Веда Талагаева - "КАТРИОНА", ГОД 3217. КОСМИЧЕСКАЯ ЛЕТОПИСЬ (Главы 1 - 12)

- Какая вы кровожадная! - удивился Джек.

- Чем он вас так привязал к себе? - не сдержавшись, спросила Антарес, - Он ведь привязал, это видно.

- Однажды, он спас мою жизнь, - пожал плечами Джек.

- Даже так? - удивилась Антарес.

- Он не спас меня от смерти, - уточнил Джек, - Просто благодаря тому, что он однажды не прошел мимо, моя жизнь долгие годы оставалась такой, какой я ее любил. Я смог провести большую ее часть с теми, кто мне дорог. Потому что он не оставил меня. Теперь я не оставлю его.

Джек поправил край пледа, хотя в этом не было нужды. Он испытывал смущение, понимая, что сказал слишком много. Подобное объяснение могло только вызвать новые вопросы. К счастью для Джека, Антарес Морено была слишком умной и деликатной, чтобы продолжать расспросы. Дослушав до конца, она вздохнула, давая понять, что рассказ ее не успокоил, но все же сказала:

- Поступайте как знаете, командир.

На взлетной площадке Джек простился с лейтенантом Чащиным.

- Ну, как ваш пассажир, этот японский доктор? - спросил Чащин.

- Уже лучше, - Джек постарался скорее свернуть эту тему, и ему было неловко перед однополчанином, - Спасибо, что помог.

- Разве помог? - возразил Чащин, - Мы не нашли никаких следов вашего капитана Полубоярова. Зато столько странных событий, и все ниточки обрываются. Что будешь делать теперь?

- Теперь дело за руководством Почтовых линий. Они должны обратиться к властям, чтобы расследовать исчезновение капитана, - пожал плечами Джек.

- Знаешь, что, оставь и мне свой электронный адрес в Галанете, - сказал Чащин, - Я постараюсь переговорить с полковником Вальдесом, с другими, кто мог бы что-то вспомнить. И если появятся сведения, я сообщу тебе.

- Спасибо, Федя, - обрадовался Джек, - Это как раз то, что нужно.

Чащин махнул рукой.

- Да, пустяки. Я рад, что мы встретились, и что есть повод для общения, кроме воспоминаний о войне. В мирной жизни трудно себя найти. У тебя, вот, получилось, я рад. Надеюсь, и у меня получится.

События на "альфа-Ганимеде" внесли в распорядок экипажа "Катрионы" изрядную долю сумбура. Поэтому старший механик Мишин не сразу заметил, что сержант Дабо опоздал к назначенному сроку на десять минут. За всеми волнующими впечатлениями дня он бы вообще этого не заметил, если бы Себастьен не признался сам.

- Я бы уложился в положенное время, шеф, - умоляюще проговорил он, - Но на соседней стартовой площадке небольшая заварушка. Я с трудом там пролез в толпе народу. Ну, и к тому же, должен ведь я был узнать, в чем там дело.

- И в чем там дело? - сухим тоном спросил Игорь без особого интереса.

- Наших соседей - звездолет Торгового флота поймали на контрабанде, - оживленно блестя глазами, сообщил Себастьен, - Они хотели забрать с платформы груз для какой-то фармацевтической компании с планеты Китара. Оказалось, это оружие. Там полно людей из службы безопасности, военных, всяких любопытных. Их вылет задержат, а поскольку мы следующие на очереди, то и наш тоже.

- Фармацевты с оружием, - усмехнулся Джек, - Что-то очень знакомое. Когда мы искали, что еще сбросить за борт, чтобы не столкнуться с железной звездой, сержант Рекс и я нашли в одном из трюмов ящики с грузом для фармацевтической компании на Китаре. Угадайте, Игорь, что в них было?

- Занятная история, - в свою очередь усмехнулся стармех, - Только мне она не нравится совсем. Вылет-то задерживается. А нам бы поскорее исчезнуть отсюда.

- Наоборот это нам на руку, - возразил Джек, - Суета вокруг соседей отвлечет службу безопасности. Надо просто подождать чуть-чуть.

Они говорили вполголоса, сидя за пультом в рубке. Себастьен Дабо на смотровой площадке шепотом пересказывал свои приключения Бьорну Янсону и сокрушался, что, знай он о задержке старта, мог бы еще немного расслабиться в обществе прекрасных дам.

- Нам на руку, что попались другие, потому что нас не заподозрят, - Игорь Мишин критически прищурил глаза и покачал головой с неодобрением, - Командир, мы разговариваем, как преступники!

Джек опустил глаза на приборную панель.

- Я не просил вас вмешиваться в это дело, - заметил он.

- Мы не просили вас выбрасываться вместе с погрузочной капсулой, когда требовалось облегчить корабль, - заметил Игорь.

Джек громко раздраженно вздохнул.

- Не хочу больше об этом вспоминать, стармех, - сказал он, - Не хочу вообще больше вспоминать про железную звезду.

Все формальности с разрешением на вылет были улажены, но из-за происшествия с контрабандой на соседнем судне старт задержали на сорок минут. Крис Маэда проснулся и сидел на кровати, когда к нему зашла Антарес Морено с кухонным подносом. На подносе была глубокая пластиковая чашка с ложкой и двумя ломтями хлеба.

- Шеф Беллини очень опечален вашей болезнью, - сказала Антарес, стараясь говорить как можно мягче, скрывая неприязнь, и поставила поднос на матрас рядом с Маэдой, - Настоящий куриный бульон. Не соя и не синтетика.

- Спасибо, - поблагодарил Маэда, хотел что-то еще добавить, но поглядел на мрачное лицо девушки и промолчал.

- Не мне, а Шефу, - холодно отчеканила Антарес.

Маэда кивнул, съел несколько ложек и поставил миску на поднос.

- Я вам противен? - спросил он.

Антарес немного растерялась от такого прямого вопроса. Потом решила, что отвечать тоже стоит прямо.

- Вы непредсказуемы. Это неприятно, да, - она подошла ближе, потом села рядом и заглянула Маэде в глаза, - Но еще неприятнее, что вы манипулируете Джеком. Вы пользуетесь тем, что он хорошо к вам относится.

- И я к нему, - спокойно и мягко ответил Маэда, казалось, нисколько не обиженный резкими словами, - Все не так, как вы думаете, совсем не так. На самом деле я могу внушать любые чувства, какие захочу. Но, боюсь, по-настоящему люди ко мне чувствуют только страх и отвращение. А Джек он не такой, как другие. С ним мне не нужно задаваться вопросом: внушаю ли я положительные эмоции, или он в действительности хорошо ко мне относиться. Знаю, то, что я собой представляю, трудно принять. Вы думаете, что я чудовище.

- Вы читаете мои мысли? - Антарес смутилась бы, но возмущение победило, - Да как вы смеете! Сканирование мозга без разрешения человека запрещено.

- Я не читаю, - возразил Маэда, ни на йоту не отступая от выдержанной манеры говорить, которая была для него свойственна, - Просто это очень громкие мысли, не требующие проникновения в сознание. Значит, для вас я чудовище?

Антарес посмотрела ему в лицо, и оно вдруг показалось ей настолько красивым, что смотреть стало невыносимо. Она закрыла глаза, чтобы отделаться от этого невозможного ощущения, склонилась к Маэде и поцеловала его. Маэда с готовностью принял этот поцелуй, но потом вдруг отпрянул и смущенно опустил голову.