Олег Синицын - Магма

Многие участники семинара уже находились здесь. Сейсмологи и вулканологи смеялись и пили. Они обсуждали насущные проблемы и совершенно отвлеченные темы.

– Добрый вечер, Женя!

– Рад вас видеть, профессор Лилленкамп. – После общения с преступниками и представителями Федерального бюро Женя был счастлив очутиться в своей родной, слегка безумной среде ученых. Возможно, в этот вечер ему удастся отдохнуть.

1 Киднепинг – похищение с целью получения выкупа.

– Я слышал, что произошло с Фишером, – сказал Женя. Профессор грустно покачал головой. В свои пятьдесят восемь лет он имел приличное брюшко, крупные габариты и окладистую бороду, однако по-прежнему оставался большим ребенком. Женя видел Лилленкампа в моменты открытий. Это было неподражаемо. Глаза профессора становились безумными, он начинал бешено хихикать и несмешно шутить. В остальное время он вел себя несколько лучше, но все равно обожал мороженое, коллекционировал игрушечных солдатиков и ненавидел поездки в автомобилях.

– Как ваши исследования землетрясений во Флориде?

– Все лучше и лучше! – с таинственным видом произнес профессор и исчез за дверью. Его место заняла мадам с растрепанными черными волосами, из-под челки как угольки по-волчьи сверкали глаза.

– Может ли отсутствие сознания быть стремлением к фактору покоя?

– Не знаю, – растерянно ответил Кузнецов.

Скривив рот, мадам отошла в сторону, освободив Кузнецову путь. Женя прошел в холл. Многих он знал и, несомненно, рад был видеть. Он пожимал руки и обнимался. Многие спрашивали, слышал ли он, что произошло с Фи­шером. Смерть Фишера потрясла ученых.

– Жалко Фишера, – сказал финский исследователь Ян Люмме, протягивая Кузнецову стакан, наполовину наполненный виски. – Я понимаю – погибнуть в вулкане, но чтобы у себя в лаборатории!

Женя кивал, делая первый глоток. К нему на диван подсел Фредерик Паррель, молодой канадский ученый и сумасшедший изобретатель. Его никто не воспринимал всерьез, скорее из-за изобретений, чем из-за исследований.

– Я придумал, как попасть в вулканический очаг, в магму! – заговорил он, обращаясь к Кузнецову. Женя недоверчиво скосил на него глаза. – Я изобрел аппарат, на котором можно опуститься в магму на глубину до пятидесяти километров!

Это не было первым изобретением Парреля. Лет семь назад он придумал и построил установку для бурения сверхглубоких скважин, с помощью которой рассчитывал добраться до мантии Земли. Он сумел договориться с военными и использовал в установке сверхмощный лазер, оставшийся после программы «Звездные войны». Однако при испытаниях аппарат сломался на двухкилометровой глубине. Четыре года назад Паррель предложил предотвратить возможное, по его мнению, землетрясение в Гватемале, сбросив на определенный участок земли тридцать килотонных бомб. Но по стечению обстоятельств именно в этом месте располагалась загородная дача одного из членов правительства

– До пятидесяти километров? – с издевкой переспросил Кузнецов.

– Да, больше не могу! Давления слишком большие.

– И кто же будет спускаться в этом аппарате? Человек?

– Зачем человек? Я буду опускать робота. Аппарат-то я построил, вот только на робота денег не могу найти...

Но Женя уже не слушал сумасшедшего изобретателя.

Он увидел того, кого хотел увидеть, с кем было о чем по­ говорить.

– Профессор Накамура! – произнес Кузнецов, поднимаясь.

Японец вежливо улыбался. Как и при последней их встрече в Австралии, Накамура был одет с иголочки, словно преуспевающий адвокат. Они пожали друг другу руки.

– Как ваши дела, Женя? Успели обработать результаты землетрясения в Утбаке?

– Времени не было.

– А вот у меня для вас кое-что есть.

В этот момент Лилленкамп предложил почтить память погибшего Фишера. Ученые затихли, скорбно опустив головы.

– Пусть земля тебе будет пухом, – тихо произнес Куз­нецов и опустошил свой стакан.

Прошла скорбная минута, и профессор Накамура взял Кузнецова под руку.

– Пойдемте в столовую, там сейчас никого нет, – сказал японец.

Женя кивнул. Они проследовали в столовую, сплошь уставленную полными и уже пустыми бутылками, а также подносами с закуской. Женя взял сандвич с тунцом и откусил приличный кусок. Затем, не найдя початой бутылки виски, открыл новую и налил себе приличную порцию. Накамура закрыл дверь в гостиную.

– То, что вы собираетесь рассказать, – страшная тайна? – спросил Женя с набитым ртом.

– Нет, я закрыл дверь, чтобы шум наших коллег не мешал разговору. Хотя есть и другая причина. Видите ли, доктор Кузнецов, есть фундаментальные истины, которым учат еще со школы. Люди, усвоившие их, просто не представляют, что могут существовать другие взгляды Я отношу себя к таким фундаменталистам, доктор Кузнецов.

Жене нравилось, как Накамура произносил его фамилию. Он не искажал ее истинного звучания, фамилия звучала чисто по-русски. При этом Накамура совершенно не владел русским языком. Женя подумал, что географическая близость Японии к России обуславливает какую-то подсознательную близость в произношении.

– Однако открывающиеся новые факты, – продолжал профессор, – опровергают истины, прописанные в учебни­ках. Немногие верят в них. В числе этих людей вы, доктор Кузнецов. Эти факты начинают переворачивать мое понимание, хотя в своей среде я хочу казаться таким же консерватором, что и был. Поэтому я не хочу, чтобы наши коллеги слышали этот разговор. Вы меня понимаете?

Женя кивнул, хотя понимал профессора с трудом. Для улучшения понимания он отхлебнул из стакана.

– На севере Аппалачей произошла ситуация, похожая на зафиксированную нами австралийскую аномалию.

Вот это да! Женя, до этого момента слушавший профессора не очень внимательно, весь превратился в слух.

– Расположенные неподалеку селения не подверглись разрушениям, как и в Утбаке. Сила землетрясения составляла порядка семи баллов.

– Район Аппалачей является сейсмоопасным, – напомнил Кузнецов. – Тот район в Австралии был совсем нео­пасным. В этом отличие этих событий.

– Да, но Аппалачи – район очень слабой сейсмичности, – возразил Накамура. – Горы давно перестали расти, движение литосферы в этом месте прекратилось. От прежних потрясений остались одни разломы.

– Аномалия выразилась в том, что в не сейсмоопасном, с вашей точки зрения, районе произошло землетрясение большой силы, от которого не пострадали строения?

– Не только. Наблюдалось также движение коры.

– Тоже опускание?

– Нет. На одном из горных плато вырос огромный столб квадратного сечения. Высота его составила пятьдесят восемь метров!