Михаил Михеев - Вирус В-13

Байдаров сжал монету в кулаке, поднялся. Мысль его работала четко и он сказал с возмущением: — Что вы с ней здесь делаете? Она же совсем замерзла. Разве нельзя ее одеть в какой-либо халат.

Фрейлейн Морге сделала пренебрежительную гримасу, однако направилась к шкафу.

Байдаров сунул монету в карман и шагнул следом за ней. Он сжал и разжал ладони, как бы готовясь к решительному удару.

Ничего не подозревая, фрейлейн Морге открыла дверку. И в это мгновение Байдаров схватил ее за локти и швырнул в шкаф, прямо в кучу висевшей одежды. Прежде чем она успела крикнуть, он замотал ей голову каким-то подвернувшимся под руку платьем и принялся наваливать на нее все, что висело в шкафу: костюмы, летние пальто, белые балахоны… Потом сильным движением сдернул со стены длинную штору, плотно закутал ею копошащийся ворох одежды и захлопнул дверку шкафа, повернув ключ.

В его распоряжении были считанные минуты. С удовлетворением прислушиваясь к приглушенной возне за стенкой шкафа, Байдаров быстро привел себя в порядок — пригладил растрепавшиеся волосы, поправил галстук. Сунув в рот папиросу, постарался принять спокойный, самоуверенный вид. Затем подхватил с кресла Таню и направился к дверям.

— Танечка, — сказал он ей на ухо, — ничему не удивляйся и ничего не говори.

Толчком ноги Байдаров открыл дверь и поспешно захлопнул ее за собой: возня в шкафу становилась уже слышной.

Оба служителя в приемной поднялись ему навстречу.

Увидя больную на руках Байдарова, рыбоглазый выразил удивление, но тот спокойно перебросил в зубах папиросу.

— Отнесите больную в машину фрейлейн, — сказал он.

Расчет Байдарова оказался верным: служители у фрейлейн были хорошо вышколены, и им не нужно было повторять приказания дважды. Не говоря ни слова, красномордый служитель принял девушку на руки и вышел с ней в коридор. Второй сделал какое-то беспокойное движение, но Байдаров тут же позвал его и открыл двери в кабинет.

Рыбоглазый нерешительно вошел. Осмотрел пустую комнату… быстро повернулся, и Байдаров резким точным движением ударил его в подбородок. Служитель расставил руки, глаза его закатились, и он осел на ковер.

Как хороший боксер Байдаров почувствовал, что ударил, пожалуй, несколько слабее, чем нужно: но задерживаться было некогда. Фрейлейн Морге, очевидно, уже выпуталась из одежды — филенки шкафа дрожали под ее ударами. Захватив с собой ее шляпу и меховую накидку, Байдаров вышел.

Служителя он догнал уже у машины. Они вдвоем усадили Таню в кабину, Байдаров старался не подать вида, как он торопится. Он сунул служителю крупную кредитку, но тот удалился, очень довольный неожиданным заработком.

На свежем ночном воздухе Таня почувствовала себя легче. С трудом удерживая покачивающуюся голову, она смотрела недоумевающими глазами на Байдарова, который, быстро набросил на ее плечи накидку фрейлейн и надел шляпу.

— Наберитесь сил, Танечка, — отрывисто прошептал он. — Через три минуты мы будем свободны. — Включи мотор. Кнопка стартера справа под рулем.

У Тани кружилась голова, перед глазами мелькали красные круги. Держась за рулевое колесо, закусив от напряжения губу, она включила зажигание… ноги привычно нащупали педали газа и сцепления. — Быстрее!

Байдаров опасался сесть за руль сам. Дежурный, увидя за рулем мужчину, мог заподозрить неладное.

Опасность появилась с другой стороны. Откуда-то из темноты показалась неясная сгорбленная фигура. Послышалось звяканье ведра. Заметив Байдарова, фигура остановилась, пригляделась, блеснули стекла очков.

Байдаров уже сжал кулаки и подался вперед, но в это время услышал хлопанье дверей и топот… По ступеням лестницы сбегал рыбоглазый. Он размахивал руками и мычал.

— Поезжайте одни! — бросил Байдаров. — задержу их… Прямо к воротам. Ну! — почти крикнул он.

Но Таня, лежа грудью на рулевом колесе, упрямо качнула головой.

— Садитесь… я не поеду без вас…

Рыбоглазый уже подбегал к машине, как вдруг темная фигура в очках неожиданно бросила ему под ноги ведро. Служитель растянулся на дорожке. Он тут же вскочил на колени, но в глаза ему полетела полная лопатка морского песку, он закрыл лицо руками, мыча и отплевываясь.

Байдарову уже некогда было выяснять, кто так вовремя пришел к ним на помощь. Он только успел бросить «Спасибо, товарищ!» и вскочил в кабину. Машина тронулась.

Оставалась еще одна преграда: ворота и сторож, сидящий в проходной…

Они не успели еще подъехать к воротам, как в кабинете треснула и вылетела прочь филенка стенного шкафа. Царапая грудь и плечи, разрывая платье острыми обломками дерева, фрейлейн Морге ползком выбралась из своей темницы.

Она задыхалась, волосы ее были всклокочены, лицо страшно.

Вскочив на ноги, она метнулась к столу, к телефону…

Дежурный в проходной спокойно посиживал на своем табурете, безмятежно насвистывая какой-то веселый мотивчик.

Телефонный звонок заставил его удивиться — обычно ночью ему никто не звонил. Он перестал свистеть, кашлянул и уже протянул руку к телефонной трубке, как вдруг услышал в ограде знакомый требовательный сигнал.

В окно его будки уперлись слепящие лучи фонарей.

Мешкать было нечего — это подходила машина хозяйки. Махнув рукой на яростно трещавший телефон, дежурный кинулся к рычагу, отворяющему ворота.

Пропустив машину, он спокойно уселся на табурет и снял телефонную трубку.

От первой же услышанной фразы он вскочил, как ужаленный гремучей змеей. Бросив трубку на стол, остервенело дергая из кармана пистолет, кинулся к дверям.

Но белая машина уже подходила к повороту аллеи.

Красный огонек заднего фонаря насмешливо подмигнул дежурному и исчез.

Спасение

Через заднее стекло кабины Березкин увидел стремительно приближающиеся огни. Резко затормозив, машина остановилась. Свет погас, в темноте появилась неясная фигура Байдарова, который нес на руках что-то неподвижное и, казалось, безжизненное.

Сердце Березкина забилось встревожено и неровно.

Он поспешно распахнул дверку кабины. Тело Тани безвольно скользнуло по спинке сидения, он подхватил ее за плечи.

— Яша! — испугался Березкин. — Что с ней? Она жива?

— Жива… в обмороке. Дай мне твой нож. Скорее, Сережа…

Раскрыв перочинный нож, Байдаров поспешно вернулся к машине фрейлейн. Звякнула шторка капота, закрывающая мотор…

Поддерживая Таню, Березкин заглянул ей в лицо. Отблески звезд проникали в кабину, при их слабом свете лицо Тани казалось бледным и неживым. Он приложил ладонь к ее щеке — она была пугающе холодной.