Алекс Мистер - Человек с автоматом

* * * До самых сумерек и первых звезд Генка пролежал на сеновале. Марьяна приходила еще дважды, принося с собою молоко и пищу. Но Генка так ни разу больше не спустился на ее призыв. Он лежал на спине, подперев свою голову руками и сквозь большую щель в стене сарая бесцельно изучал окрестные холмы и синий небосвод. Время от времени он приподнимался на локтях , вливал в себя еще немного спирта, курил без меры и вскоре вновь предавался созерцанию носившихся по небу облаков и птиц. Ближе к полуночи, когда усыпанное жемчугом ночное небо уже успело уму поднадоесть , он наконец решился ненадолго покинуть мягкий сеновал и побродить по заспанным окрестностям селенья, надеясь обрести в ночной тиши покой и веру в самого себя. Балканская ночь была прохладной, но терпимой. Луна с трудом светила через тучи, беспечно серебря дорогу и окружающий ее кустарник. Далеко на северо-западе громко ухала канонада взрывов и полыхало зарево войны, иногда и с юга доносился автоматный треск и приглушенный грохот от разрыва мин. Генка все шел и шел. Вдоль мертвых развалин домов и сараев . Вдоль покореженных огнем заборов и стволов . Вдоль мрачных воронок и солдатских траншей. Он шел в тишине и гнетущем безмолвии. Шел , куда глядят глаза. Шел без передышки и без надежды встретить на своем пути кого бы то ни было . Шел , склонив голову вниз и беспечно отведя за спину руки. И вдруг какое-то, неподдающееся объяснению чувство заставило его застыть на месте, вверх поднять глаза и пристально вглядеться в тусклое окошко одного из домиков селенья. О, боже, сам того не подозревая, Генка оказался возле дома, от которого бежал. Не в силах сдерживать свой интерес и любопытство, он осторожно подобрался к дому и робко заглянул во внутрь. Перед ним была ему гостиная. Та самая , в которую он так стремился , и чей порог не мог переступить. Она была освещена и в ней была Марьяна . Она стояла у массивного стола, рядом с незнакомым Генке парнем. Тот был еще подростком, лет 15 - ти , а может старше , и занят тем, что жадно поглощал предложенную ему пищу. Когда он обернулся, Генка вдруг заметил неподдающееся сомнению сходства черт его лица с лицом Марьяны. Да, безусловно, сходство было. Словно между братом и сестрой. Как это Генка не догадался сразу ?! Марьяна как-то вскользь при нем упоминала про своих родных среди хорват. Про брата она тоже что-то говорила. Но чутко уловив на лицах сербов тень замешательства и подозрения, она поторопилась изменить тематику их разговора. Генка не придал тогда ее словам серьезного внимания. И вот теперь он , кажется, готов об этом пожалеть . Меж тем , Марьянин брат уже заканчивал свой небогатый ужин . Степенно встав из-за стола, он неспеша оправился и по-хорватски заговорил с Марьяной . Тут только Генка обратил внимание на то , что парень был вооружен. На кожаном его ремне болтались две гранаты, а из под куртки проступала кобура. Сомнений было мало в том, что брат Марьяны помогал в войне хорватам. Однако он был смел ! Почти как Генка. Вот так, с огромным риском для себя прийти в свой дом на территории врага ?! Он был достоин уважения . Генка недовольно сморщился от боли в перетянутых суставах и между прочим огляделся. Уже через мгновение он торопливо спрыгнул на траву, спеша найти себе укрытие в густой тени Маноличенского сада. К крыльцу марьяниного дома приближался некто в сербском "камуфляже". Мужчина был приземист и слегка хромал. И Генка безошибочно узнал в пришельце Анте. Серб поднимался по ступенькам дома медленно, крадучись, стараясь не шуметь и лишний раз не привлекать к себе внимания. Похоже было, он прекрасно знал о том, что происходит в доме. Он не спешил, держал себя уверенно и смело. Прошла минуту, прежде чем он подобрался к двери дома, с размаху настежь распахнул ее и торопливо ринулся вперед. Ему в ответ раздался женский визг, звон бьющейся посуды и стекла. Генка вновь решил занять свой пост для наблюдения, прильнул лицом к холодному стеклу и , перед ним предстала жуткая картина. Марьянин брат валялся на полу, раскинув руки в стороны и закатив глаза от боли. Маркович, судя по всему, его сбил с ног прикладом автомата. Испуганная до смерти Марьяна забилась в дальний угол комнаты и с ужасом разглядывала серба. Тот, злорадно скалясь и все еще сжимая автомат, чей ствол направлен был парнишке прямо в лоб, небрежно скинул с плеч бронежилет и прямиком направился к Марьяне. - Ну, стерва, здорово я тебя выследил, а? - зловеще засверкал глазами он. - Что, "усташам", помочь решила ? Родная кровь , не правда ли , паскуда ? А мы тебе , так значит не ровня ? Ну это мы сейчас проверим кто здесь хозяин и чего ты стоишь ? ! В одно мгновение Генка осознал, что может и должно произойти в дальнейшем, какую участь уготовил девушке Маркович. В мгновение ока Генка оказался на крыльце. Однако следовать примеру Анте он совсем не собирался. Взяв себя в руки и чуть дыша , он аккуратно и практически без шума протиснулся внутрь дома и замер в ожидании. Однако Анте тоже время не терял. Небрежно положив на стол свой автомат, зловеще улыбаясь, он обнял девушку за плечи, прижал ей к горлу свой штык-нож и принялся бесцеремонно рвать с нее одежду, ликующе шипя себе под нос: - Что ,крошка, поиграем с дядей Анте ? Он добрый, нежный. Он тебя плохому не научит. Ты ж его любишь , правда, да ? любишь, любишь, вот только стесняешься это признать ? - Зато я не стесняюсь этого признать, Друже Маркович, - неожиданно обрушился на серба властный и жестокий голос Генки. - Оставь в покое девушку, скотина, или я продырявлю тебе твой гнусный череп ! Ну ! Генка стоял в дверях , расставив ноги и сжимая в руках пистолет, чье дуло упиралось точно Анте в темя. - Ты этого не сделаешь, Друже Русие, или как там тебя, Терминатор, - не оборачиваясь и гнусно продолжая лапать тело девушки, неуверенно промямлил серб в ответ. - Ведь ты и так под Трибунал ходишь .Тебе никак нельзя меня убить. Я же твоя последняя и , что скрывать, единственно возможная надежда. Ведь я один лишь только знаю , что случилось там , в хорватском лагере и у моста чрез Босну. А стоит тебе только меня ранить , как ... - Мне надоело ждать, скотина, - бесцеремонно огрызнулся Генка, щелкая затвором, и надавил на спусковой курок "ПМ". Выстрел прозвучал незамедлительно и гулко. Нов следующий миг Генка неожиданно почувствовал удар в свой пах и , скорчившись от боли, рухнул на пол. Он был не в состоянии понять , что происходит, кто опрокинул его на пол и сильно саданул прикладом по спине. Он медленно терял сознание, проваливаясь в страшный и немыслимый водоворот. Все перед ним плыло в тумане и красной пеленой вгрызалось в мозг ...

* * * Генка с трудом приоткрыл глаза и судорожно попытался вспомнить где он и как сюда попал. Сознание возвращалось к нему медленно и вместе с болью. Голова была тяжелой и неестественно распухла. Глаза и щеки затекли и невыносимо саднили. Все тело ныло и изредка пронизывалось болью. Генка, не в силах сдержать стона, приподнялся на локтях с вонючего и залитого водой пола и попытался оглядеть все, что его окружало. Он лежал посреди мрачного и заваленного разным хламом подвала, тускло освещенным сквозь единственное , величиной с футбольный мяч , отверстие в стене. Одежда на нем была изодрана в клочья и густо покрыта багровой коростой из высохшей крови. Его руки и ноги были грубо скручены стальной проводкой и связаны друг с другом за спиной. Чудовищный холод поднимался от бетонного пола, на котором он так беспомощно лежал , и жадно пронизывал все его тело. Генка приглушенно застонал, перевернулся на бок и тупо уставился на массивную дверь, блестевшую в стене подвала. Время потянулось невыносимо медленно и однообразно. Время от времени Генка терял сознание от боли, а когда он вновь приходил в себя, все неизменно оставалось на своих местах. Свет, пробивавшийся сквозь маленькое окошко Генкиной тюрьмы, стал немного ярче. Генка сделал вывод, что снаружи, судя по всему, уже был день, сменивший утро. Прошел еще час, а, может два, как у дверей подвала раздалась возня, заскрежетал замок и яркий свет ударил Генку по глазам. - Ну что, небось очухался, щенок? - раздался незнакомый и враждебный Генке голос. - Вставай, давай! Пришли проведать твою душу ! Незнакомец грубо пнул ногой Генку и принялся усердно освобождать его от пут. Два сербских ополченца небрежно подхватили Генку и тяжело поволокли его вначале к двери мрачного подвала, затем по лестнице куда-то вверх и наконец доставили его наружу к солнечному свету и несмолкаемому щебетанию птиц. Генка сделал грудью полный вдох и снова потерял сознание от боли.