Владимир Городов - Круг Девятирога

– Одного? Уж не сам ли ты хочешь влиться в ряды нашего воинства?

– Лад-лэд против?

– Отнюдь. Но как же твоё дело, твой дом? Кроме того, ты, как мне помнится, собирался жениться на дочке аптекаря.

– После всего того, что ты рассказал, я не смогу жить, как прежде. Жениться, плодить бепо, изо дня в день стричь редеющие шевелюры соседей, по вечерам за пустыми разговорами пить пиво в трактире и делать вид, что всё окружающее меня не касается? Нет, теперь это не для меня! Конечно, я не брошу мою маленькую Ен, но я хочу, чтобы она была счастлива и имела четверых детей: двух мальчиков и двух девочек. И для этого не пожалею ничего. Вот мой дом, Светлый, возьми его со всем, что в нём есть, продай и достойно снаряди дружину!

– Твой поступок, Бади, был бы красив и самоотвержен, – сказал Рани, – если бы не одно небольшое обстоятельство, выпущенное тобой из виду: в настоящий момент этот дом тебе не принадлежит.

– А ведь и правда… – растерялся было Бади, но тут же нашёлся: – Это ничего не меняет! Да, дом заложен. И я не буду его выкупать: пусть Светлый распоряжается занятыми для меня деньгами по своему усмотрению, а долг этот будет числиться на мне.

– Я тронут, Бади, – сказал я. – Однако стоит ли всё так усложнять и залезать из одной долговой кабалы в другую? Вполне достаточно того, что ты поступаешь ко мне на службу. Назначаю тебя главным интендантом. Вот тебе деньги: здесь четыреста семьдесят девять тимов с мелочью. Из них десять золотых возврати Касерену, слуге в доме господина Есучи. При этом скажи ему такие слова: «Трудно не стать Богом». Запомнил? На этот период ты назначаешься главным, все остальные временно находятся в полном твоём распоряжении. Твоя задача – закупить оружие, снаряжение, обмундирование для дружины. Кроме того, позаботься о провианте и транспорте до Отонара. Моя же задача – завербовать шестого бойца.

– Дозволь спросить, Светлый, ты уже имеешь кого-нибудь на примете? – поинтересовался Бади. – Или же тебя устроит любой боец?

– Бойцовские качества, сами понимаете, меня не интересуют. Однако не хотелось бы, чтобы в нашу компанию затесался какой-нибудь вздорный человек.

– Вот-вот, и я о том же! – обрадовался Бади. – Путь-то в Отонар неблизкий. Так не лучше ли бойца прямо там нанять? К тому же и места в повозке побольше будет, и на провианте денег сбережём.

– Бади! Ты прирождённый интендант! – рассмеялся я. – Не успел вступить в должность, а уже начинаешь экономить!

– А то! Дело наше интендантское на том держится! – хитро прищурился тот. – Пойду, куплю себе тонкие перчатки.

– Зачем?

– Как зачем? Да чтобы я ещё хоть раз эту заразу – я имею в виду монеты – голыми руками взял!

К войне подготовились быстро. Весь день мы весёлою гурьбой совершали шоп-тур по Мануфактурной, Оружейной и Бронной слободкам, где продавалось абсолютно всё необходимое для экипировки нашей маленькой армии.

В самом начале среди мужчин вспыхнул было спор. Каждый мнил себя знатоком и, предлагая купить именно ему нравящееся оружие, яростно доказывал его превосходство над другими. Наименее убедительно звучали аргументы Бади, хотя своё мнение он отстаивал с наибольшим жаром.

– Скажи мне, Бади, – поинтересовался я, – а чем тебя привлекли именно эти булавы? Уж не дешевизной ли?

Весь запал нашего интенданта мигом пропал, едва лишь он понял, что его раскусили.

– Ну да, – ответил он уже спокойно. – Зачем тратить деньги на дорогое оружие, если оно необходимо лишь для соблюдения формальностей?

– Есть такое слово: престиж. Армия лад-лэда не должна выглядеть шайкой оборванцев. И, чтобы больше не было споров, снаряжение я выберу сам.

В результате моих дизайнерских изысков костюм солдата армии лад-лэда Апри приобрёл следующий вид: тёмно-бордовый костюм с широким кожаным ремнём; пурпурный плащ; высокие сапоги; бронзовый, закрывающий большую часть лица шлем с высоким гребнем, чем-то похожий на древнеримский. Из вооружения я выбрал алебарды, короткие мечи и круглые щиты, на которых расторопный оружейник обещался к вечеру изобразить мой родовой герб. Остальное оружие, буде кому какое понадобится, я предлагал выбрать каждому по своему вкусу. Однако войско, поскребя затылки, пришло к выводу, что купленного достаточно. Только Джой попросил купить ему лук, но не боевой, а охотничий.

– Вдруг в дороге дичи свежей захочется? А патроны тратить жалко, их и так не слишком много осталось.

Кроме формы, я распорядился купить всем повседневные костюмы и пару платьев для Ил, после чего пришлось её на пару часов оставить в Мануфактурной слободке под присмотром А‑Ту: никакого мужского терпения не хватит на то, чтобы дождаться, пока женщина выберет себе обнову, а тем более – две.

Наконец мы полностью экипировались. Трудность возникла лишь с одним: отправляться в доблестный поход без гордого фамильного стяга абсолютно бесполезно. Ни один уважающий себя лад-лэд даже вызов не примет, зазорным посчитает. Местные вышивальщицы, хотя с радостью выражали готовность взяться за это дело, сроки исполнения заказа устанавливали не менее двух недель. Естественно, ждать столько времени нам не хотелось. И тогда Ил заявила, что самолично вышьет стяг своего сюзерена прямо в пути. Подробно выспросив у меня о цветах герба рода Апри, она купила большое белое полотнище и всё необходимое для вышивания.

В Повозном ряду Бади приобрёл ковчег – этакое здоровенное жилище на колёсах, рассчитанное человек на десять – запряжённый парой волов. Дом Бади двора не имел, загнать ковчег и волов было некуда. Поэтому я учредил наружный пост и назначил дежурными Рани и Джоя, каждому по полночи. Предосторожность не оказалась напрасной: и тот и другой предотвратили по одной попытке угона наших волов местными «любителями животных». На следующий день мы тронулись в путь.

Дорога Суродила—Отонар, 26 кумината 8855 года

Время подходило к полудню. Ковчег медленно тащился по прибрежному тракту. И хотя сейчас мы двигались в направлении, противоположном тому, в котором я ехал прошлый раз, пейзаж отличался лишь тем, что нынче море находилось по левую руку, а джунгли и горы – по правую. С периодичностью примерно один раз в час навстречу попадались караваны, большие и не очень, люди из которых с удивлением и даже испугом («И как это они привольных не боятся?») разглядывали наш одинокий возок. Все мои спутники спали, разморённые жарой и лёгким потряхиванием повозки. Мне надоело сидеть внутри, и я присоединился к сидящему на козлах Бади.

– Ну как, удалось тебе вчера что-нибудь узнать о том, как ты покуролесил? – спросил я его.

– О, да! – расплылся тот в широчайшей улыбке. – Я встретил Луто-пекаря. Он был вместе со мною все три дня, но оказался более стойким, нежели я, а потому смог всё рассказать весьма подробно и более чем живописно. И если всё происходило именно так, как он мне поведал, то я очень с собой горжусь: сказания о моём загуле будут передаваться из уст в уста, войдут в историю! Дело было так. Захожу я, стало быть, в трактир в самом наипрекраснейшем расположении духа. Народу там, по ранности времени, совсем немного: Луто-пекарь, Саги-бронник, Нори-сапожник да Киту-писарь. Ну и, конечно же, сам Маро-трактирщик. Вот я и говорю им… Прости, Светлый, чуть попозже доскажу: караван навстречу движется, надобно с дороги свернуть. Очень оживлённое движение нынче, не правда ли?