Руслан Шабельник - Рип Винклер - Рождение бога

Эйсай сидел на койке и увлеченно болтал ногами. Неожиданно за дверью раздался страшный шум, топот, крики, словно к нему приближалось стадо носорогов.

"Откуда носороги на корабле? - лениво подумал нихонец, но когда топот усилился, он пересмотрел свое мнение. - Может, они ими непокорных пленников затаптывают..."

Эйсай невольно поджал ноги, словно это могло спасти, - стадо приближалось. Наконец оно замерло у его двери. Самый смышленый носорог нажал кнопку, и с легким шумом дверь отъехала.

Эйсай напрягся, приготовившись встретиться лицом к лицу с разъяренными глазами животного. На пороге стояли, сверля его разъяренными взглядами... капитан и Туго.

Ярость во взглядах сменялась постепенно недоумением.

Эйсай как мог лучезарно улыбнулся.

– Вы даже не представляете, как я рад видеть вас. - В эту минуту он был предельно искренен.

Капитан повернулась к Туго.

– Срочно приготовьте комнату со специальной аппаратурой. Этот пленник, - она показала на Эйсая, - непременно должен жить.

– Эй, я не собираюсь умирать, - помахал со своего места юноша.

– Ты и не умрешь, - Ольга посмотрела на него, - уж я позабочусь об этом.

– Я ей небезразличен. - Эйсай заговорщицки подмигнул Туго.

Прикованный к койке, с ног до головы опутанный проводами и датчиками, ведущими к аппетитно чавкающему медицинскому аппарату, Эйсай находился в каюте корабельного госпиталя.

Напротив него стояла капитан и, не скрывая удовольствия, наблюдала, как корабельный врач подсоединял к телу пленника очередной электрод.

– Я до глубины души тронут заботой о моем здоровье, - недоумевал Эйсай, - но не слишком ли все это?

– В самый раз, - удовлетворенно улыбнулась капитан. Двое ее помощников как раз вкатывали в палату камеру искусственного дыхания.

– А это еще зачем?

– Пригодится.

После того как они с Туго ворвались к нему в каюту, девушка явно пребывала в приподнятом настроении.

– Я, конечно, слышал, что ухаживания девушек могут принимать причудливые формы, но чтобы вот так... наверное, я первый. Эй, а если я в туалет захочу?

– Сходишь под себя, - не моргнув глазом, парировала предводитель пиратов.

– Как хотите, - Эйсай пожал плечами, - если тебя это возбуждает...

– Рядом с тобой постоянно будет дежурный, и не вздумай выкинуть какой-нибудь трюк. Все ваши штучки я уже знаю. Если понадобится, с того света вытянем.

– Какой трюк? - Эйсай понимал, что что-то случилось, иначе они не обхаживали бы его как принца... тяжело больного принца... - У вас погибло несколько пленников, - внезапно догадался он.

– Замолчи.

– Возможно, они покончили жизнь самоубийством, отсюда и такая трогательная забота о моем здоровье.

– Ничего подобного. Во избежание осложнений, мы всех перевели на медицинский режим содержания.

– Да, и на борту совершенно случайно оказалось несколько дыхательных камер и диагностических аппаратов. Не морочьте мне голову. - Эйсай заметил, что девушка крепко сжала побелевшие губы. - Они все погибли, - догадался он. - Я остался единственный живой у вас, - он рассмеялся, - отсюда и эта комната, и аппаратура, и ваш взгляд, когда вы вошли и увидели меня. Живым. Ничего не скажешь, растяпа. Упустить единственный источник информации.

– Может, я и растяпа, - Оля вскинула рыжую голову, - да только ты забыл об одной мелочи: ты все еще у меня и все еще жив.

– Что еще раз доказывает мою невиновность.

– Или говорит о твоей хитрости.

– Ты уже составила мнение, что бы я ни говорил, оно не изменится.

– Почему же, если ты скажешь, где база, то я подумаю.

– Ты, конечно, извини, но при всем моем желании и при всей твоей красоте я физически не в состоянии сказать того, чего не знаю.

– Посмотрим, как ты запоешь через пару дней, - зло процедила капитан.

– Тебе никто не говорил, что в гневе ты особенно прекрасна? - в ответ ухмыльнулся Эйсай.

Ольга сидела в своей каюте. Два дня. Два долгих дня продолжается эта пытка.

Пленник, как она и приказала, переведен на строгий режим содержания. Воды практически не дают, пищи тоже, спать не разрешают, а он... Он лежит, как будто находится не у врагов, а принимает процедуры в санатории. Еще и шуточки откалывает...

Сколько может выдержать человек без пиши и сна... нормальный человек. День, два, неделю. Капитан не сомневалась, что рано или поздно он сломается. Лучше рано. Наверняка исчезновение одного из кораблей уже заметили. Вероятно, в этот момент в районе исчезновения проводятся поиски. А потом... сколько времени понадобится, чтобы напасть на их след? День, два, неделя?

Заключенный должен сломаться раньше. Бессилие что-либо изменить в данной ситуации выводило Ольгу из себя. Если бы существовал хоть какой-нибудь способ ускорить события. Если бы...

В который раз девушка вскочила со своего места и принялась мерить шагами каюту. Она несколько раз подходила к двери, бралась за ручку... опомнившись, отбегала в дальний конец комнаты.

– Будь проклят тот день, когда я увидела тебя. Будь проклят ты сам... Эйсай.

Капитан испуганно посмотрела на дверь. Ольга не знала почему, не могла себе признаться, но ее мучительно тянуло в медицинский бокс, где сейчас находился заключенный.

– Будь ты проклят, - еще раз прошептала она. - Будь проклят...

Капитан понимала, что нет необходимости в ее личном присутствии в госпитале... Ольга ничего не могла с собой поделать.

– Какого-черта! - наконец выругалась капитан. - Почему нет. Я просто должна посетить его. Вдруг он заговорит...

Убежденная таким аргументом, Рыжая Ведьма решительно подошла к двери, взялась за ручку и... дрожащей рукой потянула ее на себя.

С момента ее последнего посещения, около двух часов назад, в медицинском отсеке ничего не изменилось.

Опутанный проводами юноша все так же лежал на своей койке, мирно гудел, выписывая многочисленные кривые аппарат-анализатор, по стойке "смирно", при появлении капитана, вытянулся дежурный.

Он хотел отрапортовать, но Ольга остановила его движением руки.

Заключенный спал. Ему не положено было спать, машина постоянно подавала импульсы, подавляющие это чувство, но вконец утомленный мозг, видимо, плюнул на все и отключился.

Уже собравшаяся было разразиться гневной тирадой за допущенную халатность, Ольга неожиданно переменила решение. Спокойное, со смуглой, слегка желтоватой кожей лицо юноши во сне было прекрасно. Глядя на это лицо, можно было забыть, что перед тобой враг, - на ум приходило, что это красивый молодой человек... Ольга встрепенулась. От собственных мыслей стало страшно. Как онг могла, как она даже подумать... Забыть отца, мать, предан друзей и тысячи невинных жертв, забывшись... забыв, кто перед ней.