Мэрион Брэдли - Разрушители Мира

Он притянул его к себе. Они, обнявшись, легли и поцеловались. Медленно пробуждалась страсть. Наконец Дэвид с трудом вдохнул воздух и произнес:

— Это не очень быстро для меня, но может быть неожиданным для тебя, Керал, — он взял руку Керала и повел ее, но Керал вырвал ее у него.

Дэвида охватил гнев. Он не мог себе представить, что Керал окажется таким жеманным. Но тут же он одумался (он обязан думать! Все равно, эрекция ли, желание ли, страсть, он должен думать не только о своем теле) и сказал себе, что Керал боится. Это был физический страх, все его тело дрожало от напряжения, стараясь скрыть этот страх. Дэвид поднялся и немного отодвинулся от него.

— Ты видишь? Я все еще контролирую себя, Керал. Я обещаю тебе: ничего, к чему бы ты был не подготовлен. Я хочу только, чтобы ты сказал мне, когда тебе станет плохо. Теперь я не могу читать твои мысли, улавливать все твои эмоции. Поэтому ты должен говорить со мной.

— Я хочу, чтобы ты касался меня…

Преследуемый внезапной вспышкой интуиции, Дэвид спросил:

— Я сильно отличаюсь от твоих людей, находящихся в мужской фазе? Достаточно, чтобы испугать тебя?

— Собственно, нет, хотя… ты сильнее, чем я думал. Я — это трудно выразить, — я ведь боюсь всего. Но это ничего. Изменение у меня двигается все дальше, и теперь оно зашло настолько далеко, что, боюсь, отступать уже слишком поздно…

Теперь он сильно дрожал и был готов разразиться слезами. И Дэвид понял. Он чуть не рассмеялся, это было так похоже на глупую, грязную шутку! Вместо этого он осторожно взял Керала за руки и крепко прижал к себе. Он тихо сказал:

— Нет, нет, Керал, забудь об этом. Мы скоро достигнем высшей точки наслаждения. Таким, каков я сейчас, я останусь и дальше, если ты готов к этому. Больше ничего.

Конечно, если Керал привык к медленному, постепенному сексуальному возбуждению, росту, продолжающемуся свыше часа, и если Дэвид гораздо раньше достиг максимальной интенсивности, откуда Кералу это знать? Наконец, они были более чужды друг другу, чем цивилизованный человек и дикарь, а ведь даже людям отдельных рас на одной планете свойственно бесконечное непонимание и трудно понимаемые табу.

Теперь Керал успокоился. Он сказал: — Конечно, бояться — это очень глупо с моей стороны. Я хотел бы быть открытым для тебя.

— Ты можешь подождать.

— Тебе будет очень трудно остановиться на полпути. Мне стыдно.

— Тебе нечего стыдиться, Керал.

Он чувствовал себя в руках Дэвида гибким и хрупким.

Дэвид казался грубым и было неясно, какой вид физических превращений он видел у Керала. Наконец он сказал:

— Я в чужой стране и у меня нет карты. Я хочу быть уверен…

Керал тотчас же вмешался: — Да. Это так. Мы должны точно знать, что другие… даже если мы принадлежим к похожим расам, все должно быть хорошо.

Дэвид снова постарался быть почти клинически объективным, когда Керал медленно ощупывал его тело своими руками. Прикосновения были возбуждающими, но не в опасной мере, и обоюдное любопытство уменьшало напряжение. К дьяволу теории и анатомические обобщения, я хочу знать, как это здесь выглядит! Смущенно и неуверенно он коснулся Керала. Оттолкнет ли его чужеродность? Может ли что-то показаться ему в нем отвратительным? Азбучные истины, которые он узнавал во время исследования Керала и Мисси, внезапно возникли в его голове. Может быть, тогда ему что-то пригрезилось? Он нащупал сморщенную половую щель и у него в голове мелькнуло, что это приспособление гораздо разумнее, чем разделение полов его собственной человеческой расы.

— Ты должен сказать, если я тебе сделаю больно.

Керал рассмеялся.

— На самом деле я не настолько хрупок. Я ведь не причинил тебе боли, когда коснулся тебя, не так ли? — Дэвид понял, что они сделали большой шаг вперед. Керал теперь был спокоен и мог без страха и колебания принять его. Изменение, вероятно, почти уже закончилось и это придало ему мужества.

Не было ничего особо чужеродного и не было ничего отталкивающего. Впереди половой щели, теперь втянувшейся, находился мужской половой член, по размерам даже меньше, чем у человеческого младенца. Почему-то меня удовлетворяет это мужское начало в Керале, подумал Дэвид. Он осторожно коснулся члена, и Керал издал тихи и звук удовольствия. Позади члена находились значительно увеличившиеся женские половые органы, окраска которых все усиливалась. Дэвид почувствовал под своей рукой пульсацию, его деловитость развеялась. Он закрыл глаза и дрожа отвернулся от Керала, потому что боялся снова быть торопливым. Но сотрясаемый сильной дрожью, Керал прижался к нему.

— Я уверен, что это то самое… я не выдержу этого! — выдохнул он. Что-то во мне изменилось, это убьет меня.

На это мы должны были рассчитывать, разочарованo подумал Дэвид. Тупик. До сих пор и не дальше, культурные табу настолько сильны, что ни один из нас не может их нарушить. Нужно было попытаться, прежде чем нервы сдали, и все же мысль о том, какие были бы послeдствия этого, парализовала его. Он осторожно лег на Кералa. Глаза чири были закрыты, он обвил руками Дэвида, затем, вес еще дрожа, произнес: — Я не знаю этого… я боюсь…

Дэвид сам был испуган так, что стал почти импoтентом.

О Боже, зачем мы пытаемся, мы же там много. Он обнаружил, что вяло лежит на груди Керала и беспомощно рыдает.

Керал тоже плакал. Наконец Дэвид с трудом хрипло произнес: — Что нам делать? Что нужно сделать?

Керал постепенно успокоился. Он придал своему лицy улыбку и прижал Дэвида к себе, и в первый раз за эту ночь Дэвид осознaл, что кожа у Керала мягкая, прикосновения женские, нежные. Керал что-то прошептал ему на своем языке. Что — Дэвид не понял, но это, вероятно, были ласковые слова. Потом он про бормотал:

— Дэвид, любимый, мы все же должны сделать это. Мы оба были… расслаблены и судорожно скорчились. Может быть, любви нужно немного сумасшествия? Ты не должен — помнить о тупике!

— Это так безнадежно…

— Нет, нет. Ошибка, а не катастрофа. Мы боялись и были… ну, не уверены, — он выпрямился, поцеловал Дэвида и смахнул его волосы с глаз. Останься здесь, возле меня, Дэвид. Мы слишком спешим. Мы должны быть уверены друг в друге.

— Мне стыдно… — пробормотал Дэвид.

— Прежде всего, мне самому стыдно, но мне легче перенести это, потому что я знаю, что ты тоже боишься самого себя, — просто сказал Керал. — Ты кажешься таким самоуверенным, что я спрашиваю себя, имеешь ли ты вообще представление, как это тяжело для меня…

— Я, — прошептал Дэвид обняв Керала, — хотел влить в тебя уверенность.

Постепенно они успокоились. Они лежали плотно прижавшись друг к другу, ощущая ритм ударов своих сердец.