Виктор Тарнавский - Время жить (трилогия)

Сил ни у кого уже не осталось, и все повалились прямо на песок, не позаботившись даже о том, чтобы снять узлы и рюкзаки. Многочасовой переход через болото вымотал людей до предела, оставалось надеяться только на то, что оно окажется таким же неудобным и для их преследователей, а может быть, даже заставит их потерять след.

С громким стоном Эргемар высвободил руки из лямок и принял сидячее положение. Долгий день подходил к концу, а это означало, что кому-то надо было позаботиться о месте для ночлега, сухих дровах, чистой воде и ужине. В данном случае, "кому-то" означало самого Эргемара и его отделение.

В первый же вечер, пошедший на решение организационных вопросов, вся группа беглецов была разделена на семь отделений по десять человек (Млиско, Даксель и Даугекованне не входили ни в одно из них, выполняя не совсем определенные, но явно руководящие функции). Два отделения занимались при этом только разведкой и охраной, третье, под командованием Лилсо, было хозяйственным, а остальные четыре по очереди брали на себя раскладку лагеря и поддержание порядка. Смена одного отделения другим происходила после обеда, и теперь дежурство на ближайшие сутки переходило именно к Эргемару и его подчиненным, одним из которых был, кстати, Крагди, так пока и не пришедший в себя, а другим – еще не оправившийся от раны Карвен.

Однако в отделении и без них хватало рабочих рук. Эргемар уже собирался поднять Рустема и Тухина, чтобы вместе с ними поискать поблизости ручей и более подходящее место для ночлега, чем голый песчаный склон, как вдруг заметил новую напасть. Со стороны болота со скоростью курьерского поезда прямо на них надвигалась огромная черная туча.

– Ребята, поднимайтесь! – выкрикнул Эргемар, показывая рукой назад и вверх. – Кажется, дождь собирается!

Однако они почти ничего не успели. Они еще упаковывали получше вещи и доставали непромокаемые накидки, сделанные из пластиковых чехлов, когда буря настигла их. Ее предвестником стал мощный порыв ветра, под напором которого громко застонали наверху деревья, слежавшийся песок на склоне закурился поземкой, а вырванная у кого-то из рук накидка взлетела, словно сорванный парус, и тут же исчезла из вида. А еще через несколько секунд на них обрушилась стена воды. Больше всего это было похоже на тропический ливень, под которые Эргемару уже приходилось попадать. С неба с грохотом лился настоящий водопад, мгновенно ослепивший, оглушивший их и промочивший до нитки. Видимость упала до пары десятков шагов, по песку потекли струйки, быстро сливаясь в потоки. Бросив случайный взгляд вниз, Эргемар увидел, что моховой ковер безмолвно и из-за этого жутковато на глазах ползет вверх, поднимаясь вместе с уровнем воды.

– Все наверх! – громко скомандовал Даксель, стараясь перекричать шум дождя. – Скорее! Здесь нас всех смоет!

Спотыкаясь, падая и помогая друг другу, они взобрались по склону, двигаясь против ревущих потоков воды, и оказались в редком лесу. Дождь немного поредел, и теперь впереди были видны множество курганов, поросших деревьями и кустарниками. Курганы были повсюду, сколько хватало взгляда – низкие и высокие, большие и совсем маленькие, пологие, словно оплывшие, и с крутыми обрывистыми склонами. Кое-где сквозь растительный покров проглядывал камень, с некоторых спускались языки осыпей, однако было очевидно, что все курганы представляют собой скалы, слегка присыпанные землей. Вода не задерживалась на них, скатываясь маленькими водопадами, а широкие и почти прямые проходы между курганами на глазах превращались в бурные реки.

– Вверх, вверх! Поднимаемся наверх! – кричал Даксель. – Не стойте на месте, выше, выше!

По неровному, каменистому скользкому склону они взобрались на плоскую вершину пологого холма и там сгрудились, прикрываясь пластиковыми полотнищами, которые постоянно рвало из рук сильными порывами ветра. Даугекованне опустил тележки на грунт, но оставил включенной систему обогрева водительских мест, и все по очереди медленно сдвигались по кругу, чтобы немножко погреться. Внизу вода лилась уже сплошными потоками, и лес начинал напоминать затопленный город с улицами-каналами. От болота волнами поднимался пар и доносились какие-то звуки, неясные за шумом дождя. Черная туча уже целиком закрыла небо. Наступила почти ночная темнота, хотя до заката оставалось еще больше часа.

Дождь не прекращался всю ночь, и это была, бесспорно, одна из самых неприятных ночей в жизни каждого из них. Под льющимися с неба потоками воды нельзя было ни развести огонь, ни обсушиться, ни согреться, ни толком поесть. На мокрой земле нельзя было даже лечь, и всю ночь они могли только дремать урывками, тесно прижавшись друг к другу. Неприкосновенный запас спиртного, взятый с базы, был израсходован почти полностью, но и он вряд ли мог решить все их проблемы. Эргемар постоянно с ужасом думал о том, сколько простуженных окажется завтра, и что делать с больными, которые не смогут идти.

Тучи разошлись только перед самым рассветом. Восходящее солнце осветило жалкую кучку промокших и промерзших беглецов, сгрудившихся на вершине кургана. Вода внизу уже спала, но в проходах между буграми везде блестели лужи и валялись сорванные бурей ветки и даже целые поваленные деревья. В кронах слышались какие-то шорохи и писки, а где-то далеко привычно заорал будильник, предвещая наступление нового дня.

И тогда Эргемар вспомнил, что на нем по-прежнему лежит ответственность за состояние лагеря. Растолкав Тухина, он выбрался из-под мокрого полога и начал прикидывать, как бы тут сообразить насчет завтрака.

Огонь! В первую очередь, им нужен огонь! Обычно они относились к разжиганию костров с большой осторожностью, обращая больше всего внимания на маскировку, однако сейчас даже безопасность отступала на второй план перед теплом и горячей пищей. К тому же, с восходом солнца от мокрой травы и луж начали подниматься струйки пара, которые могли скрыть дым от костра для воздушного наблюдателя.

Только вот как развести этот костер? Обычно, в лесу не было недостатка в сухих сучьях и хворосте, но сейчас все возможное топливо было не то что сырым, а промокшим насквозь. С сожалением Эргемар поднял с травы ветку, сорванную с одной из "сосен", растущих на вершине их холма. Конечно, кора была мокрой, а с кончиков игл капала вода.

Черт! Эргемар брезгливо отбросил ветку в сторону и попытался вытереть о траву липкие пальцы. Ветка обильно сочилась прозрачной смолой с чуть горьковатым приятным ароматом. Может быть удастся поджечь хотя бы ее? Просто для очистки совести Эргемар вынул из кармана разрядник – мощную зажигалку, работавшую на энергопатронах, – и нажал на спуск. Между двумя шпеньками проскочила мощная искра и вдруг смола ярко вспыхнула почти бездымным синеватым пламенем. От ветки пошел пар, хвоинки и тоненькие прутики на ее конце весело затрещали, а мокрая трава вокруг пожелтела и задымилась.