Галина Бахмайер - Отпуск в тридевятом царстве

Уокер снова посерьезнел. Только в глазах осталось почти неуловимое тепло.

— Позволь мне делать выводы самому. А что касается той утопии… Признаюсь, я был впечатлен тем, как возле гостиницы ты недрогнувшей рукой уложила все их подкрепление. Для стажера очень даже недурно.

Мы снова двинулись в спортзал.

— А почему именно напарница, Чарли? — тихо спросила я. — Почему не напарник?

— Потому что ее мышление должно отличаться от моего собственного, — пояснил он. — Потому что она будет видеть мир совсем другими глазами. Я — стратег, и на прикрытие мне нужен тактик, чтобы проводить операции, не отвлекаясь на то, что происходит вокруг.

— Какой же из меня тактик, — посетовала я, — если в утопии я даже не заметила слежки?

— Всего лишь недостаток опыта, — отмахнулся Уокер. — А это дело наживное. К тому же, тогда у тебя голова была занята совсем другим, — тут он слегка улыбнулся. — Да и у меня тоже.

Я снова смутилась. Чарли взял меня за локоть, на ходу говоря вполголоса:

— Джелайна, я прекрасно знаю, под каким соусом здесь подают новичкам информацию о моих обычных отношениях со стажерками. Но те, кто распространяет сплетни, не знают самого главного — все они когда-то были забракованы мною. И их болтливость с тех пор заметно облегчала мне дальнейшую сортировку.

Я аж споткнулась. Уокер поддержал меня и невозмутимо продолжил:

— Билл дал мне исчерпывающую характеристику. По его мнению, ты заметно отличаешься от остальных. Ты не знаешь страха в обычном понимании большинства и свободно берешь на себя ответственность за других. Ухитряешься выполнить любую поставленную задачу, несмотря на явную разборчивость в средствах. Обладаешь приличным потенциалом, однако используешь всякую возможность, чтобы избежать применения силы. Ты настоящая сорвиголова, но при этом расчетливая и предусмотрительная. А в некоторых твоих качествах я и сам уже успел убедиться, — остановившись у лифта, Чарли тихонько сжал мою руку и произнес: — Суметь не отвлекаться на сломанные в утопии кости может научиться любой человек, так же как и вытерпеть до возврата боль и шок от огнестрельной раны. Но мало кто из рейдеров может легко простить напрасно разодранные вены в реале. Слишком уж ценны наши тела для подобного расточительства.

— Угу, — пробормотала я, все еще приходя в себя от услышанного. — Такую дуру еще поискать.

— Я и не говорю, что тогда ты поступила правильно. По отношению к себе, во всяком случае. Но с позиции телохранителя некоторое пренебрежение собственной безопасностью в утопии является вполне приемлемым.

Пока мы спускались в лифте, я бессмысленно пялилась на мутное отражение Чарли в металлической двери. Уокер молчал, давая мне время подумать.

— А вот Билл предсказывал мне, что я когда-нибудь могу стать аналитиком. Но ведь разведка относится к прогнозистам, не так ли?

Чарли небрежно пожал плечами.

— Между прочим, лучшие из аналитиков пришли в свой отдел именно из разведки. Билл не обязательно ошибся. Скажем так — он забыл упомянуть возможное промежуточное звено.

— Выходит, я больше не буду работать со своей группой? — спросила я, немного расстроившись.

— Нет, почему же? Чем больше ты будешь тренироваться, тем лучше. Нужно использовать любую возможность, пробовать силы в самых разных мирах. Я ведь не все время буду заниматься только с тобой. У меня еще много проектов, требующих постоянного внимания.

Возможно, мне только показалось, но в голосе Уокера проскользнула явственная нотка сожаления. Определенно, ветеран загорелся идеей подготовить себе идеальную напарницу по собственным меркам, и наличие большого количества текущих дел, отвлекающих от задуманного плана, не добавляло ему радости.

— Сколько времени у меня есть на размышления? — осведомилась я.

— Сколько пожелаешь, — улыбнулся Чарли. — Через час мы с тобой отправляемся в рейд, и не вернемся из него до тех пор, пока ты не примешь окончательное решение.

Его улыбка была весьма многообещающей. В воздухе так и повисло: "…а я буду уговаривать тебя изо всех сил". Дождавшись, когда я проникнусь этим ощущением, Уокер посерьезнел и невозмутимо добавил:

— Разумеется, я постараюсь, чтобы у тебя не осталось ни малейших иллюзий по поводу того, что тебя ожидает. В разведке приятного порой еще меньше, чем в «жареных» утопиях.

— Ладно, — пробормотала я. — Только я тогда сразу хочу кое-что уточнить…

— Поговорим в утопии. Лучше потрать этот час на разминку, — перебил Чарли и быстро зашагал к мужской раздевалке.

— А если я буду думать долго? — растерянно окликнула я его. — Если я и за целый год ничего не решу?

— Значит, запасись на год всем, что может тебе там пригодиться, — усмехнулся Уокер. — Брось, Джелайна. На подсознательное принятие любого решения среднестатистическому человеку требуется всего-навсего сорок секунд. Все остальное время занимают борьба доводов с сомнениями и придирчивые взвешивания всех «за» и «против». На самом деле ты уже все решила, осталось только убедить саму себя в правильности выбранного пути.

— Мне это только кажется, или ты и так уже знаешь, что именно я решу? — нахмурилась я.

— Ты тоже уже знаешь, Джелайна, — кивнул он, уходя. — Ты тоже.

Разминка прошла, как в тумане. Мысли прыгали с одного на другое. Мне столько всего нужно было прояснить перед забросом… Хотя бы вопрос о наших отношениях на этот срок. Но Уокер будто специально пресекал все мои попытки заговорить об этом, не давая ни малейшей передышки. Когда в спортзале появились ребята, он даже к ним меня не пустил.

— Ну, хоть две минуты! — попросила я.

— Не трать время зря. Поболтаете после командировки, — отрезал он. Когда Пол сам направился к нам, Чарли тут же свернул разминку и практически утащил меня оттуда.

— Что все это значит? — возмутилась я.

— Давай договоримся сразу, — с пол-оборота завелся Уокер. — Ты делаешь только то, что я говорю. Если я что-то запрещаю, ты слушаешься без пререканий.

— Эх, — вздохнула я. — Куда же подевался мой терпеливый наставник из Италии?

Чарли разом притих, внимательно посмотрел мне в глаза и вдруг спросил:

— Джелайна, ты хочешь, чтобы я снова стал таким?

В его голосе опять прорезались те самые волнующие нотки, от которых у меня начинали путаться мысли. Из простого, вроде бы, вопроса наружу так и лез совершенно однозначный подтекст.

— Тебе достаточно всего лишь не забывать о том, что я — не твоя дрессированная собачка, — ответила я. — А если тебе нужна именно такая напарница — давай, свистни любой другой.