Валентин Юрьев - Отбросы

Три катера. Один отошел и движется по инерции параллельно. Оба, и катер и корабль, синхронно притормаживают, к нам они движутся, развернувшись задницами, отражателями двигателя, время от времени, тормозя яркими вспышками. Может быть, они хотят разглядеть нас, используя свет тормозного излучения, трудно сказать. Во всяком случае, им самим с такими световыми бликами маскироваться бессмысленно, поэтому наши враги этого не делают, а наоборот, смело пытаются определить наше положение с помощью радиолокации, но что они предпримут, обнаружив Ковчег, сказать трудно.

На трёх крыльях корабля хорошо видны фланцы переходных шлюзов для стыковки и для выхода экипажа, именно отсюда выйдут наши завоеватели с автоматами или с чем-то более совершенным в руках, неся смерть.

Крыльями мы их называем по-старинке, это просто три плоскости для посадки катеров, летать в воздухе эта громадина, конечно не будет. А вот катера, кажется, могут и в атмосфере, судя по их виду.

— Мори, интересно, автоматы будут стрелять в безвоздушном пространстве, при температуре абсолютного нуля?

— Я думаю, Кэп, у них не автоматы. Лазеры, стрелки с ядом, гвозди калёные, всё что угодно, но автоматы — вряд ли. Хотя, за столько лет, наверно могли и автоматы сделать для космоса.

— Сколько им ещё лететь?

— Трудно сказать. Если использовать катера, то ещё часов пятьдесят, а кораблю чуть больше, им же нужно медленно затормозить, чем ближе, тем медленнее они будут передвигаться.

— Интересно, они не могут ловить наши переговоры?

— Вряд ли, всё-таки станция — это сплошной металлический объем, радиоволны не должны выходить за её пределы.

— Когда вы начнёте ложную локацию?

— Когда они будут на расстоянии опасного рассеяния, если их нервы не выдержат и они выстрелят в скалу с Глазом, то обломки скалы разлетятся веером и смогут их повредить.

— Неужели Глаз не жалко?

— Мне себя жалко. И женщин наших. И детей.

Я облетаю станцию, ужинаю в одиночестве, дежурные провожают меня странными взглядами, все напуганы ситуацией, а тут ещё летает начальник, который падает в обморок как девица, занудливо бурчит и придирается к мелочам, однако, я доволен положением дел, потому что боялся худшего.

Боялся, что опять, как после Дня Развода, будет волна психозов и попыток самоубийства, боялся, что беспричинно взбунтуются заключенные, потому что паника — не лучший советчик, я много чего боялся, но пока что Боги, в которых я не верю, к нам милостивы.

День 1238

— Сэр! Мы нашли их!

— Спокойнее! Спокойнее…. Как нашли?

— Локатор, сэр. Где они висели, так там и торчат! Да куда им деваться, сэр! Мы их обнаружили на тридцати Гигах*, направление совпадает с направлением нашего движения, фазовое смещение соответствует картине общего вращения цели, количество отражателей значительно, но сигнал слабый, что и должно быть в случае локации замаскированного объекта, сэр!

— Почему на других частотах нет подтверждения?

— Трудно точно сказать, сэр! Материал покрытия может проявлять резонансные свойства на отдельных диапазонах и тем самым ослаблять защиту, но нам же не дали его а-че-ха. *

— А чем-то ещё можно объяснить такой эффект?

— Да, сэр, можно, я думаю, что аналогичный эффект дают ложные отражатели, например, полоски фольги, но только они не могут все вместе давать синхронную картину смещения, так как каждая полоска будет болтаться сама по себе.

— А оптика?

— Не знаю подробностей, сэр, но оптики не дают подтверждения, они ничего не видят кроме камня, сэр!

— Какого камня?

— Метеорит, сэр! Хороший булыган. Метров двести в поперечнике.

— Кто догадался применить разные частоты?

— Сержант Грэмс, сэр!

— Сержант Грэмс!

— Я, сэр!

— Благодарность, сержант!

— Есть, сэр!

— Кто на оптике? Доложить.

— Рядовой Смози, сэр! Мы боимся сказать точно, но прямо в той точке, откуда бил лазер, висит камень, метров двести, судя по всему, обычный метеорит, но точно сказать трудно, нас слишком болтает, сэр! Торможение мешает, сэр!

— Почему вы уверены, что это камень?

— Характер изменения изображения, сэр! Он вращается с постоянной скоростью, поверхность изломанная и соответствует основным признакам метеоритов, цвет, фактура, потрогать бы его руками, сэр!

*АЧХ- амплитудно-частотная характеристика, термин из радиотехники.

— Я думаю, ещё потрогаем. Продолжайте наблюдение и докладывайте обо всех отклонениях, что бы вам ни показалось необычным, докладывайте. Кстати, есть затемнение от станции?

— Нет, сэр! Точнее, мы его не нашли. Поэтому мы и не уверены в результатах локации. Станция должна перекрывать часть звёзд, а этого мы не обнаружили.

— А не могли они сделать имитаторы?

— Могли, сэр, мы уже обсуждали это. Если у них есть лазеры, да конечно же есть, они могли, наверно, сделать управляемые излучатели, имитирующие свет звёзд, перемещаемые в пространстве, но это очень сложно, ими же надо постоянно управлять, сэр!

— Не забывайте мальчики, там люди, учёные, причём, как выяснилось, они очень хотят жить. Я думаю, на их месте вы бы бегали как обезьяны с лазерами в руках, чтобы остаться в живых.

— Так точно, сэр! Бегал бы!

— Так станьте хитрее этих обезьян. Они — враги нашей нации и всего человечества, их надо стереть в пыль и каждую пылинку пропустить между пальцев, потому что один раз, убитые, они всё же сумели удрать, и я повторю ещё тысячу раз: думайте! Всё время думайте! Ибо мы тоже смертны!

— Так точно, сэр!

— Дежурный радист!

— Рядовой Флостер, сэр!

— Передавайте вот эту радиограмму открытым текстом в течение часа. Я думаю, они уже близко. После каждой посылки прослушивайте весь диапазон на пределе чувствительности. Не шепотом же они переговариваются, должно же что-то просочиться в эфир, ловите их, ловите! У них там мощнейший мозг постоянно общается со всем экипажем, и всё это по радио, надо засечь любой сигнал.

— Есть, сэр!

Волнение гончей, страсть охотника, умноженные на ощущение собственной опасности, неведомое впереди, всё это приближалось с каждым часом. Враг видел нас, это очевидно. Что увидели мы, неясно. После расстрела ракет, казавшегося невозможным, я не получил никаких объяснений с базы, кроме команды "НАСТАИВАЕМ УНИЧТОЖИТЬ ЗАКЛЮЧЕННЫХ", никакой помощи. И чем медленнее мы движемся, тем сильнее ощущение опасности, кажущееся нелепым в этом абсолютно пустом конце Вселенной, где даже одиночный метеорит становится объектом для наблюдений.

Два отделения в полном автономном режиме сидят в своих катерах в полном вооружении. Один катер уже отошел от нас. Это красная тряпка для неведомого быка, а мы — тореро.