да не смотрите на меня так майор! Я не убийца детей!

Однако Херпак уже перешагнул грань зреющего в душе безумия.

– Вы убийца Фарагней! – Хрипло выплеснул он в лицо полковника страшное обвинение. – А они, – он обернулся, указав резким жестом руки на удаляющихся новобранцев, – они уже пилоты, стараниями проклятых уличных автоматов!

– Не я их создал… – почему-то оправдываясь, произнес Говард, невольно отступив на шаг. – Я… Я никогда бы не пожелал смерти…

– Замолчи!.. – Яростно выдохнул Херпак, уже напрочь забыв о субординации, перейдя на «ты», и окончательно потеряв контроль над собственными эмоциями. – Вспомни модуль «ALONE»[11], или первые версии системы «CLIMENS». Подумай, скольких детей на разных планетах убили серв-машины под руководством тупых, умеющих лишь уничтожать и видящих только конечную цель «Одиночек», пока вы там в своих бункерных зонах изобретали хоть что-то, отличающее ребенка от вооруженного противника!..

На бледных щеках Фарагнея появились пунцовые пятна.

Ему нечего было возразить на обвинения, звучащие из уст майора.

Бесполезно оправдываться, говорить, что на момент создания «Одиночек» первых серий он являлся всего лишь рядовым сотрудником секретных лабораторий базы «Гамма».

Теперь он стал главным конструктором, и его имя будет навек проклято, неразрывно связано самой губительной в истории человечества войной и самыми разрушительными из существовавших когда-либо планетарных машин.

Херпак резко развернулся и зашагал к казармам, а Фарагней все стоял и смотрел ему вслед, не в силах сдвинуться с места.

Я проклят… – Внезапно подумал он.

После неудавшейся прогулки на свежем воздухе Говард Фарагней пребывал в скверном расположении духа.

Ему давно перестало нравиться то, чем занимался подчиненный ему сверхсектертный исследовательский комплекс, но даже теперь со смертью «идеолога войны» ныне покойного Главы Всемирного Правительства, президента Земного Альянса и верховного главнокомандующего Джона Уинстона Хаммера, раскрученный маховик противостояния Земли и Колоний продолжал вращаться, хуже того он набирал обороты, вовлекая в смертельную схватку все новые планеты, – если у войны вообще существуют «рамки разумного», то за них вышли, причем давно, а теперь с его помощью и при непосредственном участии, высший генералитет Альянса, собирается сделать очередной шаг по направлению к пропасти, на дне которой вскоре будут покоиться останки всего Человечества, без разделения на Землю и Колонии.

Безумие войны поразило рассудки, отравило их многолетним противостоянием, – для одних вселенская бойня стала смыслом жизни, у других не хватало смелости противостоять диким замыслам, третьи просто дрожали за свою шкуру, четвертым стало все равно – их души и разум пожрала война.

А что делать мне? – Спрашивал себя Фарагней, размышляя над очередным техническим заданием, полученным из объединенного штаба флота.

Оправдаться перед самим собой – дело нехитрое. Во-первых, ему отдан четкий, недвусмысленный приказ, неисполнение которого грозит смертью. Во-вторых, автоматические системы с элементами искусственного интеллекта начали применять не сегодня и не вчера – еще на заре космической эры, за двести лет до начала Великого Исхода кибернетическим системам вложили в руки оружие.

Сейчас уже не имело смысла копаться в архивах, выясняя какое из земных государств первым перешагнуло роковую черту, строя свою военную политику на принципе «цель оправдывает средства ее достижения».

Что толку искать оправдания в истории начала двадцать первого века, когда им – Говардом Фарагнеем, пятнадцать лет назад был создан программный пакет «Одиночка», первая версия которого получила кодовое название «ALONE»?

Он создал кибернетического монстра, а военные лишь выпустили его на волю.

Пакет программ независимого поведения для принципиально-новых видов боевой планетарной техники, созданных по аналогии с шагающими сервомеханизмами планеты Дабог, дал старт его головокружительной карьере и… обрек на варварское разрушение десятки колонизированных миров.

Серв-машина – сложнейший, уникальный по своей мощи и гибкости комплекс, Говард лучше других знал, что созданные при его активном участии планетарные сервомеханизмы просто не с чем сравнивать. Ни человек, ни предшествующие типы планетарной техники не способны противостоять боевому шагающему сервомеханизму, в конструкции которого воплотился опыт техногенных войн в сочетании с опорно-двигательными системами, позаимствованными у самой природы, отшлифованными до полного совершенства миллиардами лет эволюции.

Полтора десятилетия назад, после неожиданного и болезненного поражения в системе Дабога, когда захлебнулась в крови идея быстрой победоносной войны против строптивых колоний, их – талантливых инженеров и кибернетиков, собрали вместе, здесь на Юноне в бункерных зонах сверхсекретного научно-промышленного комплекса, и продемонстрировали образцы серв-машин, разработанных конструкторами Альянса.

Поначалу предъявленные конструкции показались Дэйвиду нежизнеспособными – слишком сложными они выглядели – одной кинематики, основанной на сервоприводах, было столько, что голова шла кругом. Однако, никто не спрашивал их мнения относительно созданных военно-промышленным комплексом Альянса испытательных образцов. Всех прибывших на базу «Гамма» разделили на группы, перед каждой была поставлена вполне конкретная техническая задача: одним поручалось написать программы для сотен автономных подсистем, приводящих в движение механическое исчадие высоких технологий, другим – обеспечить самостабилизацию механизма в различных условиях рельефа, третьим – разработать программные модули управления вооружением.

Группе Говарда Фарагнея досталась самая сложная задача: создать пакет программ независимого поведения, для управления сложнейшим кибернетическим комплексом. Не автопилот, а боевой программный модуль, который примет на себя функции пилота. Говоря проще: им предлагалось создать модель искусственного рассудка, способного не только руководить множеством подсистем, но и вырабатывать в ходе боя нестандартные тактические решения, накапливать опыт, и в дальнейшем применять его на практике.

Сроки исполнения задания были смехотворно-малы, – всего три месяца, но в распоряжение Говарда и его коллег отдали все мыслимые и немыслимые ресурсы, перед ними сняли гриф «секретно» с множества разработок, сделанных их предшественниками, – несомненно, талантливыми кибернетиками и программистами, создававшими различные модули из потребности к реализации своего интеллектуального потенциала.

В ставшем уже далеким декабре 2609 года, Говард с головой погрузился в техническую проблему, он жил на стимуляторах, работая по двадцать часов в сутки, задача казалась захватывающе-интересной, о практическом применении создаваемого «Одиночки» если и думалось, то как-то вскользь.

Группа Фарагнея написала модуль «ALONE» за два с половиной месяца.

Полигонные испытания первого полноценного боевого модуля искусственного интеллекта прошли успешно – небольшие дефекты устранялись буквально «на ходу», и уже к весне 2610 первые «Одиночки» поступили в войска.

Пред мощью, маневренностью, проходимостью, живучестью и запасом автономии серв-машины иные виды наступательной планетарной техники выглядели хрупкими детскими игрушками и, тем не менее, система «ALONE» получила нелестные отзывы.

Боевые качества машины не подвергались критике, шквал замечаний обрушился на главенствующую систему управления. Действия первых образцов «Одиночки» оказались слишком прямолинейны, предсказуемы, и в схватках с перевооруженными сервоприводными аграриями Дабога, которыми управляли потомственные пилоты из числа колонистов, использовавшими систему стопроцентного нейросенсорного контакта с машиной, «Одиночки», созданные группой Фарагнея, терпели одно поражение за другим.

Миг триумфа сменился воистину адским напряжением нового витка «интеллектуальной гонки вооружений».

Однако Говард стал одним из немногих, кто понимал – да, пусть девяносто процентов «Одиночек» терпели поражение в первом бою, но опыт не приходит сам по себе и оставшиеся десять процентов вполне годились для дальнейшей эксплуатации, среди машин начался самый настоящий естественный отбор, и в конечном итоге один из сотни модулей «ALONE» обретал тот самый пресловутый и бесценный боевой опыт, позволявший ему сражаться с машинами противника, управляемыми людьми, практически на равных.

Естественно подобная «арифметика» совершенно не устраивала командование. Мало того, что провалились планы быстрого и бескровного захвата колоний, – Флот Альянса царил в космосе, но ни одной победной высадки на поверхность колонизированных планет так и не произошло, к тому же цена серв-машин выражалась в астрономических цифрах, и каждый уничтоженный «Фалангер» либо «Хоплит» наносил серьезный урон экономике Альянса.