Мария Симонова - Знак Избранника

Погасив в комнате все свечи, чтобы пространственная «дверь» когда она ее откроет, не была заметна в поле, Лис в точности повторила все то, что проделал сегодня на ее глазах Левый. Она разрезала пространство, отогнула его и для начала осторожно выглянула «наружу». Там дул теплый ветерок, было темно и тихо. Лис протянула руку — земля была совсем рядом. Обернувшись напоследок, наскоро припоминая, не забыла ли чего, Лис наконец выбралась из замка Лош на волю. Аккуратно прикрыв и запаяв за собой пространственную дыру, она привстала и огляделась.

Как она и предполагала, ей удалось миновать линию костров. Правда, один из них пылал сейчас неподалеку, и на его фоне двигались силуэты воинов. Лис поднялась и тихо пошла в темноту в противоположную сторону. Направление сейчас не играло никакой роли — лишь бы подальше от замка и от всех этих костров. Надо сказать, что глаза ее, и без того ничего не видящие во мраке, безнадежно слипались.

Но не успела она сделать и десяти шагов, как услышала негромкий окрик:

— Стой!

Лис остановилась.

— Кто такой?

— Энорт Таникч, — ответила она, с трудом соображая, что же скажет дальше. Откровенно говоря, ей вдруг стало абсолютно все равно, что будет еще говорить Энорт Таникч, а что до нее — она просто ляжет сейчас прямо здесь и немедленно уснет.

— Что тут делаешь? — опять спросил голос и из темноты выдвинулись фигуры двух гвардейцев.

— Иду… К костру… — с трудом вымолила Лис, едва ворочая языком. С ней творилось что-то странное, но не было сил даже сообразить — что это. Она шатнулась и начала падать, один из солдат подхватил ее.

— Да мальчишка набрался, — прогудел, похохатывая, гвардеец. — Надо отвести его к костру.

— Погоди, — отозвался первый и вновь обратился к задержанному — Таникч, говоришь?..

Задержанный не отвечал, и было очевидно, что он уже не слышит вопроса.

— Спекся… Ну, и куда его? — спросил второй.

— Соображай, так тебя и растак! Это ж Таникч! Это ж его сестрица прячется в замке! Так что может и не спроста он здесь шляется… Тащи-ка его к нашему костру до прихода герцога…

Прошло еще часа три, не меньше, прежде чем герцог показался из ворот замка Лош. Сказать, что вид Логанна был мрачен, значило ничего не сказать.

После ужина хозяйка сообщила ему, что подсыпала в вино леди Акьютт снотворное. Спустя час, уже стоя перед ее дверью и услышав, как Горячий приказывает солдатам ждать в коридоре, Клар почтительно-едко напомнила:

— Я говорила Вам, милорд, что леди выпила этого вина очень мало. Так что, если она проснется, Вам нелегко будет справиться с ней одному, без помощи солдата!

— Никто из них к ней не прикоснется, — бросил через плечо герцог, не удостоив леди Лош даже взглядом.

Войдя в комнату и убедившись, что там никого нет, герцог распахнул дверь и позвал хозяйку.

— Она пошла к нему! — сразу выпалила Клар, окинув взглядом пустую спальню.

Они отправились все вместе в комнату рыцаря и удостоверились, что девушки нет и там, а сам рыцарь спит мертвым сном. Тогда хозяйка по приказу герцога подняла на ноги весь замок, включая слуг, служанок и солдат гарнизона и они обшарили каждый закуток в поисках пропавшей дорогой гостьи. Служанка, провожавшая леди Таникч ко сну, была допрошена хозяйкой и рассказала, что леди, отужинав, навестила своего рыцаря, после чего вернулась к себе, разделась и, вероятно, легла спать.

После этого Логанн поговорил еще раз наедине с леди Лош. Второй разговор, в отличии от первого, был короток и не принес никаких результатов: Клар поклялась, что не прятала леди Акьютт, и не выпускала ее из замка через подземный ход. Горячий был в недоумении: он и в самом деле не видел причин, которые могли заставить Клар так поступить.

В конце концов он покинул замок, чтобы спокойно обдумать ситуацию на открытом воздухе а заодно и лично расставить усиленные караулы по окрестностям.

Выйдя из ворот и миновав мост, Горячий увидел то, что не очень его удивило, так как ему уже доложили, что на поле перед замком продолжают прибывать рыцари: все поле светилось огнями костров, словно здесь и впрямь шла осада. Выход герцога был встречен приветственными криками и звоном оружия.

Этот шум мог бы разбудить Лис в любую другую ночь, но только не теперь. Когда Логанн подошел к костру, разведенному его гвардейцами, она крепко спала, свернувшись, на попонах, разложенных у огня для просушки.

Подойдя к спящей, Горячий наклонился, глядя на нее и все еще не веря своим глазам. Он присел рядом, аккуратно снял с ее головы шляпу, посмотрел еще немного и обернулся к своему вестовому — Крэбсу.

— Езжай в деревню, найди там подходящий ночлег, — тихо велел герцог и стал осторожно поднимать девушку на руки. Тут к нему подошел один из гвардейцев.

— Разрешите доложить, Ваше Величество. Вот мы тут забрали у него… у нее, — поправился он и показал герцогу шпагу и коротенький ножик.

— Отдай капитану, — обронил Горячий и пошел к своему коню. Чтобы сесть в седло, герцогу пришлось временно передать девушку на руки Валента. Вновь приняв у него спящую Лис, Логанн медленным шагом поехал к деревне. Валент и Сипейс последовали за ним, остальные гвардейцы расположились на ночлег в поле.

Они уже приблизились к смутно темнеющим в ночи крестьянским домам, когда на них чуть не налетел вестовой, тут же доложивший, что их ждут в доме старосты.

Уже у цели, когда Горячий вновь передавал девушку на руки Валента, чтобы самому спешиться, она неожиданно проснулась.

Совершенно не понимая, где находится и что вообще происходит, Лис оглядывалась, моргая в темноте сонными глазами. Она сразу почувствовала, что ее кто-то держит на руках, и замерла, пытаясь спросонья сообразить, кто это может быть.

— Ричард? — шепнула она Валенту в самое ухо.

— Она проснулась, милорд, — тихо доложил капитан подошедшему герцогу. Тут до сознания Лис стало что-то доходить. Она опять была в руках у Логанна Горячего, хотя сообразить, как это могло произойти, ей пока было абсолютно не под силу. Но одно она поняла ясно — сопротивляться, кричать, вырываться сейчас — значит только ухудшать свое положение. Поэтому, когда герцог взял ее на руки с рук капитана, Лис даже не пошевелилась. Только сердце ее бешено застучало: она вспомнила лицо Горячего и его взгляд там, на турнире.

Из дверей дома, широко распахнув их, выбежал хозяин и еще несколько человек и первым делом упали на колени перед герцогом. Горячий вошел в дом, и хозяин побежал за ним, одними жестами и поклонами поясняя, куда идти. Они миновали большую гостиную и вошли в спальню. Это была спальня самого хозяина, которую тот спешно освободил, будучи разбуженным среди ночи известием о прибытии к нему на ночлег такой особы, успев только сменить постельное белье.