Сергей Калашников - Неучтенный фактор

Ветка с головой ушла в учебу. Занятия по лекарской специальности она посещала не только за свой класс, но и за предыдущий. И на два года младше – тоже. И ради этого беспардонно пропускала все, что не касалось лечебного направления. Через две недели ее вызвала к себе директор.

– Сударыня. Наша школа должна дать будущим выпускникам сбалансированное образование. Врачебное направление, которому вы отдаете несомненное предпочтение – это еще не вся жизнь. Понимаю, чужестранке нелегко смириться с тем, что приходится заниматься многими скучными и, казалось бы, необязательными предметами, но, поверьте, многолетняя практика указывает на необходимость изучения школьной программы в том объеме, который мы предлагаем.

– Госпожа! Вы, безусловно, правы. Беда в том, что почти все преподаваемые здесь предметы я уже изучала. Их преподавали, определенно, не столь интересно и содержательно, но не менее добротно. Экзаменуйте меня – и я признаю свою неправоту, как только буду уличена.

Ванесса Кромунд – директор школы – посмотрела на Ветку с плохо скрываемым презрением, встала и вытащила из шкафа тоненькую брошюрку. Перелистала, подала Ветке перо и бумагу и произнесла: «Номера три, одиннадцать, двадцать девять, тридцать семь, сорок один и семьдесят восемь».

Задачки были из тех, что предлагались при вступлении в Корпус. Щелкнула за восемь минут. Синус и логарифм взяла по штурманской расчетной линейке. Директриса, едва эту линейку увидела, слегка сникла, но совсем задора не потеряла.

– Тогда, сударыня, извольте на манеж. Посмотрим, что вы умеете делать руками.

Стрелять из арбалета по мишени Ветка не стала. Ну не дано ей этого. Не умеет она попадать по цели из любых стрелялок. Арбалетные болты, короткие, но снабженные оперением, она вбила в мишень точными бросками. Это получилось быстрее. А главное, точнее. Ванесса подергала их, а потом позвала: «Господин инструктор, пожалуйста, проверьте подготовку этой ученицы».

Откуда-то из угла вышел настоящий интанец. Могучий мужик в кольчуге, островерхом шлеме, с крепким круглым щитом. Только меч у него был деревянный. Ветка подошла к стенду с учебным реквизитом, закрепила на левой руке самый легкий из щитов, выбрала подходящей длины орудие и пошла навстречу.

Косой рубящий удар она ждала. Интанцы всегда начинают с него. Отбить такой под силу только очень крепкому мужчине. Ветка, как могла, отклонила его вниз и спиной вперед перетекла через неумолимо летящую имитацию оружия. Следующий удар, идущий накрест, она перепрыгнула и врезала кромкой щита куда-то вперед. Попала, но от следующего удара ей пришлось откатываться назад. Противника она поймала на шаге вдогонку. Ее деревянный кортик замер, прикоснувшись к коленям противника под нижней кромкой кольчуги в момент, когда деревянный меч еще был выброшен вперед в колющем ударе, от которого она ушла вниз.

Надо отдать инструктору должное. Он молча отступил назад и опустил оружие. Ванесса сделала Ветке знак следовать за собой.

– Вы были правы, сударыня. Преподаватели поспособствуют скорейшему усвоению вами материала по программе медицинского обучения.

Долгое время Ветка не считала себя хорошим бойцом. Как ни ловка была, сколько ни тренировалась, но маленький вес и хрупкое телосложение делали ее не слишком опасной для серьезного противника. Однако за минувшие годы она стала чуть крупнее и, даже можно сказать, круглее. А ежедневные гимнастические и бойцовские упражнения, для которых она старалась выкраивать полчасика, даже в самые сложные и неудобные моменты, позволяли надеяться, что в рукопашной она кое-чего теперь стоит. Особенно за последние месяцы, когда включилась в тренировки своих телохранителей. Многие из их упражнений были незнакомы, даже несколько странны, но, несомненно, полезны, поскольку она видела этих бойцов в тренировочных схватках. И сама пробовала с ними драться учебным оружием. С такими парнями лучше дружить.

Отдавая себе отчет в том, что в ее распоряжении всего три месяца, Ветка училась так, словно от этого зависела чья-то жизнь. После уроков занималась в библиотеке, а по вечерам практиковалась на Рике. Он возвращался из своей кузни прокопченный, шел в баньку, а потом попадал в лапы женушки. Ну, уж она его изучала со всех сторон. Прощупала каждую мышцу, твердя названия. Пальпировала живот, заглядывала в рот, нос и уши. Проверяла слух, зрение, рефлексы. Для начинающего медика человеческое тело – это огромная сложная книга, которую надо научиться читать как следует.

Только один день в неделю – воскресенье – Ветка проводила в обществе сверстников и Рика. Чаще всего несколько ребят из класса ходили куда-нибудь на лыжах. Поначалу она не могла взять в толк, что за удовольствие идти неведомо куда, чтобы потом просто вернуться. Но постепенно, по мере того как Ветка освоила лыжный ход, начала получать удовольствие. Особенно здорово было на спусках, где скорость скольжения и повороты лыжни заставляли концентрироваться почти как в бою. И захватывало дух.

Собственно, всего пять раз и удалось сходить, а потом пришло весеннее тепло, и снег начал таять. Однако успели обойти весь Монтар – не так уж он и велик. Три школы, две больницы да королевский дворец. И около сотни родовых поселений, каждое не более семи изб. Обычно – две или три.

Одного из телохранителей Ветка, сразу как только определилась в Монтаре, послала с отчетом к батюшке. Отписала молоком между строками обычного письма с поклонами и приветами многочисленной воображаемой родне. А перед тем как писать, еще и зашифровала своим личным шифром. Местечко для того, чтобы спрятать наследника имперского престола, оказалось идеальным, главное, не выдать себя неосторожным действием.

Растаял снег, набухли почки на деревьях, распустилась листва, зазеленела травка. Наследник престола подрос и начал ползать. Время летело, и приближались экзамены. По завершении школы выпускницам медицинского класса присваивалось звание сестер милосердия и выдавалось свидетельство. Чтобы получить его, Ветке предстояло сдавать сразу за три года.

Она много занималась в школьной лаборатории, где готовились настойки и экстракты, микстуры и порошки. Это оказалось непросто и очень интересно. Мыло от блох и от перхоти. Капли от воспаления глаз и от болей в ушах. Йод, фурацилин и формалин, спирты, эфиры, масла и мази… Ни конца ни краю примочкам, смесям для ингаляций и клизм, припаркам и эликсирам.

И еще практика в больнице. Чтобы за три с небольшим месяца отдежурить все, что полагается за три года, пришлось браться и за ночные смены. А это не только судна и утки. Чуть ли не через день что-нибудь неожиданное. Чаще всего травмы, полученные на охоте, и роды. И еще случаи, которые целитель называл «срочный живот». Аппендициты, завороты кишок, приступы язвы. Так что пришлось принцессе готовить больных к операции – мыть, брить, успокаивать ласковыми словами или привязывать к операционному столу. Ассистировать – подавать инструмент, накладывать швы. Приходилось и откачивать – массаж сердца, искусственное дыхание. Даже инъекции делать. Шприцы и, особенно, иглы – вещь редкая и ужасно дорогая. Их берегли для самых серьезных случаев. Но при экстренной хирургии все серьезно.