Эдмунд Купер - Сомнительная полночь

Маркхэм решил укрепить организацию действием; он запланировал несколько ночных налетов на химические склады, чтобы обеспечить Корнила Тауна и его подразделение достаточным количеством материала для производства тысячи гранат. Также был проведен налет на Республиканский склад ручного оружия, в результате которого они захватили пистолеты, спортивные винтовки, старомодные револьверы, дробовики и даже несколько снайперских винтовок с телескопическим прицелом.

На второй из трех встреч Маркхэм представил Марион-А генеральному штабу. Хелм Криспин и Проф. Хиггенс пристрастно беседовали с ней и испробовали все тесты, которые знали. Под конец даже Проф. вынужден был признать, что или Маркхэм добился невозможного, или же Марион-А самый умный и, конечно, самый опасный андроид в республике.

На третьей встрече - последней перед тем, как он стал Беглецом, Маркхэм провел совещание с капитанами и командирами рот Освободительной Армии. Не торопясь, придавая огромное значение деталям, он обрисовал стратегический план, разработанный им на канун Нового года.

Маркхэм обдумывал вопрос с того самого вечера в Хэмпстеде и знал: единственный план, который может привести к успеху, должен быть простым и конкретным. Разработать сложное, многофазовое развитие восстания значило обречь все дело на погибель. Он не мог рассчитывать, что люди, которые не имели ни малейшего, даже косвенного, представления о боевых действиях, за короткий срок научатся дисциплине и смогут хорошо действовать в сложных боевых условиях.

Встреча продлилась дольше, чем Маркхэм предполагал, и он вернулся в Найтсбридж незадолго до полуночи. Марион-А ждала его с сообщением от Вивиан.

- Мисс Бертранд заходила сама, Джон. Мне показалось, что она возбуждена. Она велела мне передать вам, чтобы вы, как только вернетесь, навестили ее.

Маркхэм задумался. Со времени приема у президента он и Вивиан никогда не связывались прямо, но оставляли закодированные послания под камнем возле дуба в Гайд-Парке.

Пока Маркхэм не вступил в контакт с Проф. Хиггенсом, они с Вивиан встречались раз или два в неделю, и каждая из этих встреч оговаривалась таким образом. Маркхэм согласился на это благодаря настояниям Вивиан, и каждый раз, когда он шел оставлять или забирать записку, он чувствовал себя как мальчишка, который играет в индейцев. Но со временем это вошло в привычку, и он не мог отрицать, что элемент конспиративности во встречах с Вивиан развлекает их обоих и придает остроту отношениям.

Маркхэм, однако, был уверен, что его отношения с Вивиан долго не продлятся. Он находил ее симпатичной, умной и сексуально привлекательной; несмотря на внутренние запреты или благодаря им, одиночество вынуждало его искать утешение в сексуальном расслаблении. Он философски готовился к тому, что придет день и Вивиан оставит его, отдавшись следующему увлечению. Тем не менее чем больше он склонялся к тому, чтобы принять то, что она считала "нормальными отношениями", тем меньше, казалось, она сама поддерживала эту точку зрения.

Когда Марион-А передала Маркхэму просьбу Вивиан, он вспомнил, что был последние несколько дней слишком занят важными делами и позабыл о записках под дубом. Он также подумал, что Вивиан, которая обычно не впадала в панику, на этот раз имела, должно быть, весьма веские причины, чтобы нанести ему визит.

- Мисс Бертранд что-нибудь еще говорила? - спросил он.

- Она сказала только, что это очень срочно, Джон. - Марион-А произнесла это с явной неохотой, но Маркхэм ничего не заметил.

- Нет смысла брать геликар, - решил он. - Я пройдусь. Может быть, сон разгоню.

- Вы очень устало выглядите. Я думаю, вам бы лучше немного отдохнуть.

Он засмеялся:

- Может быть, попозже я и отдохну сразу от всего... Не знаю, когда вернусь, Марион, но не волнуйся. Марион-А ответила неподвижной улыбкой:

- Меня не программировали на волнение.

Холодный ночной воздух взбодрил его. Стояло начало декабря, и деревья во всем парке были покрыты инеем, сверкавшим в свете холодных, немигающих звезд. Маркхэм шел через парк по направлению к Парк-Лэйн и чувствовал неожиданно радостное возбуждение.

Все его сомнения и страхи, все мрачные мысли, вызванные проблемами, вставшими перед ним как лидером Освободительной Армии, исчезли прочь. Наедине со звездами и морозом он вдруг перестал чувствовать себя одиноко. Маркхэм был убежден, что вся череда событий, в которую он был вовлечен, неизбежна и поэтому необходима. А значит, и правильна!

Ему на ум пришли строки из стихотворения двадцатого века:

Настоящее и прошедшее,

Наверно, содержатся в будущем,

А будущее заключается в прошедшем.

Если время суще в себе,

Время нельзя искупить.

[Отрывок из стихотворения Т. С. Элиота. (Пер. С. Степанова)]

"Нет прошедшего или будущего, - счастливо сказал он себе. - Есть только вечно повторяющийся миг - сейчас. В нем содержится все, вся история. Это чистая причинность, обходящаяся без оправдания смысла и логики. Не абстракция, а конечная необходимость. И каждый из нас делает то, что делает, потому что должен... Бог знает, о чем я говорю; но истина всегда мелькает за следующим поворотом. Вот-вот настигнешь. И так во всем..."

Вдруг он понял, что стоит перед дверью Вивиан. Маркхэму показались забавными абстрактные размышления над тонкими материями. Дурацкий лидер дурацкого восстания - одинаково безрассудные со своими ручными гранатами и метафизикой.

- Живые андроиды! Ты же спишь, Джон. Скорей заходи, - Вивиан почти втащила его в дом. - Дорогой, я так рада, что ты пришел. Я боялась... Что ты делал последние десять дней? - Она быстро поцеловала его.

- Репетировал комическую оперу, - легко ответил Маркхэм.

Вивиан вздрогнула. Она больше не выглядела беспечной, умудренной женщиной света, но казалась неуверенной и растерянной. "И она стала, подумал Маркхэм, - более теплой и человечной".

- Соломону не нравятся комические оперы, - сказала она, нервно поигрывая черным пояском на платье, которое очень шло к ее золотым волосам. - Особенно если у нее такое название - Освободительная Армия Лондона.

Маркхэм сел на диван и закурил сигарету.

- Ты бы рассказала мне поподробнее о Соломоне и о том, что он не одобряет, - попросил он.

Вивиан опустилась на маленький пуфик, стоящий около дивана, и облокотилась на его колени, будто ища успокоения в этом прикосновении.

- Он знает, что Беглецы готовят восстание. Он знает, что оно должно скоро произойти.

- Понимаю. А что он знает обо мне в связи с этим гипотетическим восстанием?

- Пока еще ничего, Джон. Но он не собирается ждать доказательств. Он говорит, что доклады, полученные от твоего персонального андроида, указывают на то, что тебе необходима психиатрическая помощь.