Сергей Садов - Кристалл Альвандера

Ненависть и страх медленно отступили. Да, я должен остановить их, и я это сделаю. Без ненависти…

Простить? Это нелегко. Я чувствовал, как сопротивляется сознание давно уже умершего человека. Перед глазами встали картины зверств, творимых бандитами. Сдерживать чувства стало труднее, и барьер все-таки сломался. К такому напору я еще не был готов.

– Просто замечательно! – спокойно отозвался Стив.

– Но ведь я…

– Поддался? А чего ты ожидал? С первого раза и без подготовки устоять? Ты слишком высокого о себе мнения. Но ты хоть не падаешь в обморок, как многие до тебя. А некоторые так и не смогли себя перебороть.

– Это будет тяжелее, чем я думал, – признал я.

– Самое тяжелое победить себя. Только после этого ты сможешь побеждать других. Иначе все твои победы всего лишь эпизоды, не более. Твой главный враг в тебе. Ищи его там.

Я кивнул.

– Можно попробовать еще?

Стив с сомнением поглядел на меня.

– Ты уверен, что тебе не требуется отдых?

– Возможно, и требуется… Но я хочу попробовать именно так. До предела!

– Хм… – Дональсон нерешительно покосился на столб перед собой. Потом подошел к другому. – Хорошо. Давай попробуем еще раз. – Он медленно снял защитную полусферу…

Из дома я выйти самостоятельно не смог. Стив Дональсон предоставил мне возможность немного отлежаться. Конечно, на голой земле лежать не совсем удобно, да и на улице я бы восстановил силы быстрее, только появляться в таком виде перед Феолой мне совсем не хотелось.

– И зачем тебе понадобилось доводить себя до такого состояния?

Я ничего не ответил. Только убедившись, что мой голос не будет дрожать, заговорил:

– Мне надо было выяснить, сколько я способен выдержать. И знаете, теперь я бы уже не задрожал, если бы вы попросили ударить вас саблей.

– Может быть. Однако если ты разучишься сопереживать, то ты тоже не подойдешь нам. Можно быть великим воином и защитником, будучи совершенно холодным внутри. Но нельзя при этом оставаться человеком.

Я поднялся и медленно направился к выходу. Обернулся у входа.

– Знаете, что обиднее всего? Четыре тысячи лет всеобщего гуманизма… последнее убийство в Солнечной произошло три тысячи лет назад. Люди не знают насилия и страданий. Идет развитие человека. Уже казалось, что изжиты все отрицательные стороны… а оказалось… Оказалось, что это никуда не делось и по-прежнему дремлет внутри каждого. Чуть тронь шелуху внешнего благополучия, и наружу, как и встарь, выходит зверь.

– Я рад, что ты это понял. Хотя все же не до конца. Альвандер, как ни воюй с природой человека или любого разумного существа – она не изменится. Вопрос только в том, как глубоко надо копнуть, чтобы снести барьеры цивилизации. И ты должен научиться противостоять тому, что наши предки назвали бы темными чувствами. – Стив подошел ко мне и остановился рядом.

– Разве они не правы?

– Темные, светлые… Альвандер, это всего лишь слова. Эти чувства несут в себе отрицательную энергетику и наносят вред как тому, на кого направлены, так и тому, от кого исходят. Это надо понимать. Научись контролировать эмоции, и перед тобой откроется Вселенная. А сейчас, полагаю, тебе лучше все-таки выйти на воздух и там спокойно отдохнуть и подумать над этим уроком, пока здесь будет твоя сестра.

– Сестра? – подумав о том, что сюда войдет Феола, мне стало страшно. – Только не это! Я не хочу ей такого! Никогда.

– Можешь попытаться отговорить ее.

Мои плечи поникли. Отговорить Феолу?

– Знаете, если такое придется испытать и ей… я уже жалею, что затеял все.

Стив промолчал. Я, так и не дождавшись ответа, вышел на улицу.

Феола, как и предлагал ей Дональсон, сидела в беседке. Казалось, что она спит, хотя ее аура была в активном состоянии. Когда мы подошли, она приподняла веки.

– Долго же вы там. – Она внимательней пригляделась ко мне. Ойкнула. – Дерри, что с тобой? Ты же почти пуст! И бледен!

– Это было… не очень просто, – вяло улыбнулся я. – Знаешь, если бы я был уверен, что ты меня послушаешь, я бы постарался отговорить тебя идти туда.

Феола еще раз внимательно посмотрела на меня. Потом покачала головой:

– Я сама могу думать за себя. Стив Дональсон, как я понимаю, сейчас моя очередь?

Командующий кивнул:

– Если ты не передумала…

Феола решительно тряхнула головой и двинулась в сторону входа в здание. Стив, прежде чем пойти за ней, повернулся ко мне:

– Альвандер, ты лучше отдохни сейчас. И постарайся восстановить силы.

Я кивнул, и едва Феола со Стивом скрылись за углом дома, прилег на скамейку беседки, положив руки под голову. Закрыл глаза, настраиваясь на окружающую растительность, и тут же почувствовал, как медленно, но уверенно восстанавливается моя энергетика. Под это приятное ощущение я и заснул.

Спал я не очень крепко, поэтому, когда сестра с командующим вернулись, я моментально проснулся и из-под руки оглядел обоих. Помня свои ощущения в том доме, я ожидал чего угодно, но только не того, что увидел. Сестра, чем-то до крайности смущенная, вовсе не выглядела усталой и подавленной. А вот Стиву, казалось, хочется расхохотаться, и в то же время он чем-то озадачен. Такое сочетаний эмоций было настолько неожиданным, что я не знал, что думать. Поспешно сел и выжидательно посмотрел на обоих, надеясь услышать объяснение хоть от кого-нибудь.

Дональсон сел на скамейку напротив и задумчиво стал разглядывать Феолу, замершую у входа. Та смущенно топталась на месте, явно не зная, куда деться.

– Простите, – пробормотала она. – Я не хотела испортить вам кристалл.

Ого! Я ошарашенно поглядел на сестренку. Каким это образом она умудрилась испортить эмокристалл? Они же простые как булыжник. Чтобы его испортить… да я даже не знаю, что надо сделать для этого.

Стив вдруг расхохотался. Он смеялся так искренне, что к его смеху, даже не понимая причину, поневоле присоединился и я. Только Феола исподлобья смотрела на нас и хмурилась.

– Испортила?! – наконец выдохнул Стив. – Слушай, Альвандер, ты вообще думал, что эмокристалл можно испортить?

– Честно говоря, я не совсем понимаю…

– Ха! На вот, погляди. – Стив достал из кармана кристалл, аккуратно завернутый в экранирующую ткань, и кинул его мне. – Разворачивай, не бойся.

Я с опаской глянул на кристалл в руке, вспоминая, какого рода он. Потом пожал плечами. Вряд ли Стив вынес бы его наружу, ограничившись в качестве экрана тряпочкой, если бы он представлял какую-то опасность. Я уверенно развернул ткань. Кристалл сверкнул на ладони в лучах солнца. И тут же меня накрыла волна жалости. Она оказалась настолько сильна, что я едва не заплакал. Сквозь эту жалость пробивались еще какие-то чувства и эмоции, но, чтобы разобраться в них, приходилось напрягаться. Где-то там вдали я сумел распознать страх и боль, но тут же все смела новая волна жалости, непонимания, а потом сознание накрыло целительным потоком. Похоже, моя сестренка решила разом помочь всем, кто страдал в той далекой битве. Я поспешно завернул кристалл. Потряс головой и ошеломленно уставился на Феолу.