Алексей Бессонов - Концепция лжи

Леон четко ощущал, что и сам он, не столь уж скромный подполковник Мельник, скрывает от него многое. Что-то, конечно, по службе, а что-то – исходя из каких-то одному ему известных соображений. Иногда ему начинало казаться, что он бережет его от каких-то нежелательных потрясений…

– Цезарь же ты Карлович… – пробурчал Леон и вдруг, щелкнув пальцами, загнал поисковик в европейские кадровые файлы, повторил на всякий случай свои кода служебного допуска, способные открыть ему многие, недоступные простым смертным двери и дверцы, и набрал вектор поиска «Сезар, Сисар, Чезаре».

– О, боже… – зашептал он через несколько секунд.

«Кастольди, Чезаре Паоло. Род. 13.09.2011 в г. Турине, Италия. Отец – Карло Энцо Кастольди, инженер-энергетик, мать – Анна Регина Трубникофф, пластический хирург. Ок. Академию ВВС в Милане… зачислен в отряд астронавтов… школа навигации в Ливорно… стажировка в г. Королеве Моск.обл… астронавигатор первого класса… Евроэкспедиции на Марс, Венеру, лунные рейсы. Майор. Проп.без вести в составе экипажа планетолета „Спарвиеро“ в 2046 г.»

На фотографии Чезаре Кастольди улыбался – широко и добродушно. В файле висел стандартный служебный стереоснимок на красном фоне, подчеркивающем голубизну его блестящих глаз: счастливый молодой парень в синем кителе. Сейчас ему было больше ста лет. Никакая медицина не заставит столетнего старца выглядеть на неполные шестьдесят.

Леон нервно повертелся в кресле. Еще при встрече ему вдруг остро показалось… нет, скорее даже, «ощутилось», что с загадочным ночным гостем что-то не так. Но – что?

– Будь я проклят, – произнес он, чувствуя, как в кончиках пальцев оживают крохотные острые иголочки, – придется вас перехитрить.

Борьба с загрифованными архиваторами заняла у него почти час. Пришлось вспомнить кое-что из академических шалостей и выпить две чашки кофе, но в конце концов он нашел то, что искал.

По лбу медленно стекала капелька пота.

«Спарвиеро», Аэрмакки, проект 411, реализован в 2045 г. в одном экземпляре. Легкий крейсер; полная масса 6500 тонн. Вооружение… экипаж… пропал без вести (погиб) 24.05.2046 г. предп.в Поясе Астероидов. Предп.пр.гибели – огневое воздействие со стороны неизвестного противника».

Леон пару раз хватанул ртом воздух и максимально быстро, настолько, насколько это было в его силах, убрался из взломанного им архива. Еще минут пять он заметал следы – и потом только, не ощущая заливающего лицо пота, встал, распахнул сейф и достал бутылку с «Кара-дагом».

– Меня не засекли, – сказал он себе. – Меня не засекли… меня просто не могли засечь, потому что если смогли, то я, кажется, опять влип. Опять влип… нет. Не влип, не влип. Все в порядке. Коньяк? Куда я поставил чертов коньяк?

Коньяк нашелся на сейфе. Леон выдрал зубами пробку, сплюнул ее на пол и сделал несколько глотков. Вкус напитка сейчас не ощущался, это было нормально, так и должно быть, скоро все пройдет… все будет отлично. Просто отлично!

«Выходит, я общался с привидением. Боже. Какой бред! Майор Кастольди, погибший вместе со своим планетолетом, не упоминаемым ни в одном из открытых источников. Самого Чезаре Паоло мы без допуска тоже не сыщем, потому что в официальной сегодняшней истории не существует ни его самого, ни его экипажа. С кем они дрались в Поясе? Раз упоминается «огневое воздействие», значит, парней грохнули не сразу и они успели еще дать радио на базу. Одно только странно – почему «предположительно» в Поясе? Они что, не знали, где находятся? Чушь какая-то.

И погибли, значит, не все, потому что столетний Чезаре Кастольди, не особо кого-либо стесняясь, жизнерадостно бродит себе по Европе. Понятно, что его вряд ли кто-то узнает – практически все, кто мог знать того, прежнего парня, давно уже мертвы. А если кто и пердит еще, так уже в таком маразме, что и говорить нечего. Сам же Чезаре отчего-то выглядит как огурчик, и в маразме замечен не был. Интересно, какой фамилией он все же пользуется, так сказать, в быту? Неужто опять маминой? Или в этом есть какой-то особый шик?»

Все это было правдой. Ну пусть не все, но какая-то часть – и боевые планетолеты перед самой Депрессией, и непонятные экспедиции в Пояс и, наверное, к Джупу, а может, и дальше. И какие, господи помилуй, усилия потребовались для того, чтобы стереть практически любые упоминания обо всех этих событиях! Конечно, все эти полеты секретились с самого начала, но космонавтика не тайное общество, это тысячи и тысячи людей, и вот всем им – или почти всем – умудрились запечатать уста, да как крепко-то, а? Во время Депрессии все перемешалось, потрясение экономическое обернулось социальным армагеддоном, и кто-то очень умно воспользовался долгой неразберихой.

Что они так тщательно прятали?

Что?..

Леон знал, что есть архивы, в которые ему не пробиться ни при каких обстоятельствах. Значит, ему оставалось ждать. Ждать и молчать.

– Я проработал досье со всей возможной тщательностью, – сказал Макрицкий и поморщился, – но решительно не смог понять, в чем именно ФСБ смогла бы обвинить наших подопечных. Да, впрочем, обвинять их пока и не собираются, не так ли? Послушай, Антон, неужели в стране действительно нет ни одной сколько-нибудь серьезной группировки? Какого черта они тратят время и деньги на этих охламонов?

– Да ты сам прекрасно понимаешь, – устало улыбнулся Мельник. – Им повесили тематику, и они ее отрабатывают. Либо же – но тут уж мы пока ничего не сможем сделать, – нас подставляют.

– Наивно как-то… или они считают нас полными идиотами?

Мельник покачал головой и бросил взгляд на стенные часы – машина, отправленная за прилетевшим в Москву Каплером, должна была прибыть в отдел с минуты на минуту.

– Я попробовал бы прошерстить финансово-промышленные интересы наших «опекунов», – сказал он, – но для нас это слишком трудно, а Николай, попроси мы его об этом, тотчас же поймет, что мы затеваем свою игру. И тогда все усложнится до такой степени, что вывернуться чистенькими у нас не получится.

«О господи, как же ты всего боишься, – раздраженно подумал Макрицкий. – туда не лезь, сюда не суйся! И что в итоге? Конечно, тянем-потянем – дело старое как мир. Будем тянуть до тех пор, пока ситуация не разрешится сама собой, а потом либо похихикаем, либо начнем посыпать голову пеплом. Черт бы тебя взял, не офицер, а типичный чиновник. Это вот – мое, а это, будьте любезны, ваше, и не загромождайте мне стол ненужными бумагами…»

– Так и доложим Каплеру? – поинтересовался он вслух.

– Я ничего не обязан ему докладывать, – отрезал Мельник. – Мы расскажем ему все как есть, но не в форме, извини меня, «доклада». И… пусть он решает сам, нужно ли его ведомству соваться в такие дела. Я бы не советовал: в Европах и так назревают большие скандалы в связи с давлением властей на аэрокосмический бизнес. С такими вещами не шутят. Или ты думаешь, что ему охота становиться крайним?