Дж. Макинтош - Шесть ворот на свободу

Конечно, здесь не было детей, ведь этот район не только был музейным – здесь многие работали, но никто не жил, за исключением туристов и обслуживающего персонала.

Туристов было совершенно необходимо допускать сюда – иначе искомый результат не будет достигнут. Ритц, Дорчестер, Гросвенор и Беркли были сохранены, не останавливаться в них могли только гости из других миров.

Список желающих был таким большим, что только жребий называл фамилии счастливцев, которым разрешался въезд; кроме того, существовала сложная система приоритетов для визитов на Землю, но даже те, кто оказывался во главе списка должны были заранее смириться с тем, что могут попасть в Лондон, Нью-Йорк, Москву, Берлин, Париж, Эдинбург, Калькутту, Сидней или в любой другой из семисот музейных городов или пяти тысяч резерваций. (Резервации, подумал Рекс, вероятно и навели ученых на мысль создать Чистилище. В отличие от городов-музеев, резервации не должны были сохраняться в неизменном виде. Их можно было создавать: ведь ни один посетитель из других миров не мог знать о том, что данная река, спокойно несущая свои воды по равнине, не существовала здесь ранее, пока местные власти не начали оборудовать тут типичную земную сцену).

В отличие от глазеющих по сторонам визитеров, люди здесь, как и в Меркурии, казались разобщенными и апатичными.

Земляне перестали быть доминирующей расой.

Рекс добрался до Отдела Образования и Науки – особого впечатления это заведение на него не произвело. Рекса не удивило, что Отдел занимал целую сторону Хилл Стрит. Если бы здания Отдела шли до самой Темзы, Рекс отнесся бы к этому, как к должному. Он догадывался, что здания Отдела были выстроены, или скорее собраны, незадолго до того, как лицо Лондона навеки застыло в идиотической улыбке; стиль – самый агрессивный модерн из всех, что Рекс видел в Лондоне, сплошное стекло и разноцветные панели, при этом архитектор старательно избегал любых естественных решений – в результате уже через несколько сотен лет в Лондоне не было более уродливых зданий.

Он вошел в стеклянную дверь и оказался между двумя рядами столиков, словно в Отдел Образования и Науки приходили сотни посетителей в час. Однако, кроме него и женщины средних лет, за одним из столиков в вестибюле, никого не было.

– Секция К, – коротко сказал он.

Рекс надеялся, что она просто скажет:

«Третий этаж, комната 1016», или что-нибудь в таком роде. Однако все оказалось несколько сложнее.

– Пожалуйста, заполните эту форму, – холодно сказала она, протягивая ему папку с бумагами.

– Зачем?

Подобные вопросы здесь никогда не задавались. Она только молча посмотрела на него.

Мне нужно повидать начальника Секции К, кто бы он там ни был, – терпеливо сказал Рекс. – Может быть, вы сумеете организовать мне эту встречу. Если нет, познакомьте меня хоть с кем-нибудь из Секции К – дальше я сам разберусь.

Она заколебалась, видно было, что у нее есть слишком большой выбор решений. Однако она сразу почувствовала, что стоять на его пути бессмысленно – это приведет лишь к потере времени, к тому же, Рекс даже не сделал попытки скрыть, что он Двадцатник. Она нажала несколько клавиш, и он с удивлением понял, что ей пришлось искать на экране расположение Секции К.

– Секция К принадлежит к Исследовательской Группе, – наконец, сообщила она. – Отправляйтесь в В7134 – там вам скажут к кому следует обратиться, – добавила она с холодной улыбкой.

– Благодарю вас. – Учитывая, что она не сообщила ему как попасть в В7134 и не пояснила, что это такое, он решил, что ничего другого знать не потребуется и пошел дальше. В конце вестибюля он увидел на стене две стрелки: под первой стояло А – М, под второй N – Z. Он свернул направо, в ту сторону, куда указывала первая стрелка.

Здание было огромным и казалось совершенно заброшенным.

Лишь изредка ему на глаза попадалась машинистка или посыльный. Иногда, в ответ на его улыбку, они как-то неуверенно улыбались – в отличие от людей на улице. Рекс пришел к выводу, что в этом Отделе, в котором, по его подсчетам, могло работать пятьдесят тысяч человек, сотрудникам было трудно сообразить, знают ли они кого-нибудь или нет. Незнакомый на вид человек, которого ты не узнал, может оказаться твоим собственным начальником.

Пройдя несколько сотен ярдов, Рекс нашел секцию В. А, В и С, как он сообразил, занимали половину первого этажа.

Остальные десять групп (или Секций, Отделов, Эшелонов, Дивизий?) должны были располагаться выше или ниже. В секции В ему пришлось пройти немало коридоров, прежде чем он попал к перекрестку В7.

Его официальный повод для прихода сюда состоял в том, что он должен был сделать доклад в Р9731 о положении на Чатере. Если возникнет необходимость, он сходит и туда. В Р9731 уже должны были получить отчет капитана корабля, сделавшего посадку на Хаосе. Проблема заключалась в том, что его могли опознать, как самозванца – хоть и Двадцатника, но не того.

Нет, ему не было никакого смысла разыскивать Р9731.

Все двери, бесконечная последовательность дверей, были одинаковыми и из-за них не доносилось ни звука. Если бы ему было необходимо произвести быструю разведку, как в шести чуждых мирах за Воротами Чистилище, он бы попытался зайти во многие из них и разобраться в том, что там происходит. Однако здесь он не мог рисковать – ему необходимо было попасть в Секцию К.

Рекс никак не мог понять, как в таком продвинутом мире существовало подобное правительственное здание, для перемещения по которому уходило попусту столько много времени. Даже в музейных районах Лондона, чтобы попасть из одного места в другое, нужно было идти не более двух-трех минут, спуститься в метро, проехать несколько остановок и идти еще, от силы, пару минут. С тех пор, как Рекс попал в здание, он уже прошел не меньше двух миль.

Правда, он пользовался указателями на стенах, которые, вполне возможно, далеко не всегда указывали кратчайший путь. Рекс не сомневался, что если бы он знал, куда именно идти, то ему пришлось бы пройти полмили вместо двух. В лабиринте можно блуждать бесконечно. А указания на стенах вполне могли соответствовать правилу, которым многие люди пользуются в Лабиринте – на всех перекрестках сворачивают налево.

Потом, вдруг, все резко упростилось. За очередным столом сидела еще одна женщина средних лет, и он понял, что должен сообщить пароль. Он небрежно бросил:

– Рекс.

Уже через пару минут Рекс оказался в кабинете Джона Хилтона, главы секции.

Хилтон, спокойный маленький человек с седыми волосами и внимательными глазами, подошел к нему с протянутой рукой.

– Рад видеть тебя, Рекс, – с некоторой осторожностью заявил он. – Удивлен, но рад. – Его рукопожатие было мягким и теплым.