Андрей Спиридонов - Нф-100. Хроники Эллизора. Сокрушение башни

Посол не сразу нашёлся, что ответить на этот вопрос:

- Так, скорее, только по случаю, - наконец сказал он, - нахватался кое-чего по верхам в одной экспедиции.

- И ещё... - Леонард старался выглядеть вполне доброжелательным. - Только не думайте, что я вас в чём-либо подозреваю, но... После того, как Белла... невеста моего сына... приходила в ваш дом за целительным снадобьем для Оззи, она впала в какой-то странный беспробудный сон. Такая, знаете, летаргия. Мы не можем её разбудить... Простите, господин посол, но вы, случаем не в курсе, чтобы это могло быть?

Однако Болфус уже справился с минутным замешательством.

- Нет, почтенный хранитель, боюсь, что в этом вопросе я не могу вам помочь. Я рад, что смог оказать помощь вашему сыну, но к происшествию с его невестой я не имею никакого отношения... - говоря это, маггрейдский посол окинул взором картину, происходящей погрузки хранилища Закона. - Кстати, я хотел спросить вас... По всему, где-то должен быть мой конь...

- Так вот же он! - Леонард указал рукой. - Как вы его не заметили? Вон, в первом ряду, впряжён в длинную новую телегу! Простите, господин посол, что не сказал вам раньше, но мы вынуждены мобилизовать всю тягловую скотину без исключения!

- А как же... я? - удивился Болфус.

- Старой прямой дороги на Маггрейд всё равно нет. Вам просто придётся пойти с нами в Лавретанию... Там будет видно. Может, окажутся свободны другие пути в Маггрейд. В Лавретании вам коня обязательно вернут.

Яков промолчал в ответ, не высказав несогласия. Нужно всё обдумать, собраться с мыслями. Он уже свыкся с тем, что каким-то чудом оказался послом Маггрейда в Эллизоре. Он вновь (в какой-то степени!) примирился со своей новой и страшной внешностью. Однако память ещё не открыла всех своих секретов: что-то в нём, Якове, и его недавнее прошлом,скрывалось неведомое, томительное и крайне важное, без чего он не мог нормально думать и действовать.

В путь тронулись уже после обеда, когда зелёная болотина начала подкрадываться к крайним домам Эллизора. Дальше ждать было уже нельзя, и эвакуация стала напоминать бегство. Всех запасов провианта и другого полезного имущества погрузить не успели, да и транспорта всё равно не хватило бы: большая часть ушла под архив хранилища Закона. Правда, относительно Закона Леонард и остальные хранители могли быть спокойны, ведь удалось погрузить всё.

Стоя на взгорке возле поворота на Лавретанию, Леонард наблюдал в старый довоенный бинокль, как эллизорский караван, состоящий из разношерстной скотины, впряженной в телеге, возки и брички с бумагами и томами Закона, тянется мимо, увязая в раскисшей после снега и дождя, дороге. Тут же между телегами брели по-походному одетые хранители и прочие члены клана. Не столь многочисленные, но всё же имеющиеся дети шли рядом с родителями. Некоторых несли на руках или пытались пристроить с краю перегруженных телег.

Леонард опустил взгляд, настолько это было печальное зрелище. О, Эллизор! Найдётся ли еще в твоей среде поэт или музыкант, который будет в состоянии воспеть весь драматизм и скорбь тех дней? И какие слова придут к нему и придут ли? - чтобы передать последующим поколениям (хорошо бы им быть!), как осуществлялся этот исход, это бегство от смертоносной "зелени"! А ведь никакой не было внешней красоты, почти никакой героики: ватное серое небо, моросящая влага, раскисшая дорога, неровный строй людей и телег, перегруженных грузом бумаг Закона.

"Ничего, дальше в сторону Лавретании, пойдёт более каменистая местность, - постарался прервать печальный ход собственных мыслей главный хранитель, - а истоки Арамиля, пусть он и закипает ниже по течению, всегда можно преодолеть в брод. Или даже обойти... Хорошо, если не будет сильного дождя..."

Леонард ещё раз оглядел караван: несмотря на его указания, далеко не все возы и телеги с бумагами Закона были укрыты от непогоды - вероятно, в второпях, не нашли - чем. Вот последний транспорт поравнялся с Главным хранителем, следом редкой цепочкой брели отстающие члены клана.

- Все дома проверили? - поинтересовался Леонард. - Никто не остался? Никого не забыли?

Кто-то кивнул, кто-то подавленно молчал. Главный хранитель ещё раз приложил бинокль к глазам. Было видно, как зелёная жижа окружила двор одного из крайних домов, втекает внутрь. Дом вздрогнул и начал медленно оседать, превращаясь в аккуратное зелёное озерцо, которое вскоре приняло в себе гораздо большая по размерами болотина, неспешно, но неотвратимо наступающая на столицу ещё недавно благословенного клана.

Глава ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

ПРОГУЛКИ ВНУТРИ БАШНИ

Никто не удивился, что верховный жрец Маггрейда решил лично проинспектировать готовность Тот-Башни к осуществлению проектируемого импульса. Варлаама сопровождали Сарторий, Гэлл и новый фаворит мага - Геронтий. Уже поговаривали, что последний теперь обязательно перерастёт свою должность начальника тайной полиции и займёт место первого советника Империуса. Правда, неясно было, куда при этом денется Сарторий, но это уже, как решит Империус с Варлаамом: или заменят нынешнего советника на нового или оставят сразу двух. Впрочем, все эти досужие разговоры велись в основном теми, кто не знал истинного положения вещей, - того, какой опасности подвергается весь окружающий мир. Даже Империус не был информирован в полной степени, что уж говорить о рядовых членах клана. Вероятно, на данный момент в наибольшей степени в курсе всех событий оказывался Геронтий, а лучше всех понимал, что к чему - Варлаам.

Об всём этом, точнее о том, что он тоже теперь не обладает всей полнотой информации, с печалью размышлял советник Сарторий, наблюдая, как перешептывается Геронтий с самим верховным магом. "Да, обскакал он меня, шельмец! - печалился Сарторий. - Ещё как обскакал! Накоротке теперь с самим Варлаамом..." С этим фактом он ничего поделать не мог. Расположение мага невозможно заработать простой услужливостью и даже - полным согласием с его словами. Тут нужно что-то ещё, что зависит, скорее, от самого мага, чем от того, кто пытается попасть к нему в милость. А Сарторию маг всегда был неприятен, потому что издавна был соперником, лицом, которое имеет вес, благодаря каким-то неведомым и недостижимым для обычного карьериста умениям и свойствам. Советник Сарторий в этом смысле весьма умелый царедворец, но нет у него и толики того магнетизма, тех умений, которые наличествовали у Варлаама. И вот, ко всему прочему, лучший друг и соратник Геронтий вдруг влез в полное доверие к жрецу, оставив Сартория мучиться и страдать от неведения, что теперь с ним самим будет. А ведь стоит тому же Варлааму шепнуть пару слов Империусу, как бедный Сарторий может легко низвергнуться с высот той власти, которой он достиг многими трудами, интригами и даже, увы, подлостями. Да-да, недаром же есть такая поговорка, чем выше забираешься, тем больней потом падать. А это, действительно, запросто: лишиться всего в одночасье - вон, как Варллам только что зыркнул на него, Сартория, взгляд просто исполнен тайного напряжения и недоброжелательности! Да что там недоброжелательности, ненависти исполнен этот взгляд - и вовсе не к бедному Сарторию, а ко всем роду человеческому, просто сам Сарторий в настоящий момент невольно воплощает этот самый род перед лицом верховного мага.