Эдгар Берроуз - Марсианские империи

Но, войдя в комнату, я увидел, что она пуста. Яркий свет из двух окон заливал ее. Закрыв дверь, я прислушался, прижавшись к ней спиной. Я не смотрел на женщину, которую держал в своих руках, я был слишком занят, вслушиваясь в шаги приближающихся воинов.

Повернут ли они в этот коридор? Войдут ли именно в эту комнату? Очевидно, я бессознательно перестал зажимать рот женщине, она отбросила мою руку и заговорила:

— Джон Картер! — услышал я удивленный возглас. Я взглянул на нее и узнал Улу, рабыню джеддары таридов Озары.

— Ула, — сказал я доверительно, — пожалуйста, не заставляй меня причинять тебе вред. Я не собираюсь делать ничего плохого, я хочу только бежать. От этого зависит слишком многое, поэтому, если будет необходимо, я вынужден буду нарушить неписаный закон моего народа и убить женщину.

— Не бойся, — сказала она, — я тебя не выдам.

— Ты умная девушка и ценишь свою жизнь.

— Я пообещала не для спасения своей жизни. Я в любом случае не выдала бы тебя.

— Почему? — спросил я. — Ты же мне ничем не обязана…

— Я люблю свою хозяйку Озару, — просто сказала она.

— А как это связано с нею? — спросил я.

— Я не причиню вреда тому, кого любит моя хозяйка.

Конечно, я знал, что Ула идеализирует действительность, давая волю своему воображению, но все это было так далеко от меня сейчас, что я не противоречил ей.

— Где твоя хозяйка?

— Она в этой же башне, закрыта в комнате над этой на следующем этаже. Ул Вас держит ее здесь, пока не подготовится к ее уничтожению. О, спаси ее!

— Как ты узнала мое имя, Ула?

— Мне сказала джеддара, — ответила девушка. — Она постоянно говорила о тебе.

— Ты лучше знакома с замком, чем я. Скажи, есть ли возможность пробраться к джеддаре? Можешь ли ты передать ей весточку? Можем ли мы вывести ее из дворца?

— Нет, — ответила она, — дверь закрыта, и два воина охраняют ее днем и ночью.

Я подошел к окну и выглянул. Никого не было видно. Тогда я высунулся как можно дальше и посмотрел вверх. В пятнадцати футах надо мной было другое окно. Я отступил обратно.

— Ты уверена, что джеддара находится в комнате над этой?

— Да, — ответила она.

— И ты хочешь помочь ей бежать?

— Да, нет ничего, чего бы я для нее не сделала.

— Для чего используется эта комната?

— Сейчас ни для чего, ты же видишь, что здесь все покрыто пылью. Ею не пользуются уже давно.

— Ты думаешь, что сюда никто не зайдет? Я могу дождаться здесь ночи?

— Я уверена в этом, — ответила она. — Сюда заходить незачем.

— Хорошо! — воскликнул я. — Ты действительно хочешь помочь своей хозяйке бежать?

— Всем сердцем! Я не перенесу ее смерти.

— Тогда ты можешь это сделать, — сказал я.

— Как?

— Принеси мне веревку и прочный крюк. Сможешь?

— Длинную веревку?

— Примерно двадцать футов.

— Когда?

— Тогда, когда ты сможешь их принести, но когда не будет опасения, что тебя обнаружат, и желательно до полуночи.

— Принесу, — обещала девушка. — А сейчас я пойду.

Я поверил ей. Другого выхода не было, и я разрешил ей уйти. Когда она ушла, я отыскал тяжелый брус и припер им дверь изнутри, затем сел и стал ждать.

Медленно тянулись долгие часы. Я постоянно спрашивал себя, не напрасно ли я доверился Уле? Что я знаю о ней? Почему она должна помогать мне? Может быть, она уже готовит нападение на меня? Наверное, у нее есть любимый среди воинов, ведь она красива.

Она окажет ему большую услугу, если укажет место моего укрытия и позволит захватить меня и получить награду.

После полудня я услышал в коридоре шаги — это были первые звуки после ухода Улы.

Я был уверен, что идут воины, чтобы захватить меня, и решил, что дорого им это будет стоить. И вот я стоял у двери, держа наготове длинный меч, но шаги стали удаляться; по-видимому, кто-то прошел по направлению к лестнице, по которой я поднялся из темного коридора, ведущего к моей камере.

Вскоре я услышал, что они возвращаются. Возбужденно разговаривали несколько человек, но через толстую дверь я не смог разобрать слов. Когда их шаги стихли, я облегченно вздохнул, моя уверенность в Уле окрепла.

Наступила ночь. Во многих окнах замка засветились огни. Почему не возвращается Ула? Неужели она не нашла крюка и веревку? Или ее задержало что-то?

Вскоре за дверью раздался звук, хотя я не слышал, чтобы кто-то приближался. Было понятно, что нажимают на дверь, пытаясь войти. Я прижал ухо к двери и услышал голос:

— Открой, это я, Ула!

Велико было мое облегчение, когда я открыл дверь и впустил рабыню. В комнате было совсем темно, и мы не видели друг друга.

— Ты думал, что я не вернусь, Джон Картер? — спросила она.

— Признаюсь, сомневался, — ответил я. — А ты достала то, что я просил?

— Да, держи.

Я почувствовал в своей руке веревку и крюк.

— Отлично! — воскликнул я, — Может быть, тебе известно что-нибудь, что помогло бы мне и джеддаре бежать?

— Нет, — ответила она, — ничего, что могло бы помочь тебе; наоборот, я узнала такое, что делает для тебя более трудным бегство из замка, если оно вообще возможно, в чем я сомневаюсь.

— Что же это?

— Узнали о твоем побеге из камеры. Воин, который отнес тебе еду, не вернулся. Когда за ним пошли другие, они нашли его в твоей камере связанным и с заткнутым ртом.

— Я слышал, когда они проходили мимо двери после полудня. Странно, что они не обыскали эту комнату.

— Они думают, что ты ушел не в этом направлении, — объяснила девушка. — Они обыскивают сейчас другую часть замка.

— Но, очевидно, они придут и сюда?

— Да, — сказала она, — постепенно они обыщут все комнаты в замке, но на это потребуется много времени.

— Ты хорошо сделала, Ула, предупредив меня, — сказал я. — Мне жаль, что я ничего не могу предложить тебе, кроме своей благодарности.

— Я рада, — ответила она. — Нет ничего, чего бы я ни сделала, чтобы помочь тебе и своей джеддаре.

— Спасибо и на этом, ты больше ничем не можешь помочь. Теперь тебе лучше идти, прежде чем они найдут тебя со мной.

— Ты уверен, что я больше не могу ничего сделать?

— Ничего, Ула.

Я открыл дверь, и она вышла.

— Прощай. Удачи тебе, Джон Картер, — прошептала она, когда я закрывал за ней дверь.