Екатерина Казакова - Коммандос из демиургов

Когда мы проходили через ворота, стражники во главе со своим старшим встали на караул, выпучили глаза, изобразили из груди колесо и всем своим видом высказали служебное рвение. Я по-отечески потрепала каждого по щеке, порадовалась за парадный вид и милостиво приняла 'Рады стараться' Оглянувшись назад, я прям растрогалась до глубины души. Лейтенант вытирал скупую слезу и махал нам в след огромным платком.

– Сейчас нажрутся до лиловых бегемотов на радостях, – съехидничала моя прозорливость.

– Надо почаще наведываться в эту дыру, глядишь, правильно работать научим местные охранные структуры, – поддержал ее мой энтузиазм.

Ну а я, зажав нос, стала протискиваться через толпу, штурмующую вход в столицу с другой стороны, стараясь особо не наступать на коровьи лепешки.

Путь до захоронки наших вещей мы проделали в рекордные сроки, уж очень хотелось покинуть эти 'ароматные' края. Я переоделась в свою летную форму, драконы перекинулись, мы собрали вещи, а вампир дал в лоб Крысу за попытку лететь на чужой спине. Бедолага затосковал, представив, сколько километров ему придется корячиться, но безропотно обратился в летучую мышь. Собезьянничав:

– А бабочка крылышками бяк-бяк-бяк, – я показала, как ему следует махать своими перепонками и дала команду на старт.

На какой космической скорости шли мои летуны, и как за нами поспевали два нетопыря, не знаю, потому как, едва оказавшись на спине Владыки, я заснула и безбожно продрыхла до уездного городишки. В очередном лесочке пришлось нацеплять на себя наряд дебильного клоуна и обуваться в 'сапоги-сломай ногу'. Я хотела взять с собой полувампирчика в качестве грузчика (ну не самой же мне таскать сумки) и заодно проверить, как работает амулет, но наш чекист-надомник настоятельно рекомендовал взять охрану.

– Дарръя, после смены начальника гарнизона в Лесном торжище не спокойно, будет лучше, если драконы пойдут с тобой. И оденьтесь, как принято у варрлов. – А я пока открою юному дарованию секрет, как восстанавливать свои силы после длительного полета, – и, сграбастав вампиреныша за шкирку, поволок его в кусты.

Заметив мой растерянный взгляд, Синий тут же наябедничал:

– А мелкий гад почти все дорогу проспал у тебя за пазухой.

Услышав, какую змею в буквальном смысле пригрела на груди, я, как слон, вломилась в низенький кустарничек и от души заехала демиурчику в ухо со словами:

– Ах ты, прыщ гноявый, решил: 'Сохраню писюлек своей невесте в сухом, надежном месте?' и залез ко мне погреться? – Да я тебе сейчас за такие дела оставлю только два зуба, чтоб помидоры прокусывать. – Ты у меня всю свою жизнь на вставную челюсть работать будешь!!!

Федору удалось меня оттащить от несопротивляющегося Крыса только после того, как он мне поклялся отомстить за мою поруганную честь. Погрозив на прощанье кулаком, я, спотыкаясь на каждом шагу, поползла наводить шороха в провинции. Бальзамом на мою израненную душу звучало чертыханье драконов, которым тоже пришлось облачаться в попугайские коздюмцы.

– Странно, но на входе нет охраны, не к добру это, – почесала макушку моя наблюдательность, едва мы вошли в город.

Затащив за угол своих сопровождающих, я закурила и предложила немножко понаблюдать за прохожими.

Через полчаса передо мной открылась неприятная истина. Народ от людей форме шарахался похлеще, чем наши граждане от ментов. Те же, в свою очередь, вели себя, как хозяева, вернее, как захватчики. Щипали девиц за задницы, вырывали у идущих из лавок женщин корзинки с продуктами, трясли всех проходящих мужиков, как копилки, горланили пьяные песни и задирали молодых ребят. И замечу, все это было белым днем, о том, что тут твориться с наступлением ночи, думать не хотелось. Дракон, глядя, как только что на наших глазах избили мужчину, вступившегося за свою жену, сжимая кулаки, прорычал:

– Надеюсь, ты не будешь возражать, если я сейчас сожгу весь этот воровской притон.

Как бы мне не хотелось с ним согласиться, но пришлось напомнить, что помимо этих ублюдков, тут еще есть мирное население. А еще все, что я видела, не вязалось с рассказом старосты про нового командира, или он еще не приехал и подчиненные устроили гульбарий, или начальник еще хуже предыдущего. Срочно хотелось во всем этом разобраться, ведь в ближайшее время тут будет ярмарка, на которой я очень хотела поприсутствовать.

Пока я набивала сумки копченостями для Сосискина, сладостями для лесных друзей и безделушками для русалок, я тысячу раз сказала вампиру 'спасибо'. Не порекомендуй он мне взять с собой телохранителей и выглядеть как благородная, то меня бы раз уже раз сто изнасиловали, ограбили и оставили умирать в какой-нибудь канаве. Даже присутствие за нашими спинами трех мужчин не спасало нас с Оранжевой от сальных шуточек и непристойных предложений.

У разгневанной драконочки по коже пробегали полоски чешуи. Побоявшись, что она сейчас примет свой истинный облик, мы быстро ее затащили в первый попавшийся двор и заставили исчезнуть. Не то что бы я боялась драки, но зная мстительность всяких подонков, можно было догадаться, что они потом всласть отыграются на ни в чем не повинных.

Под конец нашего похода по лавкам казалось, что меня вываляли в грязи, а в горле пересохло от постоянного крика, которым я глушила зарвавшихся скотов. Глотку срочно требовалось промочить, и мы решили зарулить в небольшой трактирчик, попавшийся нам на глаза, предварительно отправив на разведку Зеленого. Убедившись, что 'доблестных военных' там нет, он подал нам знак, и мы торопливо прошмыгнули внутрь.

Ожидая заказ, я цепким взглядом окидывала посетителей. Благодаря прочтению в свое время множества фэнтезийных историй и личному опыту, полученному из квеста по Лабуде, я без труда узнала троих гномов, жителей степей, одного надменного эльфа, странствующую магичку (меч за спиной, тощий кошелек на поясе и миска с пустой кашей на столе). Еще присутствовали всякие пьянчужки и стремный бард, поразивший меня своим писклявым голосом и бандурой, которую он прижимал к себе загипсованной рукой. Короче говоря, ничего интересного, можно было смело сворачивать просмотр и, наконец, заняться принесенным пивом.

Но вдруг я заприметила в крайнем углу женщину, перед которой стояла приличного размера полупустая бутылка. Было в ней что-то такое, что меня сразу насторожило. Приглядевшись внимательнее, я поняла, что она до боли напоминает мне мою бывшую классную руководительницу. Когда она в своем строгом костюме, прямая как палка, чеканя шаг, заходила и голосом, продирающем до костей, здоровалась, в классе наступала абсолютная тишина. А уж если она орала: 'Дегенераты!!! Толстой специально писал сцену про дуб на понятном языке, чтобы такие придурки, как вы, могли блеснуть своим скудоумием на сочинениях', мы все старались из кожи вон вылезть, но осознать, на хрена он написал эту фигню на французском, продублировал на русском, и какое значение вообще имеет это дерево для мировой литературы.